"Фантастика 2024-119".Компиляция. Книги 1-19

— Не тут… И не так… Ладно?

Восточное воспитание дало себя знать даже в этот момент — девушка кивнула, не задумываясь. Впрочем, это не помешало ей шарахнуть по моему сознанию просьбой-провокацией:

— Бери где хочешь и как хочешь. Только побыстрее, а то я вся горю…

Взял. В спальне. Куда отнес на руках. В процессе удивился скорости и легкости, с которыми эта девушка в свой первый раз «улетела» снова. А после того, как остановился и предложил перенести продолжение хотя бы на сутки, услышал еще одну провокацию:

— Мне приятна твоя забота. Но ты забыл о подаренной регенерации и о том, что я хочу тебя с середины весны. В общем, бери снова… и так, как хочется тебе…

2

…В шесть с минутами утра я страшно разочаровался. Собой-любимым. Ибо понял, что неутомимость в постели, которой я так гордился, появляется только благодаря Валиным обновлениям! Нет, Наоки я все-таки умотал. За счет опыта и того, что отдавал в разы больше, чем брал. Поэтому она пребывала на седьмом небе от счастья и не проваливалась в сон лишь из-за стремления воздать сторицей за полученное удовольствие, а мне… мне все еще хотелось, но уже не моглось. Да, «не моглось» временно, но это «бессилие» действовало на нервы.

Создавать себе комплексы, отказываясь принимать очевидное, я был не готов, так что в какой-то момент мысленно признал свою слабость и нашел неплохой способ от нее абстрагироваться — перевернул японочку на спину, лег рядом и залюбовался воистину совершенным телом. Естественно, одними взглядами не обошелся: немного потеребил мочку аккуратного ушка, ласково провел подушечкой указательного пальца по всей длине грудинно-ключично-сосцевидной мышцы, задержался в ямочке между ключиц и начал описывать постепенно сужающуюся спираль вокруг правой груди. При этом на светло-коричневый сосочек, окруженный совсем небольшой ареолой, старался не смотреть — наслаждался шелковистостью идеально белой кожи, удивлялся упругости полушария, почти не проседавшего под своим весом, знакомился с крошечными родинками, изредка попадавшимися на пути, и никуда не торопился. Вот девушку и проняло. Вернее, пробило на хи-хи:

— О-о-о, ты, наконец, заметил, что у меня есть сиськи?!

— «Наконец»?! — возмущенно воскликнул я и, тем самым, развеселил ее еще сильнее:

— Ну да: почувствовав, что меня сводят с ума поцелуи в шею и ласковые прикосновения к верхней части спины, животу, внутренним поверхностям бедер и попе, ты перестал экспериментировать и сосредоточился на них. Я понимаю, что ты не хотел подтверждать слухи о своей любви к большой груди, но мои близняшки обиделись! Ибо внимания хотелось И ИМ!!!

— Вредничаешь? — с улыбкой спросил я, заметив в ее глазах искорки сдерживаемого смеха.

Японочка отрицательно помотала головой:

— Неа — вымогаю вполне конкретную ласку… с риском для жизни!

— Не понял?

— Заведешь меня снова — сдохну от истощения…

— … а не заведу — обидишься? — имея некоторое представления о женской логике, продолжил я и, как ни странно, ошибся:

— Не-не-не, сильных впечатлений получилось многовато. А внимания к груди и нежности все еще хочется. Впрочем, их мне хочется всегда.

— А почему «их»? — заинтересовался я.

Онна-Бугэйся расфокусировала взгляд, несколько секунд невидящим взглядом смотрела в потолок, а потом забавно сморщила носик и заговорила:

