"Фантастика 2023-203", Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Нет, разумеется. Они останутся там и будут использованы в качестве своего рода времянок для размещения строителей, пока не будут собраны и запущены в эксплуатацию первые жилые отсеки станции. По всем расчётам на это потребуется месяца два, и ещё не меньше полугода, прежде, чем будет запущено вращение обитаемого кольца «Лагранжа» — а пока людям придётся жить в спартанских условиях.
— Хотел бы и я так, с ними… — на лице очкастого умника возникло мечтательное, но одновременно и грустное выражение. Он снял с носа очки и принялся их протирать — с отвращением, будто держал в руках дохлую жабу.
…так, с этим всё ясно. Ещё один страдалец, доверху наполненный комплексами и подростковой неуверенностью…
— Если хотите по-настоящему, сильно — обязательно получится.
V
Всё было в точности, как при выгрузке с пассажирского лихтера, на котором Дима прибыл на «Гагарин» — только «аварийный чемоданчик» системы жизнеобеспечения заранее закрепили на спине «Скворца», да контейнер с личным багажом был побольше сумки, которую дозволялось взять с собой на орбиту. А так все то же самое, только в обратном порядке: отбывающие проплыли, хватаясь за поручни, через станционный шлюз, миновали гофрированную трубу переходного коридора и оказались внутри лихтера.
Здесь начались различия: во-первых, знакомый салон на два десятка пассажиров стал вдвое короче — теперь тут было только пять кресел, по числу отбывающих, а примерно посредине помещение разгораживала переборка с раздвижным люком — негерметичным, как отметил Дима.
— Там санузел, маленький камбуз, дополнительные системы жизнеобеспечения и хранилище для припасов. — пояснил Папандопуло. Он вплыл в лихтер вслед за Димой и теперь крутил головой, осматриваясь. — На стенах и потолке, как видите, койки..
Дима кивнул — он уже заметил знакомые сетчатые коконы, внутри которых виднелись спальные мешки. Ему приходилось спасть в таких — несколько недель подряд, во время строительства «Гагарина» — пока не было запущено вращение «жилого» бублика станции. Нельзя сказать, что перспектива вернуться в кокон его обрадовала, но тут уж ничего не поделаешь — в лихтере всё это время будет невесомость, да и на борту «Николы Теслы», куда их отбуксируют после прибытия в финиш-точку, ничего в этом плане не изменится. Так что, привыкайте, бывший стажёр Ветров, восстанавливайте навыки. Собственное искусственное тяготение на ещё не построенной «станции Лаграгнж» появится никак не раньше чем через полгода, а до тех пор — койки-коконы, нагрузочные костюмы «Пингвин», обязательные эспандеры и велотренажёры. А так же — еда в гибких пластиковых тубах, ванна, принимаемая в пластиковом мешке с вытяжкой, и шипящая труба пневматического унитаза. Романтика покорения космического пространства, будь она неладна — Дима, привыкший за эти несколько месяцев к удобствам, связанным с наличием пусть и половинной, но всё же силы тяжести, вполне обошёлся бы без неё.
Решение о том, что группа специалистов-строителей отправится к месту не на борту корабля, а позже, на пассажирском лихтере, было принято начальником миссии «Эндевор-Тесла» Алексеем Леоновым, который ради этой должности оставил свой пост замначальника Центра Подготовки космонавтов. Дело в том, что нормальную связь с «Эндевором» так и не установили: был единственный короткий сеанс морзянкой, из которого едва удалось понять, что Джанибеков и его товарищи благополучно прибыли в назначенную точкуи ждут. В этой ситуации Леонов решил задействовать резервный вариант, подготовленный как раз на такой случай: «Тесла» отправлялась к месту назначения с минимальным экипажем, остальных же — во том числе и группу строителей-монтажников, в которую входил и Дмитрий Ветров — предполагалось отправить вдогонку, когда связь, наконец, удастся установить. Этого события ждали трое суток; по истечении этого срока космонавты «Теслы» закончили монтаж большой антенны, установили уверенную связь сразу через два зонда-ретранслятора, и на «Гагарин» полетел
долгожданный призыв: «всё в порядке, отправляйтесь, ждём, готовы принимать!»Входной люк клацнул, закрываясь. Залязгали гермозапоры, потом по люку постучали снаружи — «готово!» — и секундой спустя готовность подтвердила вспыхнувшая под потолком табличка. Дима уже выполнил всетребуемые предстартовые процедуры: контейнер с вещами он пристроил в багажную сетку, с помощью одного из спутников избавился от «аварийного чемоданчика», закрепил его рядом с ложементом, не отсоединяя идущих от плечевого разъёма воздушного шланга и кабеля и, наконец уселся сам, пристегнувшись ремнями. От надоевших гермокостюмов они избавятся только на «Тесле», когда прибудут туда, а пока придётся терпеть это облачение, переговариваясь жестами, либо прижавшись шлемом к шлему собеседника — встроенные передатчики «Скворцов» им велели отключить перед посадкой в лихтер.
