"Фантастика 2024-119".Компиляция. Книги 1-19

— Лют, весь мир крутится вокруг вас. И… я на связи. В полной боевой готовности.

— Все будет хорошо. Вот увидишь! — пообещал я, помог ее племяшке опуститься на пассажирское кресло, быстренько добрался до своего, кинул взгляд на приборную панель, вбил в навигатор нужный адрес, выбрал маршрут, ткнул в сенсор подтверждения сделанного выбора и покосился на Зыбину-младшую: — Ну что, рванули?

— Ага! — энергично кивнула она, и я сорвал «Искорку» с места.

Пока несся к выезду из гаража, девчонка вдумчиво анализировала мои телодвижения, а чуть позже, оценив легкость, с которой я прорвался в левый ряд сквозь довольно плотный поток машин, удовлетворенно кивнула:

— Не тормоз. И это радует. Кстати, на пару-тройку вопросов ответишь?

— Зависит от вопросов… — флегматично ответил я, обогнал «Иртыш», невесть что забывший в левом ряду,догнал ярко-зеленую «Лань» с разбитым правым задним фонарем, перестроился на ряд правее и угадал — серебристый «Континент», в свете уличных фонарей казавшийся серым, буквально через миг ушел вправо, на Сиреневую. И, тем самым, позволил мне прострелить еще на сто с лишним метров вперед.

— Хорошо идешь… — отметила Земляничка, когда я снова вернулся в левый ряд и, на пару секунд выехав на встречку, отвоевал еще одну позицию. — Не тормозишь, почем зря, и ускоряешься именно там, где надо. Знакомый почерк, однако…

Я коротко кивнул, подтверждая, что учился у ее тетушки, а потом Яна задала первый вопрос:

— Тетя Рая сказала, что я всегда играю вторым номером. Но второй номер может играть по-разному. Можешь показать запись какого-нибудь боя, чтобы я поняла, как в него, если что, правильно вписываться?

Вопрос был неожиданным, и я на долю секунды завис. Потом сообразил, что утверждение «Мое второе „я“» касалось в том числе и боевых пристрастий этой девчонки, поэтому коротко кивнул и на первом же красном светофоре скинул Земляничке записи пяти последних дуэлей.

Она изучала их порядка пяти-семи минут, моментами проглядывая отдельные фрагменты в замедленном режиме, а затем выдала вердикт:

— Учился на совесть. У отморозка типа нашего Ефимыча. Поэтому под руку не полезу, но спину прикрою. Против бойцов по второй уровень новика включительно.

— А ты какой, если не секрет? — полюбопытствовал я.

— Я — пятый. Но законы развития представителей разных школ магии неумолимы, так что противникам в равном ранге я, увы, пока не соперница.

—…хотя сопротивляешься до последнего, верно?

— Естественно!

— А я только пробудился. В середине октября… — признался я. — Так что об инициации пока даже не мечтаю.

— Тебе ведь четырнадцать, верно?

— Неа, пока тринадцать.

— А мне пятнадцать… — зачем-то сообщила она и сразу же добавила: — Я сентябрьская.

«Полтора года разницы…» — подумал я и поинтересовался, почему она, дочь наследника главы рода Зыбиных, учится не в Императорском Лицее.

Девчонка скривилась так, как будто откусила зеленый лимон:

— А зачем мне эта помойка?! Я ни за что на свете не стану делать карьеру в госструктурах, плевать хотела на сиюминутную благосклонность княжичей, не собираюсь рвать жилы для того, чтобы захомутать мужа «особо голубых» кровей, и так далее. И потом, мне за глаза хватило примера тети Раи: она в юности сдуру согласилась на уговоры своего деда, возненавидела лицей в первый день, все четыре года учебы провела в непрекращающейся войне с тварями в человеческом обличии и до сих пор вспоминает те времена с отвращением!

— Ну да, место, скажем так, своеобразное… — подтвердил я и на какое-то время выпал из разговора, так как взаимное положение машин позволило враз «прострелить» почти на километр. А потом вырулил на Ремезовский проспект, в это время суток забитый не на въезд, а на выезд из города, и нормально разогнался.

— Машинка — просто песня! Да и музыкант ничего… — весело заявила Яна, а потом задала второй серьезный вопрос: — Среди наших родичей ходят слухи о том, что тетя Рая собиралась кого-то усыновить. Как я понимаю, речь идет о тебе?

Я закусил губу, не зная, что ответить, и девчонка сделала «шаг назад»:

— Не хочешь — не отвечай. Просто имей в виду, что я, в отличие от всех этих завистников, знаю, что она ничего не делает просто так, преклоняюсь перед ее личностными качествами и поддержу даже в тех начинаниях, понять которые не хватит мозгов или жизненного опыта. Кроме того, я слышала, что ее поддержал дед, а он в людях не ошибается!

— Речь шла обо мне… — признал я, как-то почувствовав, что она не врет. — Но мы переиграли эти планы, так что никакого усыновления не будет.

— Зато теперь ты названный брат? — неожиданно выдохнула она.

Я кивнул. И Зыбина-младшая, оценив ситуацию на дороге, решительно пихнула меня локтем:

— Слышь, Лют, а дружбу второго «я» названной сестренки примешь?!

Это предложение шарахнуло по мозгам, как кувалдой, и я автоматически скинул скорость, чтобы ненароком не убиться. А Земляничка, почувствовав, что мы замедляемся, затараторила еще быстрее:

— Да, в роду меня считают абсолютно неуправляемой стервозной сукой, считающейся только с мнением деда и тети Раи, но этот образ — лишь маска для тех, кого я не уважаю, созданная по образу и подобию маски «напрочь безбашенной Суккубы». А на самом деле я надежна. Из-за чего меня тетя Рая сюда и вызвала. Ну и, если быть полностью откровенной, то хочу разделить с тетушкой и эту грань ее новой жизни. Не из зависти, а просто потому, что она наверняка чертовски интересная!

«Везет мне на союзниц, однако…» — отрешенно отметил я и протянул Земляничке правую руку: — Почту за честь.

— Лю-у-ут? — даже не подумав к ней прикасаться, протянула девушка.

— Ау?

— Выдохни, на миг забудь о том, что мы едем на мероприятие высшего света, и сними свою маску к чертовой матери!

В эту тираду Яна вложила столько сдерживаемого веселья, что я отпустил тормоза и озвучил альтернативный ответ:

— Ну что, подруга, готова как следует оторваться?

— Спрашиваешь!

— Тогда чего мы ползем, как черепахи?!

…Улица Адмирала Орлова-Чихачева, можно сказать, стояла: пробка из лимузинов поклонников творчества парижской труппы «Калейдоскоп», гастролирующей с мюзиклом «Рождественская ночь» по всей Европе, вытянулась аж до Аллеи Белых Кленов. Но мы этой очереди, конечно же, не заметили — влетели на встречку в управляемом заносе, фиолетовой пулей пронеслись между машин Особо Важных Персон, метрах в двадцати пяти от парадной лестницы театра ушли в еще один занос, лихо влетели в небольшой промежуток между багажником отъезжающего «Континента» и капотом подъезжающего «Престижа», нарисовались на правой полосе и через четыре секунды по красивой дуге заскользили в створ въезда в подземный гараж.