"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25

В том, что касалось Шарталов, всё шло даже с опережением графика. И теперь стоило уделить чуть больше внимания тем, кто мог всё это похерить. Следующими на очереди был “альянс” родов, сговорившихся против Ин’Раконта и его сына. Прощать подобное, а тем более подосланных головорезов, Лаз им не собирался. Но на этот раз действовать он решил не в одиночку.

Глава 19

Примерно в ста пятидесяти километрах к востоку от Элтора начинался огромный лесной массив, чащи Пирмата, или по-простому, как эти леса называли простые жители, Императорский бурелом. Это была одна из сильнейших аномальных зон на континенте, примерно такая же, как Манящий лес в Кристории на Люпсе. Чащи имели площадь в несколько десятков тысяч квадратных километров и были назван в честь первого императора Эрда Пирмата Покорителя, решившегося основать столицу неподалёку от столь опасного места ради добываемых там ресурсов.

Сейчас, спустя более чем пятьсот лет после заложения первого камня Элтора, Императорский бурелом почти потерял своё старое предназначение. В промышленности дерево, кости и шкуры почти повсеместно заменили металл и пластик, а получение материалов для штучных элитных заказов разных богачей невозможно было поставить на поток. Всё-таки без прикрытия армии или магов рыскать под носом у мутировавших под воздействием энергии Хаоса зверей — то ещё удовольствие. Ещё оставались специалисты, что ходили в чащи за особыми сортами древесины или мехом тех самых зверей, но по сравнению с масштабами добычи, что здесь велась ещё лет сто назад, это была лишь капля в море.

Теперь чащи Пирмата стали чем-то вроде заповедной земли. На то, чтобы войти сюда и вынести что-то, по крайней мере официально, нужно было официальное разрешение дворца, за деньги которое приобрести было практически нереально. А для обычных туристов, желающих посмотреть на легендарный Императорский бурелом поближе, давно были организованы охраняемые боевыми магами прогулочные тропы и самые настоящие экскурсии по местам старых выработок и охотничьих угодий.

В глубину же чащ, за полсотни километров от ближайшего человека, не заходили даже во времена самой активной добычи, что уж говорить про современность. Во-первых, потому что из-за наличия металлических залежей и влияния энергии Хаоса тут не работал компас и сбоили многие другие навигационные приборы, включая магические артефакты. А во-вторых, потому что местные зверушки были достаточно сильны, чтобы справиться с небольшой армией. Да, плотность энергии Хаоса в чащах Пирмата не дотягивала до Южного континента Люпса и мутации живых существ тут не выходили совсем из-под контроля. Но при этом она была минимум втрое сильнее чем в Манящем лесу Кристории, что делало даже самых обычных белок и мышей-полёвок настоящими машинами убийства. Про настоящих хищников типа волков или медведей даже говорить не стоило.

Однако такая опасность местности не значила, что тут в принципе не бывало посетителей. И в одну из зимних ночей между деревьями-исполинами, распугивая рыщущих в поисках пропитания сов и филинов размерами со средний дельтаплан, пронеслись две фигуры. Первым был высокий, выше двух метров, мужчина в не по погоде лёгких рубахе, штанах и мягких туфлях с парой мечей-бастардов в руках и странными, словно крашенными, волосами самых разных оттенков от пепельно-серого до огненно-рыжего и иссиня-чёрного. Вторым же… единственное, что можно было сказать: это тоже был мужчина. Потому что очертания сплошного матового доспеха, в который он был облачён, не предполагали женской фигуры. Ну ещё, пожалуй, можно было прикинуть его рост, а также сказать, что он не был толст, иначе не влез бы в доспех.

Именно так Лаз решил испытать второй прототип своей боевой брони. Первый был уничтожен во время нападения на “Покой” и так и не успел никак себя проявить. Да и стоило признать, по сравнению с его формами типа Лешего или Дьявола эта броня в принципе не могла иметь каких-либо преимуществ. Но для его использования не нужна была мастерская магия, да и забрасывать столь интересные наработки Мастеру Метаморфоз не хотелось. Во-первых, потому что это была в каком-то смысле дань прошлому: “куриной лапке”, самому первому экзоскелету Лаза, броне, в которой он занял второе место на малом магическом турнире, а также доспеху из магического металла сферы, в котором он сражался с пятёркой высших перед нападением на Апрад. Во-вторых Лазу казалась очень перспективной мысль об отдельной от его мозга вычислительной системе боя, чём-то вроде оруженосца рыцаря. Такой помощник, если его правильно создать и настроить, мог бы оказаться невероятно полезен, к примеру для просчёта траектории снарядов или быстрой и беспристрастной оценки обстановки. Поместить такого оруженосца как раз и можно было в доспех. А в-третьих, чего уж там, он попросту считал это очень и очень крутым. Да, тридцать лет Люпса сильно его изменили. Но Семён Лебедев, в молодости увлекавшийся комиксами, фильмами и мультфильмами про супергероев, никуда не делся, просто обычно прятался поглубже. И от мыслей о том, что у него будет собственная броня с, грубо говоря, искусственным интеллектом, этот землянин приходил в полный восторг.

