"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Тор вдруг на грани восприятия услышал в душе голос Патриарха, с которым он после благословения был связан духовно как его духовный сын. Он ощутил, что нужно оставаться в священных стенах храма до утра, а при свете солнца Патриарх даст ему защиту, чтобы доскакать до кельи в монастыре. Там нужно сколько-то продержаться, пока связь с ведьмой не разорвётся и она не начнёт сама себя пожирать, разучившись жить без подпитки энергией. Это не была телепатия в полном смысле слова. Мастер улавливал не столько слова, сколько общий смысл, и часто неясно. Но теперь хоть было понятно, что делать. И молящийся осознал, что настал критический момент. Он должен на несколько минут выйти из глухой защиты и организовать людей. Он обратился к Ангтун.
—
Ангтун с готовностью обняла Тора и поцеловала его. Священник хотел было возмутиться таким поведением в храме, но почувствовал, что она просто передаёт часть накопленной ею за время покаяния светлой энергии своему возлюбленному господину. Тор выпрямился и громовым голосом сказал:
— Разбивайте лагерь на освящённой земле около храма! В храме останутся лишь я, Эсса, Ангтун и священник! Принесите сюда постели, мы будем спать под защитой святых стен, если только этой ночью нам удастся спать! Еды и воды нам не надо, мы будем поститься до утра, принесите только немного постной пищи святому отцу, а святая вода здесь есть. Это повеления Пресветлого отца-Патриарха, насколько я, ничтожный и запутавшийся монах, смог понять их. Утром капитан Тустарлон и я поскачем в монастырь, если будет на то благословение Победителей и воля Судьбы. Остальные под руководством Линногана и Эссы продолжат путь в Колинстринну.
Священник хотел было автоматически благословить Тора, но вовремя остановился: ведь этим самым он благословил бы ведьму и тоже попал в её сети. Отряд Тора стал располагаться около храма, а в дверях храма выставили защиту от праздных любопытствующих, которые могли быть даже вольными либо невольными слугами Дьявола. В число гонимых попали и солдаты из лагеря. Прослышав, что Имир — ведьма, они поспешили с вестью к своим. Капитан Тустарлон раздувался от счастья и гордости. Он слышал о войне с исчадиями ада, но впервые увидел всё это своими глазами и сам принимал в ней не маленькое участие. А Линноган корил себя, что не убил ведьму на месте, пожалев поднимать оружие на ту, которую всё ещё считал заблудшей жертвой.
Имир была не очень раздосадована тем, что Ангтун ускользнула. Силы вливались в неё, будили дикую чувственность и жажду всех жизненных наслаждений.
— Пойдём-ка со мной! — сказала она четырём задержавшимся с ней солдатам. — Ух, сколько у меня сил! Мы в воде как следует покувыркаемся, а то помыться мне всё равно надо. Заодно и помоюсь без пояса.
Через полтора часа она, стоя на берегу, выжала и расчесала волосы, надела пояс и презрительно сказала четырём лежавшим на земле мужчинам:
— Эх вы! Вам не мечами размахивать, а свиньям хвосты крутить! Вчетвером одну удовлетворить не смогли! Евнухи сраные!
— Откуда в тебе столько силы? — прохрипел один из солдат.
Имир полностью потеряла контроль от радости и силы.
— Ха-ха-ха! Я столько молилась Победителям, и никогда хорошего от них не получала. А Князь оценил мою службу и произвёл меня в ведьмы. Да ещё как хитро! Попользовался этим дураком-праведником! Ну, я в лагерь понеслась, а то мне ещё хочется.
Имир побежала в лагерь, а за ней, с трудом поднявшись и одевшись, поплелись четверо измотанных солдат.
Прибежав в лагерь, Имир закричала:
— Эй, Одноглазый!
— Чего тебе, шлюха? — высунулся из шатра сотник.
— Новые штучки узнала. Очень сильные! Хочешь попробовать?
— Ещё чего? Ну ладно, покажи.
Через полтора часа из шатра, откуда всё время доносились истошные женские вопли и мужское рычание, выползли два измочаленных тела. Одноглазый сказал:
— Да, сильно! Теперь тебе раза в два больше платить надо, слышали, солдаты? А я тебе золотой дам.
— Уххх. Ты чуть меня не осилил. Я потом с тобой бесплатно буду, — высказалась шлюха. — А теперь я хочу пожрать,
выпить и потанцевать. Вот чёрт, даже спать не хочется!Тем временем в лагерь вернулись бывшие на реке и у храма. Поползли разговоры: "Ведьма! Сама признавалась, что ведьма! Наших ребят вымотала чуть не до смерти, и из своего бывшего хозяина соки тянет! В храме от нее пытаются отмолиться, да плохо получается. Если её оставить, она всех нас сожрёт!"
Одноглазый, услышав это, сказал: "Да… Дела! Ведьмы бы я сам не побоялся, а вас, мужики, она одолеет. Готовьте костёр. Только надо сначала выпытать у неё, где она денежки припрятывает. Должно уже много накопиться".
Когда пьяная и сытая ведьма выползла из шатра, её схватили, потащили к костру, стали пытать, а потом сожгли. Всё было кончено к рассвету.
А тем временем в храме продолжалась духовная борьба. Четверо людей пытались отмолиться от запустившей свои лапы в душу и жизнь Тора ведьмы. В некоторый момент стало полегче, Тор прохрипел: "Ведьма жрёт и пьёт! От меня чуть отвлеклась". И вдруг лицо Тора скривилось гримасой боли. "Её пытают! На самом деле даже полегче, надо только выдержать". Эсса воскликнула:
— Возьми у меня силы тоже! Поцелуй меня!
— Ты их заберёшь, а не дашь.
— Неужели ничего не дам?
— Дашь свои обиды, страсти, грехи и тревоги. Я их и замаливал после поцелуев.
Эсса хотела было возмутиться, но вовремя схватила себя за язык и душу. Для неё это было просто шоком. Она, оказывается, берёт! А эта тварь… — ох, нельзя так, эта наложница — даёт силы! Надо молиться сильнее, вот к чему привело, что она не каялась по-настоящему так долго!
— Ты можешь немного поцелить меня, — сказал Тор. — Ведьме уже не до того, чтобы из меня так тянуть. Но я измучен её муками.
Эсса с радостью зашептала целительные формулы и стала лечить Тора. В душе у нее сложилась новая молитва:
Как мне спасти тебя, милый мой? Вырвать из чёрной пропасти Зла? Верю, молитвой своей я б смогла, Дать сатанинским силам отбой! Крылья молитвы я распрямлю, В небо душою своей устремлюсь. Да! Потерять я Тора боюсь, Ведь больше жизни его я люблю! Я не отдам Тебя никому! Пусть кружит ведьмино вороньё… Всё осознаю, прощу и пойму. Я за Тебя отдам сердце своё!А Тор вдруг начал внутри себя молиться уже не о защите от ведьмы, а о спасении её души. И вдруг почувствовал, что это лучше действует. Так он и молился за ведьму, пока та не умерла.
— Ох, слава Судьбе! Ох, нет, так нельзя! Дай, Всевышний, ей самую лучшую участь для её грешной души, которую она заслужила.
— Как ты себя чувствуешь, брат мой?
— Я измотан, отец. Ох, отец, я забыл спросить, как тебя зовут?
— Я священник Трор.
— Спасибо, отец Трор.
— Ложись спать, брат мой. Теперь уже такой защиты не требуется, женщины могут уйти в шатёр поспать, а я буду читать над тобой молитвы до полудня. А то уже рассветает.