"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Центурия заканчивала строиться. Позади Майора и Аспида стояли восемь сержантов в синей форме, сцепив руки за спиной, ноги на ширине плеч. Я не разглядел сразу, но их кители тоже были парадными. Золотые пуговицы, белые сержантские вставки на манжетах рукавов, у некоторых – наградные плашки на груди. Значит, кое-кто из них уже успел повоевать в межгалактических сражения и даже отличился. Конфедерация не любит раздавать награды младшему составу. К каждой награде Конфедерации причитается премия, поэтому крючкотворство и коррупция прекрасно прижились и в этом виртуальном мире не хуже, чем в настоящем. Казалось бы, люди смогли создать практически идеальную вселенную, почти утопию, но перенесли и сюда свои пороки. Без них здесь им было скучно, не хватало реализма.
В построенных рядах стояло молчание и витало практически видимое напряжение. Увидел я и утренних знакомых: болельщика красно-белых, он, кстати, если и волновался, то этого не было видно, и мужичка-одессита, как я его про себя окрестил. Конечно, я видел их ники, но они были непонятные – незнакомая аббревиатура «ОУКБ» у «болельщика» и
– Приветствую вас бойцы! Все последнее время вы учились, на практике применяли полученные знания. Сегодня мы посмотрим, кто и что усвоил. Также мы посмотрим на ваши личные и боевые качества. И пусть победит сильнейший.
Затем взял слово Аспид:
– Состязание будет проходить в главном ангаре. Боевые декорации сгенерированы, это будет заброшенный город. Площадь локации три километра в диаметре. Мои помощники разведут вас по стартовым позициям входа в локацию. Никто никого не увидит до прямого столкновения. На время проведения состязаний даны четыре часа: по истечении трех часов радиус боевой зоны уменьшится до круга диаметром двести метров. Дронов с камерами не сбивать. За каждого сбитого робота ваш срок будет увеличен на год. Вытеснение будет происходить при помощи зеленого ядовитого газа. Почему? Думаю, стоит объяснить, почему не стоит заходить в зеленые газовые облака. Убитые на поле боя, в прямом столкновении, будут перемещены на информационную площадку и после отведены в крыло вашей центурии, в общий зал, в котором будет транслироваться матч. Моих помощников, – он кивнул на сержантов в синей форме, – слушаться неукоснительно. При необходимости они имеют разрешение отправлять вас на перерождение. Вольно! Разойтись по своим мастерским!
Народ начал растекаться по мастерским. Я, наконец, заметил своего соседа по построению и мастерской. Обычный невысокий парень лет двадцати пяти – двадцати семи, серый, незаметный, точнее сказать, среднестатистический. Открыв дверь ключ-картой, я начал снаряжаться в бой. Экипировался в экзокостюм и нацепил на спину щит – все остальное уже висело на мне. Стоило, наверное, стереть белый рисунок со щита, но я решил его оставить, не знаю зачем. Может из хулиганских побуждений или протестного настроения, а может, просто было лень. Нервное напряжение, которое точило меня изнутри, сейчас испарилось. Была только сосредоточенность, ясность мысли и желание выжить хотя бы первый час. А лучше вообще не умереть и победить. Уверен, за это обязательно отвесят каких-нибудь плюшек и ништяков с барского плеча. Может, срок уменьшится раза в два. Или отправят работать не на какую-нибудь занюханный шахту, добывающую что-нибудь мерзкое или радиоактивное, а в инженерную лабораторию. Сказки конечно, но что еще остается, как не мечтать. Я, улыбаясь, представил, как буду работать в белой и чистой лаборатории, а вокруг меня будут бегать подчиненные, давать на испытание вундервафли, типа моего потерянного рейлгана… Матильда, я обязательно тебя верну! Даже удивился какому-то странному фетишизму по поводу оружия. Раньше не было у меня этой склонности к хомячеству, а теперь вот есть.