Пока что даже до того, что на Земле назвали бы “Слабым ИИ”, ему было далеко как до Луны. Но и того что было: систем наведения и автоматических контроллеров положения, позволявших не отводить часть внимания на поддержку стабильного полёта, было уже немало. Значительно силы это не прибавляло, но разгружало разум, что в любом случае было очень полезно. А также доспех был оборудован артефактами защиты, генерировавшими кинетические щиты без необходимости создания заклинаний и реактивными соплами, работающими на магии пламени, также работающими лишь на вливании энергии. Ну и плюс сам материал, из которого был создан доспех, являлся крайне прочным сплавом нескольких мутировавших металлов. Сам же Лаз находился в плотных, но при этом мягких объятьях странного, среднего между резиной и желе вещества, с помощью особой магии производимого из дерева и животных жиров. Такой материал был уникальным для Эрда, его буквально несколько лет назад изобрели для использования в глайдерах сверхвысоких скоростей. Он отлично гасил удары и помогал компенсировать перегрузки и Лазу достался лишь благодаря связям Си’Прака. Иметь в “деловых партнёрах” алкарн, двадцать с лишним лет промышлявшим контрабандой практически по всей территории Эрда было огромным бонусом.

На создание всего доспеха у Лаза ушло немало времени, особенно с учётом того необъятного объёма работы, что он на себя взял помимо конструкторских изысканий. Но вот всё было закончено и очень вовремя, потому что откладывать визит к альянсу родов больше было нельзя. Он и так затянул дольше чем хотел изначально, прошло больше месяца с появления парочки головорезов. Да, он мог бы отправиться и так, мог бы отправиться даже один, ничего не сказав Фаусту. Но как есть поговорка о том, что не бывает лишних денег, так Лаз считал, что не бывает лишней силы. Если от того, что он отправится не в одиночку, не будет никаких негативных последствий, то почему бы и нет? К тому же пёстрый мечник уже извёлся от безделья, дожидаясь какой-нибудь весточки от друга.

Но для начала доспех стоило протестировать. И лучше способа испытания боевой брони, чем этот самый бой, придумать было невозможно.

На огромной скорости он нёсся между деревьями, на полную мощность используя магию восприятия. Ночью, в почти полной темноте, кроны исполинских сосен не пропускали ни единого лучика лунного света, ориентироваться в пространстве можно было только так. Ну, по крайней мере ему. Фауст, которого он с таким тщанием выискивал по окрестностям, в зрении, похоже, не нуждался вовсе.

Пёстрый мечник эти полгода тоже не сидел без дела. Попадание в рабство к княгине Саймской, хоть большую часть времени и было не слишком приятно, а также крайне унизительно для Мастера Меча, открыло ему также и неведомые ранее перспективы. И чтобы понять, насколько они были обширны, стоило вспомнить хотя бы то, что Мастером Фауст был совсем недолго, в общем счёте и пяти лет не наберётся. При этом, в отличие от Лаза, пёстрый мечник, которому было уже больше полутысячи лет, с большим трудом осваивал новые знания и привыкал к изменениям. По сути за эти годы он не освоил никаких кардинально новых трюков. Аура антимагии, что сводила на нет большинство направленных в Фауста боевых заклинаний, была у него и раньше, просто в “урезанной” форме, то же и с нечеловеческими силой, скоростью, живучестью и рефлексами. Если Лазу после подчинения души пришлось, фактически, осваивать всю магию с нуля, то Мастеру Меча нужно было лишь привыкнуть к новому телу — и всё.

Это, конечно, было очень удобно. Вот только Лаз, перебрав и переосмыслив свои способности, многократно вырос над собой, тогда как Фауст, грубо говоря, так и остался тем же мечником, что и пятьсот лет назад. И после попадания в Сфарру мало что изменилось. Он сражался также, как и всегда, как привык, полагаясь на свои мастерские способности лишь в качестве поддержки. Однако предательство Даата и рабство заставили пёстрого мечника в полной мере осознать, что это уже не Люпс, где он и без статуса Мастера был одним из сильнейших существ на континенте. И когда княгиня предложила Фаусту улучшить его навыки, мужчина проглотил гордость и согласился.

Антимагия Фауста на самом деле не была какой-то отдельной энергией или уникальной силой. Это, как бы странно не звучало, была всё та же магия, просто очень специфическая. Суть её заключалась в нивелировании любого внешнего воздействия, сведении к пустоте чужих заклинаний. Освоить её сознательно было крайне сложно, а настолько полной антимагии как у Фауста, отменявшей вообще любую магию, без подчинения души достичь и вовсе было невозможно. Но это не значило, что в Сфарре до пёстрого мечника не было антимагов. Они были редки, да, но при этом и незаменимы для выполнения разных специфических задач, так что каждая империя считала своим долгом держать в подчинении несколько таких естественных противников магии. И для княгини Саймской, имевшей обширные связи в императорском дворце, не было сложно достать кое-какие руководства по антимагии для Фауста, которые тот изучал со всем тщанием, на какое только был способен.