Ну что, вроде всё? Он ещё раз подёргал замки привязных ремней и опустил вниз правую руку, проверяя, крепко ли держится в зажимах «аварийный чемоданчик». Чемоданчик держался крепко. Под самым потолком вспыхнула и замигала красная лампа, и через шлем он расслышал бесстрастный голос, начавший обратный отсчёт: «До отбытия осталось тридцать секунд… двадцать девять… двадцать восемь…»
Лихтер дрогнул, Дима подошвами «Скворца» ощутил, как под палубой скрежетнули, открываясь, серповидные бугели швартовочных захватов. Звёзды в иллюминаторе дрогнули, поплыли в сторону — это буксировщики-«крабы» отводили лихтер от пассажирского терминала. На миг ему остро захотелось увидеть напоследок Землю — отсюда, с геостационарной орбиты она выглядела, как огромный шар, висящий в пустоте. Но не повезло, родная планета находилась с другой стороны, и любоваться её видом могли те Димины спутники, кто сидел вдоль другой стенки салона.
«…двадцать четыре… двадцать три… двадцать два…» — продолжал считать механический голос. Мимо иллюминатора проплыла решётчатая ферма грузового причала — их выводили на старт-позицию. Потом звёзды снова закрутились — «ага, сообразил Дима», лихтер уже над плоскостью «батута» и его разворачивают носом вниз.
«…семнадцать… шестнадцать… пятнадцать…» Снова серия толчков и металлического скрежета — это «крабы» разжали свои клешни и теперь торопятся отойти на безопасное расстояние. В иллюминаторе мелькнул один из них — плюющаяся белёсыми прозрачными струями конструкция из труб, к которым пристёгнута фигурка в «Пустельге». Дима помахал пилоту рукой, но тот не ответил на приветствие — видимо, не заметил…
«…одиннадцать… десять… девять…» При счёте «семь» с той стороны, куда был направлен нос лихтера, полыхнуло бледно лиловым — это вспыхнул «горизонт событий», он же «тахионное зеркало» — загадочное, непостижимое образование, которому несколькими секундами спустя предстоит отправить их за триста миллионов километров, по другую сторону от Солнца.
«…шесть… пять… четыре…» Дима прижался шлемом к иллюминатору и вывернул шею, силясь рассмотреть возникшую в «дырке от бублика» зеркально-ртутную поверхность, но тут лихтер дрогнул, мгновенное ускорение еле ощутимо вжало пассажиров в кресла, и лихтер провалился в надвинувшееся снизу сияние.
— Ничего. — второй пилот снял наушники. — Похоже, они нас не слышат.
Лица сгрудившихся возле люка пассажиров — все как один, в оранжевых комбинезонах «Скворцов», но без шлемов и с торчащими на плечах блестящими патрубками воздушной системы, — посмурнели. Кто-то разочарованно качал головой — это была уже десятая по счёту попытка связаться с «Теслой» и она, как и предыдущие девять, не дала результата. Для связи использовалась небольшая параболическая антенна, которую выдвигали из ниши в корпусе лихтера — одна из модификаций, которые были внесены в конструкцию перед отправлением в точку Лагранжа. К сожалению, антенну следовало направить в направлении, где хотя бы приблизительно находился корабль — а вот с этим как раз и были проблемы.