"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– И пончики, – восторженно прищурилась девушка.
– А раньше – нет? – мне вдруг стало как-то совсем не по себе.
– Раньше нет, – совершенно серьезно сообщила Малисент, – только подобие, ну не из белой муки, и без сладкого. Зелени много, салаты.
Что ж, неудивительно, что вчера она сгрызла мой кактус, похоже ей вообще к растительной пище не привыкать.
И тут я вдруг вспомнила, что говорю с кровопицей же.
– А кровь? – живо заинтересовалась.
Малисент пожала плечами и сообщила:
– Никогда не пробовала.
– А… а мне? – состояние шока становилось всеобъемлющим.
– Уууже поздно, – сжалась девочка.
И тут в дверь постучали.
После раздался голос Навьена:
– Князь выразил желание видеть княгиню на завтрак…е.
Я напряглась и переспросила:
– Так на завтрак, или на завтракЕ? Вы знаете, разница существенна.
На это тысячник ехидно ответил:
– Полагаю, князь совместит приятное с полезным… Я поставлю телефон на запись.
Вот сука, сука как есть!
– Сообщите князю, что я не голодна, – ответила, понимая, что вообще-то надо бы одеться.
– Так о вашем голоде речи и нет, – язвительно уведомил Навьен.
– Хорошо, передайте князю, что он не голоден, – тоже мне проблему нашел.
За дверью повисло молчание.
Потом кто-то что-то кому-то сказал.
Потом грохнули стены.
И еще через пару секунд Навьен мрачно уведомил:
– Князь ушел медитировать.
И сказано было с таким тоном, что отчетливо слышалось «Ты, сволочь, опять его довела». Но, кстати, если речь шла не о голоде желудка, то возникает вопрос:
– А точно именно «медитировать», или вы сейчас что-то другое, но очень созвучное имели ввиду?
Дверь распахнулась – разъяренный вампир, у которого рожа начал стремительно терять человеческие очертания, прорычал:
– Слушай ты…
– Княгиня, – подсказала Малисент. Она явно перепугалась, но все равно готова была встать грудью на мою защиту.
– Княгиняссссс, – прошипело чудовище. – Еще одно оскорбление князя, и я тебе глотку перегрызу, поняла, ты?!
– «Вы», – снова поправила Малисент.
Если честно, я тоже испытала некоторый… ну страх там, парализующий ужас и все остальные прелести соседства с упырем, но справедливость требовала внесения ясности:
– Я не оскорбляла, я предположила, что вы, возможно, несколько неверно обозначили то занятие, которому сейчас предается князь. Мне простительно. Я, лично, вообще понятия не имею, чем вампиры занимаются в свободное время на утро после свадьбы. Так что я только спросила. Это уже вы интерпретировали все по-своему.
Существенно выдвинувшаяся челюсть Навьена показательно отвисла.
Вампир втянул ее обратно и разъяренно спросил:
– То есть это я оскорбил князя?!
Молча развела руками.
Тысячник прошипел что-то невразумительное, развернулся и хлопнул дверью.
А я вдруг осознала, что безумно устала за эту безумную ночь и жутко хочу спать. И даже чифир не помог.
Но тут в двери
постучали вновь.– Князь ожидает вас, – произнес Навьен.
Неозвученным, но явно отчетливым было в этом «И только рискни сказать хоть что-то».
Я не рискнула, я посмотрела на Малисент и спросила:
– Так?
Просто надеть мне было нечего – все мои вещи стекали каплями воды сейчас в ванной, и до сухости им было еще очень далеко.
Девушка вскочила, начала оглядываться, и тут все тот же сотник сообщил:
– Там есть халат…
Ни я, ни вампирша понятия не имели где это «там»?!
– В ванной, – скорбно уточнил вампир, – алый для княгини, черный для князя.
Малисент метнулась в ванную, пошумела шкафами и вернулась с красным халатиком, у которого шелка было меньше, чем кружев.
– Однозначно красный не мой цвет, – мгновенно решила я.
– Красный, – из-за двери возразил Навьен.
Взяла и включила запись на телефоне, чтоб так сказать поднять вампиру настроение, сама сходила в ванную. Черных, как и красных, халатов имелась стопочка. Черный, как и красный халаты был шелковым. Когда я его надела на себя, с одной стороны я в нем утонула, с другой… такое ощущение, что я на конкурсе мокрых маек стою наиболее доступная взглядам, чем тетки в мокрых майках без бюстгальтеров под ними! И главное под низ надеть мне было нечего.
Психанула, сняла халат, завернулась в полотенце поплотнее, собрала в пучок мокрые еще волосы, и только уже потом снова надела халат. Так было хоть немного приличнее. Правда обуть было нечего – мои кроссовки стараниями вампира теперь были мокрыми насквозь, но делать было нечего.
***
Когда я вышла из ванной, у Малисент отвисла челюсть. Видок у меня был еще тот.
– Может мои балетки? – нервно спросила она.
Но будем откровенны – размер ноги превышающей меня в росте на голову вампирши, был бы мне несколько… неудобен.
– Тапочки под кроватью, – уведомил Навьен.
Все так же из коридора.
– Меня и кроссовки устраивают! – гордо заявила я.
В коридоре послышалось шипение, но дверь открылась.
В кромешную тьму я выходила с самым гордым видом, держа в руке телефон из которого доносилось шипение, проклятие и бешенство вампира. Да, я поставила запись на повтор. На постоянный повтор.
С одной стороны хоть какая-то месть, с другой не так сильно слышно как хлюпает вода в мокрых кроссовках.
Но если бы я знала, чем мне это аукнется, лучше бы хлюпала кроссовками.
Потому что Навьен отомстил.
И еще как отомстил!..
Мы миновали кромешно темный коридор, потом пару раз свернули, причем каждый раз мне говорили право или лево, а я когда нервничаю, постоянно их путаю, так что пару раз тысячнику приходилось меня возвращать. А потом вспыхнул неяркий свет перед огромной двустворчатой черной дверью, Навьен посмотрел на меня и с деланным участием поинтересовался:
– Готовы?