"Фантастика 2023-99". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Юнкеру Ирмер-Куликову, — продолжал Зейфарт, — назначить тридцать часов административных работ и передать в ведение фельдфебеля Казакова. Леонид Леопольдович, вы его сильно не гоняйте, не больше часа в день. За месяц и отработает.
Я чуть не задохнулся от возмущения. Этим гусям наказ помириться, а мне административные работы? Я сжал кулаки, готовый опять разукрасить Бабичева, а потом прикинул — все не так уж и плохо. Меня могли вообще отчислить. Или еще чего хуже. А административные работы это что? Метелкой помахать. Подумаешь.
— На этом можете быть свободны. И господа,
Мы стали постепенно покидать кабинет директора. Первыми вышли Зубаревы.
— Застенец тебе навалял, — дал суровый подзатыльник Главноуправляющий Третьим отделением.
— Отец, просто быстро все произошло, — оправдывался младшенький.
Максутовы вышли молча. Но судя по напряженным лицам, разговора было не избежать. Просто он состоится без лишних ушей.
А я остался наедине с Самариными. Если не учитывать Зейфарта и фельдфебеля.
— Николай, простите, не знаю, как вас по батюшке, — сказал родственник очкарика.
— Федорович, — ответил я.
— Александр Дмитриевич, сенатор гражданского кассационного департамента, действительный статский советник, к вашим услугам, — поклонился он. — Благодарю, что вы вступились за моего племянника. Позвольте проводить до экипажа. Вас, наверное, ожидают?
А ведь правда. Жандармы отвозили меня в лицей и обратно, не позволяя сделать шага в сторону. Интересно, они справились, почему их объекта до сих пор нет? Или тупо ждут возле пролетки?
— Конечно, — дал свое согласие я.
— Господа, мое почтение. Еще раз прошу прощение за этот досадный инцидент.
— Всего хорошего, Александр Дмитриевич, — кивнул Зейфарт.
Мы вышли в коридор, после чего Самарин закрыл за собой дверь.
— Мишка, беги вниз, — сказал он очкарику. — Нам с Николаем надо срочно поговорить. Ты уж извини, что пришлось все это устроить. Но другого способа связаться с тобой, не привлекая внимания, у меня не было.
Глава 11
Мне оставалось лишь удивляться методам Самарина. Интересно, если ему надо будет незаметно пробраться, к примеру, в магазин, он разнесет соседнюю улицу для отвлечения внимания?
Чем больше рассказывал мне Александр Дмитриевич, тем сильнее у меня вставали дыбом волосы. И на голове тоже.
Для осуществления своего плана Самарин, по анонимному доносу, стал пристально изучать состояние дел действительного статского советника Красина. Так пристально, что встречался с отцом Крысы чуть ли не каждый день. Зачем? Да все просто.
Это в вымышленным мирах единорогов и не пукающих принцесс отцы не отвечают за дела детей и наоборот. Самарин же точно знал, что его племянник и Красин-младший учатся в одном классе по причине одинакового ранга. А еще Александр Дмитриевич понимал, кто впишется за своего приятеля — Зубарев и Бабичев. Они, как выяснилось, дружили с самого детства.
Мишка Самарин нарочно все время попадался на глаза Крысе. Вот тот как-то и не сдержался. Наговорил много хорошего, на что очкарик тоже в долгу не остался. Обозвал отца Крысы вором. За такое и в моем мире эмаль зуба можно испортить.
Тут уже вписались товарищи и понеслась. Остальное я знал.Все это Самарин рассказывал, перебирая крохотные деревянные четки. Создавалось ощущение, будто жизненной энергии в нем было так много, что та постоянно требовала какого-то выплеска.
— Вы опасный человек, Александр Дмитриевич, — искренне поразился я, пока мы неторопливо спускались по лестнице. — Просто манипулятор восьмидесятого левела.
— Восьмидесятого чего? — не понял Самарин.
— Да не берите в голову. Но это комплимент. Как можно вообще все так предусмотреть?
— Не скажу, что все, — окинул меня собеседник своим неизменным хитрым взглядом. — Я надеялся, что ты не упустишь шанса вступиться за человека со знакомой фамилией. Только рассчитывал, что Зубарев и Бабичев намнут тебе бока.
— Офигенный план, — хмыкнул я. — Надежный, блин, как швейцарские часы.
— Но получилось все тоже неплохо. Иными словами, кто может предположить, что я устроил всю эту стычку в туалете, чтобы познакомиться с тобой?
— Да уж, слишком хитрая многоходовочка. Вам бы детективные романы писать. Итак, Александр Дмитриевич, для чего это все было сделано? Из-за письма Ирмера?
— Я все же просил бы, чтобы ты говорил Его Светлость, упоминая Даниила Марковича или хотя бы господин Ирмер.
— Пусть так, — легко согласился я. Не в моем положении выкобениваться. — Илларион говорил, что вы не общались в последние годы.
— Как только меня назначили в Сенат, Даниил Маркович свел наше общение к минимуму. А после и вовсе стал затворником. Боялся, что связь с ним может испортить мою карьеру.
— Что же Его Светлость такого делал? Младенцев, что ли, ел? — удивился я.
— Нет, все дело в его даре, — бусины на четках защелкали быстрее. — Его Светлость был одним из самых первых магов. Ему достался чистый дар, не пропущенный через сито человеческих вместилищ. И он несколько отличался от того, чем владеют нынешние маги.
Своим рассказом Самарин разволновал себя не меньше, чем меня. Его глаза лихорадочно блестели, губы дрожали, тело напряглось подобно вытянутой гитарной струне. Я даже испугался, как бы этого бодрого старика инфаркт не схватил. Последние слова он, кстати, сказал почти шепотом.
— Александр Дмитриевич, не томите, — тоже негромко проговорил я. Но казалось, что Самарин не слышит меня.
— Одно время утверждали, что Даниил Маркович единственный из магов, способный выйти за рамки рангов. И все из-за своего дара. Все дело в том, что он всегда очень быстро восстанавливался.
— Повышенная регенерация? — сиплым от волнения голосом спросил я.
— Нет, нет, — усмехнулся Самарин, возвращаясь в свое нормальное состояние.
К тому времени мы вышли во внутренний двор, устланный травой и немногочисленной палой листвой. В этом году лето уходило тяжело, медленно, потому осень угадывалась лишь в мелких деталях. Самарин подобрал один из листьев, чуть подернутых по краям умирающей желтизной, и положил себе на ладонь.
— Представь, внутри этого листка дар. А он сам — это магический резервуар, заполненный энергией. То есть тело.