"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21

Так и вышло. Несколькими месяцами позже, когда молодая женщина прижимала к себе новорождённую дочку, ей и вспоминать было страшно, что когда-то казалось правильным сделать аборт. Вот же она её маленькая девочка! Ах, какие у неё пальчики! Какие густые волосики! Какой ротик красивый!

Нет, не она это тогда говорила свои слова. Не она убеждала мужа. Забыть. Забыть, как жуткий сон!

Женя ласково поцеловала ребёнка в лобик и выглянула за окно. Сергей с букетом цветов стоял на улице, держал за руку сына и высматривал, где же там молодая мать?

– Кто? – радостно закричал он, наконец-то заметив супругу.

– Девочка! – приоткрывая окно, выкрикнула она ему.

– Девочка. Ура! Девочка, Вовка. Девочка! Машей назовём!

– Нет, Пелагеей, – возразила Женя тихо.

Она не стремилась к тому, чтобы муж её услышал. Ей уже пришлось закрыть окно, чтобы в палату не влетал холодный воздух. Общаться словами стало невозможно. Однако Женя все равно ещё некоторое время стояла, глядя на своих мужчин, и непрерывно щебетала:

– У-тю-тю, Пелашенька. Ты моя самая красивая девочка. Самая любимая доченька. Самая долгожданная. Хорошая моя.

***

– Знаешь, это не честно.

Лея, ощущая, что вновь обрела возможность говорить, хрипло произнесла:

– Что… Что не честно?

– Ты не увидела того же, что и я. Ты ощутила лишь тепло рук матери и потому успокоилась. Нечестно, что ты не поймёшь.

– Я не…

– Не надо, а то я решу, что зря вернул тебе способность к речи.

Молодая женщина плохо ориентировалась в происходящем. Ей казалось, что она всего секунду назад безрассудно кричала на Ал’Берита в его кабинете, что он не менее рьяно угрожал ей, и вдруг… и вдруг всё переменилось. Где она находится? Это здесь ей предстоит стать вампиром? Что это за страшная комната? Стены похожи на сплетения вен и пульсируют, словно сердце!

Виконт понял, что внимание человека вновь ускользает, а разум готов забиться в истерике. Поэтому он бесцеремонно повернул лицо Леи к себе и сказал:

– Мне известно о беременности, и потому это вносит коррективы в мои планы насчёт тебя.

– Отпусти меня.

– Возможно так и будет, но сейчас я хочу получить от тебя ответ на один единственный вопрос и ничего более. Если готова выслушать, то просто кивни головой.

Молодая женщина неуверенно кивнула.

– Скажи, ты хочешь сохранить жизнь рефаиму?

Демон внимательно смотрел на неё. Глаза его были привычного зелёного оттенка, а, значит, он не злился. Вот только о чём думал? Лея испытала ещё большую растерянность, чем прежде. Она ведь не могла ответить на вопрос да или нет.

… Хотя бы потому, что лишь догадывалась о значении слова «рефаим»!

– Я не знаю.

Кому как не ей понимать, сколь наместник Аджитанта ненавидит такие ответы! Но ничего другого сказать она не могла.

– Тебе придётся сформулировать точнее.

– Кто такие рефаимы?

Виконт недоверчиво поглядел ей в глаза, затем с искренним изумлением усмехнулся и произнёс:

– Дорогая моя, нельзя же быть настолько не сведущей в элементарных вопросах. Рефаимами принято считать потомков демонов от людей. Дагна, что окружают тебя, именно рефаимы.

– Они всегда называли себя демонессами.

– Рекомендую тебе в следующий раз смело указать Дагна на факт, что демонической крови в них гораздо меньше, чем человеческой, и после обозвать их людьми, – едко порекомендовал Ал’Берит. – Но твоё незнание этого момента вынуждает меня прояснить для себя следующее обстоятельство. Известно ли тебе об обрах?

– Да. Это звери, которых разводят в Питомнике для арен.

– Великолепно, – с неприкрытой иронией, произнёс демон. – Жаль, что с Кхалисси Дайной я решил переговорить до нашей беседы [15] .

15

Обр или обр-рефаим – потомки демонов и людей, представляющие собой, чаще всего, гуманоидов исполинских размеров. Им свойственны дефекты во внешности, огромная физическая сила и интеллект ниже среднего человеческого. Особенностью происхождения является протекание внутриутробного периода за пределами мира Земли.

– Они мне лгали?

– Представь себе нет. И всё же теперь мне окончательно ясна подоплёка твоего неоднозначного ответа на мой вопрос. Ты не представляешь, чего ждать от такого материнства. Верно?

– Да.

– Удивительно. Мы дышим одним воздухом, стоим на одной земле, касаемся друг друга, но по-прежнему остаёмся жить в разных мирах, – переставший улыбаться виконт положил ладонь на лоб Леи.

– Пожалуйста, не надо. Я не хочу ничего забывать.

– Не ты ли сама просила меня об этом? – холодно улыбнулся он.

***

Прошли почти сутки, а Дайна ощущала себя в идиотском положении не менее чем раньше. Остальные сёстры хотя бы убивали время за разбором документов в ожидании её мудрого приказа. Но от неё-то требовалось этот приказ ещё как-то выдумать!

Телохранительница, поняв, как ныне её раздражает обстановка в кабинете госпожи, и как плохо он влияет на её сосредоточенность, в конце концов вышла на площадку и облокотилась на балюстраду. Она совершенно не представляла, как покинуть замок и как найти ответы на прочие мучающие её вопросы.

Может, элементарно оставить караульного на случай внезапного воскрешения госпожи Пелагеи? Интересно, сколько тысячелетий понадобится повелителю, чтобы вывести человека из стазиса? И как и кем будет оплачиваться работа клана все эти века?

– Вот же бездна, – тихо прошептала демонесса, закатывая глаза. – Да что же это за гадство-то такое?

Она с возмущением скрестила руки на груди, очевидно насупилась и, начав раздражённо постукивать каблуком сапога о пол, зло уставилась на дверь в кабинет наместника. За своим занятием обычно бдительная воительница даже упустила момент появления господина Аворфиса. Вроде бы она только что стояла в полном одиночестве, и вдруг весь обзор загородило тело барона.

– Кхалисси Дайна, я бы желал узнать – у себя ли госпожа Пелагея?

От неожиданности демонесса едва не отреагировала защитным выпадом. Тело её дёрнулось, но разум вовремя сумел остановить порыв. А затем она, мысленно коря себя за проступок и рассеянность, собралась с мыслями:

– Госпожа Пелагея пребывает с повелителем.

– Полагаю, вы сообщите ей, что я желаю переговорить с нею?

– Если у меня будет на то возможность, господин Аворфис.

Судя по заинтересованному взгляду собеседника, он уловил с чем связано явное беспокойство собеседницы. Однако уточнить ничего не успел. Из кабинета наместника вышел повелитель собственной персоной. Он широко улыбнулся своему последнему живому родственнику и с энтузиазмом произнёс: