"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25

Разумовская явно не ожидала такого предложения и была застигнута врасплох. Она не знала, что мне ответить.

— Впрочем… я не настаиваю. — Выдал последнее, что могло подтолкнуть женщину к принятию положительного решения.

— Нет-нет! — Запричитала она. — Что вы… я просто задумалась кое о чём. А так — ваше предложение мне очень даже понравилось. Ведь… — Сделала небольшую паузу. — Нет ничего криминального в том, чтобы посвящать своё время дискуссиям о литературе. Правда?

Я кивнул головой.

— В общем, я принимаю ваше предложение. Осталось определиться со временем и местом.

— Кхм… — Я почесал подбородок двумя пальцами и как бы задумался. — В пятницу вечером будет отличным вариантом. Вы как?

— Да. В пятницу я совершенно свободна. — Призналась Елизавета Михайловна. — А место? — И не дав мне сказать, перебила. — А давайте встретимся в нашей родовой библиотеке!

— Библиотеке… — Повторил я, как бы добавляя в свои слова толику недоумения.

— Да. Место — наипрелестнейшее! Атмосферное! Кругом старинные книги, картины с редкими репродукциями, мягкие кресла…

— Признаюсь, если бы не уточнение про мягкие кресла — я бы точно отказался. — Смеялся. — Но вот они окончательно склонили меня в пользу вашей библиотеки.

— Значит… — Елизавета Михайловна забавно прикусила нижнюю губу. — Увидимся с вами в пятницу.

— Так точно! — Отдал я ей солдатскую честь и женщина, мило хихикая, отправилась к выходу. Удивительно, но после нашего разговора она даже не захотела больше донимать бедных преподавателей. Стало быть, я удовлетворил её в этом потребность. Осталось дождаться момента, когда удовлетворю кое-что ещё.

Я, с облегчением выдохнув, в последний раз оглянулся в сторону двери, и оценив аппетитность уходящих бёдер, пошёл в класс.

Вот о чём задумался, когда сидел за партой рядом с Мишей. На протяжении всего нашего разговора с Елизаветой Михайловной мы ни разу не затронули тему её сына. Ведь она, скорее всего, понимает, что мы с ним одноклассники. Но, судя по всему, её это нисколько не интересует. А интересую теперь я.

Честно признаться, прошла наша беседа чересчур удачно. Я такого и не ожидал. Изначально представлял, что придётся обрабатывать женщину ещё как минимум несколькими разговорами. Но… она оказалась лёгкой на контакт и даже сама проявила инициативу с выбором места. А это значит…

А значит это то, что моё прежнее очарование всё ещё при мне. Та харизма, та уверенность в себе продолжает притягивать ко мне женский пол.

Но возможно, дело тут не только в моей личности.

Существует такое понятие, как родовая аура. Это не совсем изученное явление, при котором члены самых родовитых кланов имеет некую неосязаемую притягательность. И нет, это не касается их денег и имущества. Впервые этот феномен обнаружили ещё в середине прошлого века, но вот его изучение так далеко и не продвинулось.

Люди, обладающие такой аурой, способны внушать что-то лучше остальных, способны нравиться окружающим, даже если на то нет объективных причин. Один из учёных предложил гипотезу, которая объясняла данный эффект следующим образом.

В какой-то момент вокруг рода, из-за его долгой истории и многочисленности его членов, образуется коллективное ментальное поле. Поле это вбирает в себя всё самое лучшее и отныне непроницаемой завесой повисает над каждым из участников, как коллективное знамя.

Чёрт его разберёшь, каким образом учёный до этого дошёл, и каким образом такая схема объясняет эффект ауры. Всё это сложно и до конца неясно. Но, стоит заметить, именно эта теория до сих пор является самой популярной. Мой отец в своё время даже спонсировал подобного рода исследования. В конце концов всё окончилось обыкновенным показным меценатством, но, тем не менее…

Но лично мне не хочется спихивать мою удачливость с девушками и людьми в целом на какую-то там невидимую ауру. Я предпочитаю думать о том, что только собственной харизмой завоёвываю сердца. Только благодаря упорному труду над собой, своим телом и эмоциями я стал тем, кем я стал. А вот вся эта ерунда про вещи, которые даны тебе при рождении — мне претит.

На кой чёрт тогда вообще стараться, если можно родиться в подходящей семье, обладать связями, деньгами, да даже грёбаной аурой!

Сейчас проходил урок литературы. Урок, знания о котором у меня однозначно будут получше, чем у местной учительницы. Она неразборчивым тоном зачитывала сухой и неинтересный конспект, а ученики при этом занимались чем придётся. Я тоже.

Ехидно поглядывал на беднягу Костика, который ещё не подозревал о том, что его ждёт совсем скоро. Но, пожалуй, покамест оставим его. Время главного ублюдка ещё придёт.

Сейчас же жертвой моего угнетения готовился стать рыжий Андрюха. Тип, который тоже причастен к Саниной смерти. Тот, кого я уже завтра сотру в порошок.

— Жди… — Прошептал я, глядя на него.

* * *

Volt1984 — ты великолепен!

Глава 14

Словами не описать, как же прекрасно пробуждаться ото сна, когда понимаешь, что тебя ждёт нечто приятное. В моём случае приятное — месилово с тупорогим одноклассником. Да, дуэль с рыжим должна была состояться уже сегодня вечером. А это означало плотненькую подпитку моего сосуда, да и просто весёлое времяпрепровождение.

Наконец-то я вдоволь отдохнул, восстановил недостаток сна, и был готов к свершениям. Пробудился ещё раньше Татьяниного будильника, пробрался на кухню и из имеющихся ингредиентов соорудил завтрак. Конечно, кулинарными изысками тут и не пахло. Пахло, скорее, какой-то сыростью и подгорелым хлебом. Но общего настроя это никак не испортило.

Я пожарил гренки и сварил кофе. Поэтому, когда Татьяна с заспанным видом зашла на кухню, то ей ничего не пришлось делать. Надо было видеть её искреннее удивление. Казалось бы, я не сделал ничего особенного, но именно этот жест прогрел её душу и снабдил позитивом на весь оставшийся день.

— Саша, — обращалась ко мне Татьяна, потягивая ароматный кофеёк, — не знаю, что в тебе переменилось, но мне это определённо нравится…

— Не понимаю, что в этом удивительного… — Немного лукавил я. — Просто делаю то, что должен.

Татьяна добродушно улыбнулась, откусила кусочек подгорелого хлеба, но, не поведя и глазом, доела его до конца. Также делала и моя мама, когда я пытался ей угодить. Обе они — мудрые женщины, понимали, что если человек искренен в своей доброте, не нужно ему перечить.