В двери больше не стучали, их просто открыли. На пороге стоял тот же сержант, что позвал меня первый раз, он указал на выход. Я молча поднялся и вышел. За дверью ждал транспорт вроде того, на котором я привез в мастерскую листы металла и каркас экзоскелета. Различие было в том, что мой кар был без будки, а это был автозак с четырьмя дверьми, без окон. Сержант пальцем указал на левую заднюю дверь в будку, войдя в которую, я еле поместился. Узкая, на одного человека, площадью примерно полтора на полтора метра, с маленькой скамейкой, приваренной к стене. Щит пришлось снять, сам же я кое-как уселся в экзоскелете на скамейку. Плечи едва поместились в столь малом пространстве, и, когда дверь закрыли, мы поехали. Судя по стуку о металлические стенки, с другой стороны, помимо моей, были еще клетки, также занятые другими игроками. Нас развозили по стартовым точкам. Желая скоротать время ожидания в дороге, я залез в недавно полученную аудиотеку и, не зная, что хочу сейчас послушать, включил перемешивание треков и нажал «play». С первых мелодий я узнал песню и улыбнулся. Голос Фредди Меркьюри давно стал классикой, как и эта песня. «Queen – Show Must Go On» подсказал нейроинтерфейс. То, как большой усатый мужик переоделся в розовую кофточку и парик и кривляется у двери, сначала вводило в некоторый ступор, но потом привык. Не зря он был королем и любил эпатировать публику.
Я и не заметил, как мы приехали, очнулся только когда открыли дверь. Я вынул наушник из уха и вышел. Сержант указал на дверь, еле различимую на фоне серой стены. Над ней висели часы с обратным отсчетом. Сейчас там оставалось чуть больше шести минут.
– Как отсчет закончится, войдешь в Арену. Если за одну минуту после окончания отсчета ты не войдешь, то попадешь туда принудительно и без возможности покинуть ее перерождением. Ты будешь появляться в Арене снова и снова до окончания боя. В общем, не советую.
– Понял, дружище, – сказал я, решив наладить контакт с сержантом.
– Дект, – процедил он в ответ.
– Что? – не поняв ответа, переспросил я.
– Для тебя я сержант Дект. Понятно, боец?
– Так точно, – отрапортовал я. После таких слов не особо хотелось продолжать разговор. Дект сел в автомобиль, который был местным автозаком, и уехал… А я гипнотизировал часы. Прошло минуты две-три. Время текло медленно. Я несколько раз дернул входную дверь, но она не поддалась. Наконец, когда таймер показал ноль, зеленые цифры часов загорелись красным и снова пошел
обратный отсчет, но теперь стартовым числом было 60. 59 секунд, 58, 57, 56, 55… Я взялся левой рукой за металлическую ручку, выдохнул, вдохнул, еще раз выдохнул, открыл одним рывком дверь и вошел.То место, куда я попал, не было космическим кораблем, – это был большой пустой и полуразрушенный город. Солнце близилось к горизонту. По небу ползли серые тучи и серые облака, пылающие желтым огнем. Ветер гнал мусор по улицам, колыхал сухие ветви деревьев и тряпки, зацепившиеся за острые углы арматуры, которая торчала из стен. По сути, если мы находимся в игре, в виртуальной реальности, то это была виртуальная симуляция города внутри виртуальной реальности космоса. Как сон во сне. Я даже забыл сначала, куда и зачем попал. С силой вернув себя в сознание, я начал глазами искать место своей будущей лежки. Конечно, будь сейчас у меня в руках МОЙ рейлган, я бы выбрал место повыше с хорошим обзором и заминировал бы подходы к нему. Сейчас же мне нужно узкое небольшое пространство, чтобы скрыться за щитом и иметь возможность атаковать излучателем СВЧ на близком расстоянии. В данном случае короткая дистанция для меня плюс.
