"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
"Ничего не слышал ни про каких Коноваловых. Что ж это за род такой влиятельный?"
— Мой род имел в своём подчинении гигантские сельскохозяйственные угодья. У нас даже был свой семейный секрет — мы особым образом выкручивали коровам хвосты так, что они давали превосходное молоко. Да и мясо с них получалось просто волшебное… — Вспоминая былое, куда-то внутрь улыбался Игожин.
— Ага-ага. Коноваловы — выкручиватели коровьих хвостов, или чего вы там ещё выкручивали. А здесь-то ты как оказался? Перестарался, перекрутил отросток на несколько градусов сильнее, и корова ударом копыта на этот свет отправила?
—
— Верю-верю. — Согласился я. — Чем-то твоя история на мою похожа, правда… не такая трагичная и неожиданная.
— Твою…? — Недоумённо поднял голову Игожин. — Ты, что ли, такой же, как и я?
— В какой-то степени… А, впрочем, это не важно. Мы тут не обо мне говорим. — Я создал сосульку, чтобы чем-то занять руки. — Значит, ты не знаешь, какого чёрта это всё значит?
— Всё что знал, сказал… — Удручённо ответил Игожин.
— Тогда следующий вопрос. Какого хрена ты тёток мочишь?
— Я… — Заметно занервничал Игожин. — Я не хотел их убивать… просто… г…г-о…голод. Я очень хотел кушать…
— Голод, значит… — Резюмировал я. — И что, не удержался, да и схавал всю энергию из матери Олега Игоревича?
— Я не хотел, правда… оно само так вышло. — Оправдывался Игожин. — Если бы не съел, помер бы сам… знаешь, как выворачивало…
— Пока что, слава богу, нет… Так, а почему ты не мог добыть энергию каким-то более гуманным способом. А?
— Тут… тут несколько причин. Когда я подыхал от голода у себя дома, я не понимал, как его утолять. Не знал, что со мной происходит. Тогда и подвернулась… эта женщина… Алёна Владимировна… мать его. После неё я испытал такой прилив сил, ты и представить себе не можешь. Я буквально стал Богом, поймал такие ощущения… такие…
— Так, наркоманище. Не увлекайся. А остальных-то за что? Ну, допустим, пожрал ты из-за нужды мать Олега Игоревича. Остальных то зачем? И почему все они друг на друга похожи?
— Вот тут-то и кроется вторая причина… — Как-то слегка улыбнулся Игожин. — После случившегося я испытал такое…такое… ну, ты помнишь. Я просто и представить с того момента не могу, как хотя бы несколько дней смогу прожить без подобного… это как наркотик… от этого невозможно отвлечься, это невозможно изменить…
— Господи… вот же уроды мефедроновые. То есть, ты настолько возбудился от поглощения престарелых тёток, что с того момента начал убивать только их?
— А… — Вздохнул Игожин. — Нет, просто… женщин такого возраста и такой комплекции легче всего склеить. Они несчастливы в браке, либо у них и вовсе никого нет. И вот в их жизни с ухаживаниями появляется молодой и перспективный учитель. Осыпает их комплиментами, приглашает домой на чай… — Увлёкся Игожин. — Они подпускают тебя максимально близко, и тогда ты…
— Я понял. Не продолжай. — Перебил его. — Но… я не понимаю. То есть, у тебя был шанс подпитываться как-то иначе, но из-за дичайшего удовольствия ты избирал
именно этот вариант? И ещё, почему тебя не заподозрили в смерти матери?— По поводу Алёны Владимировны… всё просто. У неё и так с сердцем плохо было, поэтому списали на обыкновенный инфаркт…плюс я подвязал эту историю к неадекватному парню, что в последнее время по улицам зверствует. Мне и поверили. — Улыбнулся он. — А про… нет, конечно, сначала пытался действовать по-другому. Я догадался, что могу играть на эмоциях чужих людей, вытягивать силы таким способом. Но… но это было так сложно… на какие эмоции может вызвать людей обыкновенный худенький учитель русского? Да с такой внешностью тебя ни за что не будут бояться, не будут на тебя гневаться. Все только смеются, смеются, и смеются. — Поник головой Игожин. — Раньше я ни в чём не нуждался, был хоть и чересчур толстым, ленивым, постоянно жрал да пил, но, тем не менее, меня все ценили и уважали… из-за моего статуса и моих денег. Но теперь… я превратился в жалкое посмешище. В абсолютное ничтожество, которому ничего не остаётся в жизни, кроме как убивать старых баб, и, хотя бы в эти моменты быть счастливым…
— Охренительная исповедь. — Как указкой ткнул я в сторону Игожина штыком. — Ты слабый. Слабый-слабый человек. Что в прошлой жизни, что в этой. Жрал да пил он… вот сколько времени ты посвящал разработке своего дара, например? Чего ты добился в прошлой жизни? А, Игожин-Коновалов?
— Дар… — Насупился Игожин. — Ни секунды на него не потратил… а зачем…? меня и так всё устраивало… — честно признался он.
— Какой же ты… — Замахнулся я на него штыком. — Жалкий…! И беспомощный!
— Уж какой есть… — Промямлил Игожин.
— Ты встречал ещё кого-то, похожего на на…на себя? — Спросил у него.
— Вернее будет сказать, что меня повстречал один… — Как-то напрягся Игожин.
— Так-так-так. А с этого места поподробнее…
Как только речь зашла о том, о другом, похожем на нас попаданце, Игожин тут же изменился в лице. Я почувствовал, как внутри него резко начал расти страх.
— Неделю назад… — Начал рассказывать Игожин, как в дверь постучали.
Андрей Романов — у тебя охренительные очки! Хочу себе такие же…
Глава 19
И снова получается какой-то мексиканский сериал. В самый неподходящий момент в дверь постучали.
Кого же это принесло? Неужто Артём чего-то забыл в этой квартире и решил вернуться? Да вряд ли бы он так поступил, ведь ясно дал ему понять, что мешать не нужно.
Я с прищуром злого китайца уставился на Игожина, требуя объяснений.
— Ты кого-то ждёшь?
Он начал бегать глазами, будто прокручивая воспоминания. Выдал неуверенное — "Нет…"
— Понятно. И сам не помнишь. — Заключил я.
Конечно, дабы долго не тупить и не играть в угадайку, бесшумно ступая, подошёл к двери. Заглянул в глазок. На коврике перед входом стояла сухощавая бабка. Она безучастно смотрела куда-то вглубь измерений и ждала ответной реакции.
Сделал два шага в комнату и шёпотом обратился к Игожину:
— Бабка. Невысокая. В длинном розовом халате. — Сообщил её приметы.
— А! — Чуть громче, чем было нужно, вздохнул Игожин. Я погрозил ему сосулькой. — Это соседка — Лилия Егоровна. Вечно ей что-то надо…