"Фантастика 2024-118". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
От осознания этого факта, злоба на доктора ушла. И я даже проникся к миротворцу некой симпатией. За схожесть характеров, тягу к насилию и "недоброму" чувству юмора.
– Задание?
– ошалело переспросил Хилл Билли.
– Не бери в ум, - быстро съехал с темы доктор.
– Хватай и потащили.
– Я сам пойду, - решительно запротестовал я, отклеившись от стены и сделав шаг в сторону квартиры. Но тут же потерял равновесие, и кабы две пары рук не подхватили меня - второй раз за вечер встретился бы с кафельным полом лестничкой клетки.
– Конечно, - донёсся до меня насмешливый голос Мирко.
–
– Мусора не приедут? Мы устроили тут такое шоу, - спросил Хилл Билли.
– Мусора?
– с удивлением переспросила доктор.
– Окстись, человеческий детёныш. Это самая окраина Сельмаша. Полиция приезжает сюда разве что поутру. С наступлением ночи нормы уголовного кодекса здесь не действуют и наступает анархия. Воруй и убивай. Вп соседи к таким концертам привычные. Здесь и похуже вещи случаются.
Так, переговариваясь да переругиваясь, доктор и Хилл Билли втащили меня в квартиру.
– Клади его на стол!
– скомандовал доктор.
Дальнейшие события того вечера запомнились мне смутно. Черный туман, вызванный усталостью и кровопотерей, заволок мой разум. Иногда сквозь этот туман проступали моменты донельзя странных споров:
– Клади его на стол!
– Ты сперва бутылки и жранину оттуда смети!
– парировал заявление доктора Хилл Билли.
– Ты прав. Антисанитарные условия.
"Эй, блять! Какие такие антисанитарные условия? Идите ка вы нахуй!"
Я обеспокоенно заворочался, и хотел было высказать это реперу и светилу медицины, но язык плохо слушался, и поэтому вместо гневной печи из меня вырвалось бессвязное мычание, и я снова выпал из реальности. Впрочем, ненадолго.
– Он в сознании. Ему бы анестезию вколоть, чтобы не мучался парень от боли.
– Сейчас поищу. Так. Это кончилось. Тут тоже пусто. И эта хуитка кончилась? Надо будет взять ещё. Хорошая штука, забористая. Из анестезии только спирт, но ему сейчас нельзя, иначе кровью истечёт. Ковер мне заляпает.
– Так это ковер? Я думал, это грязь на полу сложилась такими узорами.
– Не нравится - пиздуйте нахуй из моего дома, - невозмутимо парировал Мирко.
– Держи тут.
Раздался треск распарываемой ткани. Потом на рану потекло что-то холодное и мерзко шипящее, и я выгнулся дугой. Было такое ощущение, что присохший пластырю резко оторвали от раны.
– Ебла вы бессмысленные! Пуля по касательной прошла! Даже рёбра не поцарапало!
– Я откуда знал?
– сбивчиво начал оправдываться репер.
– Из него кровь хлестала похлеще чем из поросёнка.
– Потому что у него был адреналиновый шок, ебанат ты тупой! Сердцебиение учащается, и кровь бежит быстрее. Сейчас вон, почти не идёт. Ебаные тупицы! Учите биологию!
– А вторая дырка?
– Сейчас посмотрим! Ага, вторая сквозная. Не страшно. Сейчас промоем, и все будет заебись.
На рану снова полилось что-то мерзко шипевшее.
– Вот так. Ага. Залезь в тот шкафчик, подай мне ту штуку.
– Которую?
– Да вот, блять! Прямо у твоей руки. Ага, эту.
– Зачем?
– У пацана сильная кровопотеря. Это приведёт его в чувство.
В руку воткнулась игла. И я закусил губу, чтобы не заорать. По венам словно заструился кипяток, быстро разлившийся по всему телу. В паху стало жарко, и я невольно дотронулся до спортивных
штанов, чтобы проверить, не обоссался ли я. Но ткань была сухая.– Это нормальная реакция, - успокоил меня Мирко.
– Сейчас это пройдёт и тебя попустит.
А в следующий момент я почувствовал, как предательская слабость отступает, и дорога видений вновь выводит меня в мир. Я открыл глаза, покосился на возившегося надо мной доктора, который накладывал повязку на мой бок.
– Готово. Жить будет.
Я слабо застонал и заворочался.
Мирко отошёл от дивана, на котором я лежал, чиркнул зажигалкой и затянулся, задерживая дыхание:
– Шмотье выбросите. Желательно подальше от моего дома, - начал инструктировать он, выпуская из легких густой смолистый дым.
– Вот нужный перечень препаратов. Дергаться особо тоже не желательно.
Он снова затянулся и замолчал.
– А сейчас - пиздуйте-ка отсюда. В тюрьме ещё надоели.
– А раненый?
Хилл Билли бросил на меня обеспокоенный взгляд.
– Та хуета, что я ввёл, поставит его на ноги. Так что все в порядке. Ну все, идите отсюда нахуй.
Я кивнул, тяжело поднимаясь с дивана. Чувствовал я себя и вправду куда лучше чем был, когда приехал в гости к Мирко.
– До встречи, док.
– Лучше бы нам больше не пересекаться, парень, - лениво ответил Мирко, затягиваясь папиросой.
Я задумался, потом кивнул:
– Говорят, такие встречи к беде.
– Не от хорошей жизни, - поправил меня Мирко, протягивая мне ладонь.
– Приятно было познакомиться.
Я хотел было ответить что-нибудь, но вместо этого просто молча пожал протянутую руку.
– А теперь валите, - устало протянул Мирко и затушил в блюдце прогоревшую папиросу.
– Эх, уроды. Сколько спирту перевел зря.
Просить дважды нас было не нужно. Хилл Билли оставил на столе несколько крупных купюр:
– На спирт, - пояснил он.
– За беспокойство.
Мирко лишь кивнул, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. Видимо, духи тетрагидраканабинола уже затянули его в свои сети, отправив дорогой видений. А мы быстро выскочили из квартиры, прикрыв за собой дверь.
Глава 13. Допрос с пристрастием.
Навстречу мне вышел какой-то невысокий человечек, почти карлик, и я держал перед ним речь, а говорить мне помогал здоровенный кусок железной трубы. — Где твой хозяин, пидарас! — орал я. — Отвечай, животное, где Олмер! Что мне отвечал карлик, я даже не слушал, потому что сам в это время продолжал на него кричать: — Чего, блядь? Не слышу! Где Олмер, ебучая ты сука?
Djonny. "Сказки Темного Леса".
– Занятная встреча, - пробормотал Нико, глядя на дорогу.
– Мирко весьма своеобразный дядя, - ответил Хилл Билли.
– Но как специалист он незаменим. Превосходный доктор. После него раны как на собаке заживают. Я не шучу. Даже тяжёлые заживают за считанные дни. Поэтому он нарасхват. Только в общении тяжелый.
Я промолчал, вспомнив занесённый над моей головой молоток.
А вот почему услуги миротворца пользовались таким спросом, было как раз понятно. Скорее всего, все специальные возможности миротворца были связаны с лечением. Эдакий хилер.