"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
На торжества по поводу открытия дороги Тор, конечно же, пригласил бывшего владельца Ломолинны графа Ара Лукинтойраса. Тот был просто поражён изменениями в деревне. Дома крестьян выглядели процветающими. Появились ещё три крестьянских двора и господский дом. А Тор со скрытым ехидством предложил графу вернуться по новой дороге. Граф хотел ехать верхом, но Тор предоставил ему и дамам экипаж. Мягко шёл широкий экипаж по местам, где раньше были тропы. Это огорчило графа. Почему же он сам не сообразил в своё время сделать такое?
Остановившись в одном из новых крестьянских хозяйств, одновременно служившим постоялым двором, Тор и граф с жёнами, как и полагалось знатным образованным особам, провели вечер за вином, в любовании горами, наслаждении музыкой и в поэтических
"Дочь кузнеца и сын кузнеца, а теперь в наш круг вошли и даже милостиво на нас смотрят! Но надо держаться: упорно говорят, что Мастер — отец по крови наследника престола. Так что положение у них крепкое, сидят они в основном у себя во владении и при дворе не стремятся сделать карьеру. Нам они не соперники, а вот заручиться их поддержкой на будущее стоит. Поэтому надо будет намекнуть муженьку, что нужно не бычиться по поводу упущенного, а уместно восхищаться и крепить дружбу. И пригласить их теперь к себе просто необходимо. Муженёк поохотится в компании соседа, а я намекну подруге королевы о способностях нашей дочери Лисиссы, чтобы её взяли в камер-фрейлины". Подобными мыслями была забита голова графини Сиарассы.
Тор не мог не похвастаться чуть-чуть и старшим сыном. В дороге Лир ехал верхом сзади повозки на своём пони. Вечером он, как и полагалось по этикету ребёнку, ещё не ставшему пажом, иногда заходил к пирующим на открытом воздухе родителям и гостям, обменивался с ними несколькими словами и вновь убегал по своим детским делам.
После нескольких чаш вина друзья (или, во всяком случае, тщательно делавшие вид, что друзья) приступили к традиционному поэтическому состязанию. Каждый должен был сложить стихотворение на тему сегодняшнего вечера. Первой была, конечно, гостья. Когда Сиарасса произнесла экспромт, а затем, как и полагалось после одобрения, записала его на жёлтой дорогой бумаге красивыми знаками, Тор сказал, воспользовавшись, что Лир как раз вошел в очередной раз:
— Очаровательная и утончённая графиня. Твоё стихотворение настолько прелестно, что оно звучало бы ещё изящнее в устах ребёнка. Я попрошу сына его прочесть.
К удивлению окружающих, пятилетний (четыре года по календарю старков, но пять с небольшим по священному календарю, в котором исчисляется человеческий возраст) мальчик почти без запинки прочитал стихотворение, записанное не только азбукой, но и настоящими высокими знаками:
Вижу в тумане я дальние снежные горы, Тёплым вином я согрелась у лучших друзей. В жаркой пыли городской остаются пусть споры, Чистой природы красой насладиться успей.И неожиданно для всех, к гордости отца, Лир выдал свой собственный экспромт:
Синею дымкой покрытые дальние горы Вечным покоем своим утешают нам взоры.После чего попросил разрешения уйти и убежал, не слушая похвал, что тоже соответствовало этикету. А в состязание вступил граф.
Пьян я от запаха трав и от мудрой беседы, Вечные горы вокруг нас охраной стоят. И созерцанья покой я с друзьями изведал, В этой долине, где стал вместо пустоши сад.Теперь полагалось ответить Эссе, как хозяйке.
Я очарована видом скалистых отрогов, Нашей беседой, умом и величьем гостей. Жизнь нас измерила много раз меркою строгой, Чтобы не сбились с пути благородных людей.И завершил состязание Тор, как хозяин.
Я за гостей своих чашу вина поднимаю, И от обилия ломится каменный стол. Пусть вечный мир будет радостью нашего края, Пусть же Судьба оградит нас от всяческих зол.После этого графиня, улыбнувшись, взяла лютню.
— То, что у нас получилось, конечно, стишки не самого высокого полёта. Но вместе сложилась недурная песенка. А стих вашего сына, хозяева, прекрасный её припев.
И она спела получившуюся песню целиком.
Отвлечёмся немного от текущего момента. В семьях тех, кто обладал понятием чести, воспитание и образование ребёнка начиналось ещё в чреве матери. В этом мире, в отличие от нашего, помнили, что значительную часть знаний и впечатлений ребёнок получает ещё до рождения, через мать и через свои собственные чувства. Поэтому уже с момента признания беременности мать и отец всячески вводили ребёнка в лучшие стороны положения, занимаемого им по праву рождения. Система у старков была не кастовой, но в некоторых отношениях приближалась к ней. Поскольку ребёнок больше всего воспринимает в самом раннем детстве, естественный путь для него, как считалось, путь родителей. Но, поскольку все души неповторимы и не равны с самого начала, имелись возможности выбрать и другой путь. Особенно часто такое происходило с третьим сыном или с младшей дочерью.
По этой же причине игры детей считались делом высочайшей важности. Появление извращенческих или других нежелательных игр было первым признаком духовной болезни общества. Далее, уже с раннего детства детей начинали подготавливать к суровому воспитанию и обучению, которое проходили все высшие слои общества, начиная с цеховых мастеров и крестьян. Поэтому Лир, умевший читать иероглифы в пять лет, был не столь уж редким явлением, хотя, конечно же, и не частым. А вот азбуку к четырём-пяти годам знали практически все, принадлежавшие к полноправным или почётным слоям общества. Такое раннее обучение начаткам грамоты считалось важным ещё и потому, что оно было ступенью к двум умениям, отличавшим развитого и образованного человека: инстинктивной грамотности и скорочтению.
В принципе занятия с детьми начинались с четырёх лет. Их начинали учить основам этикета и грамоте, плаванию, бегу, а остальному в зависимости от социального положения и пола. В пять лет мальчиков начинали учить военному делу. Мастерству считалось нормальным учить с шести-семи лет.
Отметим ещё две черты старкского воспитания и образования. Не было никакого сюсюканья над ребёнком. Если кто-то калечился или погибал в ходе занятий, это не считалось преступлением со стороны наставника, а родители обязаны были даже не относиться как к трагедии. Смерть при обучении считалась почётной, а покалечившемуся Судьба указала почётный путь в монахи. Далее, не выдерживавших образования часто деклассировали в той или иной форме. Самая жестокая форма деклассирования была в школах гетер и школах искусств. Провалившихся или нерадивых продавали в рабство, невзирая на их происхождение. Единственное право, которое сохраняла семья: выкупить своё опозоренное чадо до того, как оно будет продано с публичных торгов. Но им отнюдь не всегда пользовались, а если выкупали, то деклассированный уезжал подальше и гражданином уже не был.
И, наконец, последняя особенность образования одновременно является причиной, по которой у старков практически не было хронической болезни европейской цивилизации: конфликта поколений. Когда человек вступал в подростковый возраст, его обучение резко меняло направленность. Раньше ему жёстко вбивали основные правила, а теперь начинали учить, что они не абсолютны и что самые главные руководители человека: честь и совесть. На третьем месте: разум. На последнем должны стоять выгода и стремление к сиюминутным удовольствиям. Тот, кто желал "получить здесь и сейчас", слишком часто грубо отбрасывался в подонки общества. А тому, кто утратил честь, как считалось, и жить незачем. Поэтому жизнь таких не ценилась, да и людьми они практически не считались.