— Проблема с катастрофической нехваткой нежности возникла года в три, сразу после того, как мои родители решили, что меня пора готовить к взрослой жизни в правильном ключе, передали толпе очень добросовестных воспитателей и практически перестали баловать — я быстро поняла, что такое долг перед родом, но тосковать по нежным рукам матушки так и не перестала. А со второй проблемой чуточку сложнее, и я, пожалуй, начну объяснения с небольшого лирического отступления. Не знаю, в курсе ты или нет, но у нас, в Японии, очень мало полногрудых женщин: даже Землянички и Молниевички у нас широкие, но плоские, как доски. А женщины, у которых к полной груди прилагаются узкая талия и круглая задница — вообще раритет. Соответственно, пользуются чрезвычайно высоким спросом. Но не из-за фигуристости, к которой мои соотечественники не привыкли, а из-за того, что считаются символами влиятельности, обеспеченности и близости к Императорскому роду. Причина банальна до невозможности: первые триста с лишним лет с момента начала взаимопроникновения наших культур разрешение на прямые контакты с представителями аристократических родов Российской Империи получали только самые влиятельные сановники. А после того, как Император Го-Комацу взял второй женой Зою Мстиславовну Волконскую, внучку Ждана Мудрого, разрешение на смешанный брак стало целью номер один для любого высокопоставленного аристократа. Только подобные награды раздавались ой как нечасто, а у детей простушек и представительниц дворянских родов со слабым магическим Даром нужные наследуемые измененияво внешности, как правило, не проявлялись…

— Ты хочешь сказать, что являешься полукровкой? — решив, что уловил суть объяснений, спросил я.

Наоки усмехнулась:

— Да. Но я сейчас не об этом, а о том, что еще в детстве заметила, какими взглядами обитатели и гости дворца смотрели на мою матушку, обожавшую носить европейские платья, и, конечно же, разобралась в причине настолько сильного восхищения. После того, как оформилась сама и, наконец, обрела почти такие же пропорции, год с лишним ходила, задрав нос. А потом как-то резко повзрослела и поняла, что роль символа успешности меня не устраивает — я хочу, чтобы во мне видели Личность, а не нестандартные прелести. Тем не менее, определенная зацикленность на груди, талии и попе все равно осталась. И я буду счастлива, если ты, парень, зауважавший меня не за внешность и не за принадлежность к роду Сумэраги, хоть иногда… хм, вру: как можно чаще уделял внимание и формам.

Я накрыл и легонечко сжал ее левую грудь, потянулся губами к правому сосочку, уже успевшему сжаться, и… наткнулся взглядом на восемь пустых бутылочек из-под алхимии, обнаружившихся на прикроватной тумбочке.

Слава богу, память включилась достаточно быстро, но за первые пару-тройку секунд я успел и потерять дар речи, и округлить глаза. Вот японочка и потребовала объяснений. Что интересно, прижав мою ладонь к груди, чтобы ненароком не убрал:

— Что случилось?!

Лгать этой девушке я не хотел, так что сказал чистую правду:

— Заметил пустые бутылочки и не сразу вспомнил, что о необходимости выпить алхимию мне напомнила ты. Поэтому решил, что к нам наведывалась Валя, и не успел выключить фантазию…

Онна-Бугэйся весело хихикнула:

— Она могла! Ибо заботится о тебе истовее Кати, Эиру и меня, вместе взятых. Кстати, перед тем, как уйти в мои покои, Церберши показали мне эту тумбочку, которую предусмотрительно забили двумя комплектами алхимии под четырех- и восьмичасовые приемы, затем заставили завести будильники и предупредили, что если я не заставлю тебя ее принять, то буду наказана очень долгим отлучением от твоего тела!

— Церберши… — виновато вздохнул я и заставил девушку нахмуриться:

— Не вздумай им выговаривать: эти девчонки служат тебе не за страх, как абсолютное большинство Слуг, не за совесть, как моя Аямэ, а из внутренней потребности и искренней, всепоглощающей любви. И такое отношение надо не только ценить, но и беречь, как зеницу ока!

— Я и ценю, и берегу… — ничуть не кривя душой, заявил я, приподнялся на локте, подался вперед и благодарно поцеловал Наоки в щечку: — Спасибо…

Она заглянула в мои глаза и, судя по всему, увидела в них что-то не то:

— Лют, я преклоняюсь перед их самоотверженностью, цельностью и здоровым фанатизмом, счастлива, что они служат именно тебе, и горжусь тем, что смогла заслужить их уважение, доверие и дружбу. А еще нискольконе ревную. Скажу больше: на мой взгляд, ты должен Вале с Катей не одну жизнь, а несколько, следовательно, обязан жить ими так же истово, как они живут тобой. И последнее: да, находясь в постели с одной девушкой, нельзя говорить о другой или о других. Но я считаю Церберш неотъемлемой частью тебя. Поэтому искренне люблю, уважаю, ценю, берегу и… не забываю о том, что именно они вытащили тебя с того света…