Петляя зигзагами и прикрываясь щитом от солнца, я побежал к строению. Каркас высокого двенадцатиэтажного здания подходил для этого как нельзя лучше. От дома остался только каркас, железобетонный скелет, покрытый песком от песчаных бурь и мусора. На втором этаже я заметил остатки костра. Порыскав в окружавшей бывший костер куче мусора, оставленной здесь когда-то устроившими привал путниками, я не нашел ничего, кроме пищевых контейнеров, нескольких консервных банок и рукоятки сломанного ножа. Нож был сломан пополам и уже никуда не годился. А вот его рукоять была оплетена черной нейлоновой веревкой. У меня появилась интересная идея: распутать веревку с рукоятки и из остатка ножа и консервных банок сделать простейшую сигнализацию. Пусть хоть такая примитивная система попробует предупредить о поднимающемся ко мне неприятеле. Поднял с пола дверь без петель, поставил ее на место так, чтобы, не отодвинув дверь, нельзя было войти в помещение. К крючку этой двери я привязал один конец веревки, к другому же концу приделал конструкцию, примитивно напоминающую колокольчик: в дне жестяной банки я проделал дырку, в которую просунул веревку, к веревке привязал сломанный нож и вытянул обратно, сделав его язычком. Веревка была всего метров шесть, но я распустил ее на четыре жилы и поэтому вместо блока использовал остатки бетонной стены, перекинув колокольчик туда. За ней я не буду прятаться – ведь логично предположить, что открывающий дверь человек прежде всего проверит источник шума. Я решил залечь возле кострища, все-таки те, кто здесь устроил привал, выбрали правильное место. Бетонные блоки, расставленные по периметру, закрывали огонь от ветра. На самих блоках было удобно сидеть или лежать. Здание я не разведывал, сколько здесь лестниц – неизвестно, поэтому я устроил лежку прямо на месте костра. От спуска рядом меня закрывали блоки, они же спасут от огня противника, если меня засекут. Оставалось теперь только ждать.
Ветер щекотал лицо, а заходящее солнце не сильно пробивалось сквозь закрытые глаза. В одном ухе играл трек БИ-2 из старого фильма про парня с обрезом и древним плеером, который носил серый джемпер и приехал к брату в Питер из глубинки.
Ночь, еще один телефонный звонок – уже одиннадцатый или двенадцатый. Не хочу брать трубку, не хочу опять слушать упреки, ругаться, оправдываться, доказывать что-то. Вождение успокаивает, проигрыватель играет любимую музыку с телефона, передавая треки в аудиосистему машины. Ночная дорога стелется, петляет, извивается. Кое-где приходится объезжать ямы и ухабы. На дворе уже 36 год, а машины почти так же исправно ломаются как двадцать, сорок и шестьдесят лет назад, все такие же плохие дороги. Не везде конечно, но во многих регионах. И их все так же обещают починить. Вот-вот, не сегодня, завтра, потерпите еще немного, и обязательно все будет хорошо. И все так же, как и в Советском Союзе – светлое будущее и мировой коммунизм не наступали и вряд ли когда-то наступят. Даже, по-моему, у кого-то из классиков было такое, что в России всегда были и будут две беды: дураки и дороги. Руль плавно поворачивал машину влево-вправо, огибая неровности под колесами, пока я все-таки не влетел в одну из ям и по звуку и сильному удару понял – приехал. Свернул на обочину, остановился и вышел посмотреть, что случилось. Случилось то, что я так не хотел увидеть. Ладно бы, если прокол колеса, лопнул диск! Придется доставать балонник и ставить костыль – узкую запаску, пригодную лишь для того, чтобы доехать до сервиса. Достал из машины пачку сигарет и, подумав, захватил телефон. Хватит избегать проблем – нужно ставить точку.
С Ирой мы живем уже три года, не расписывались по началу, собирали деньги на большую свадьбу. Потом как-то началась бытовуха, суета, проблемы и первые скандалы. Дальше – больше. Бытовуха съела отношения, скандалы перестали быть чем-то из ряда вон выходящим. Как и сегодня. Ей не нравится, что мы никуда не ездим, а вот Игорь – мужик, и Виолетту он на Кубу возил, и фоток она привезла оттуда, и даже лакированное чучело крокодила. А то, что Игорь занял, приехав с Кубы, у меня сорок тысяч потому, что надо за съемную квартиру платить, да и жрать бы неплохо хоть раз в сутки, прошло мимо нее. И что мы живем в моей квартире, и недавно я ползарплаты отдал за телефон, который нам пришлось купить, так как старый она утопила в унитазе. Эти доводы были проигнорированы. Думаю, это даже не ее мысли, а мысли подруг, но тезисы были все чудесатее и чудесатее: «Мы нигде не бываем, никуда не ходим, мне нужна машина». И последний стал основой для нового скандала: «Я не буду заводить детей. Не хочу рожать – родив, я буду выглядеть, как корова!»