"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21

— Какой же это? — не удержался я.

— Платили они не лирами, а немецкими марками.

— Очень интересно, — произнёс я.

Как-никак Османская империя и Германия являются союзниками. И что это выходит? Что Германия через Османскую империю финансирует наших террористов, воинствующих социал-революционеров? Мать вот мне говорит обручаться срочно надо. Может они сначала своих шпионов, да агентов из страны выдворят, чтобы подтвердить свои намерения? А то матушка мне говорит, что нужно намерение подтвердить и жениться поскорее на невесте, а я вот думаю, что им тоже много чего можно сделать, чтобы показать свою лояльность нашей стране.

— Ваше императорское величество, — вдруг добавил Мезинцев. — Германская империя — это огромный механизм, сложный. Но вам ли не знать. Всё-таки нашей империи они не чета. Но вот король Баварии — личность довольно интересная, как и все немецкие короли, в общем-то. Я думаю, что, если приложить определенные усилия и финансы, можно выйти на контакт с королём Баварии и заключить с ним крепкий и надёжный союз. А там, быть может, поддержать его и, глядишь, ваш будущий тесть может и императором стать, а может и просто отделиться от Германии. Так что этот союз может быть более плодотворен, чем кажется на первый взгляд.

Мысль, конечно, интересная. Тут есть над чем подумать.

Глава 10 Поезд

Признаюсь честно, несмотря на государственную необходимость и другие обязательства, я втайне лелеял мысли о том, как избавиться от предстоящей помолвки с Марией-Эдитой. Или с Эдитой Марией?

Всё-таки, стоило только подумать о том, что я вскоре женюсь на другой женщине, пускай это и принцесса, вызывало во мне глубочайший протест и желание найти хоть какое-то решение, чтобы избавиться от этого обязательства.

Видимо, матушка каким-то образом почувствовала все мои переживания и стенания и решила по-своему помочь мне в этом. Наверное, посчитала, что мне просто нужно проветриться, развеяться, съездить куда-нибудь и собрать мысли в кучу. А то от бесконечного сидения в кабинете не только кислорода начинает недоставать, да ещё и мысли начинают путаться.

Хотя, возможно, всё дело и вправду в одном из десятков тысяч обычаев, которые я не то что забыл, я их и вовсе не знал.

Император обязан объехать всю территорию, познакомиться с регионами, с наместниками, посмотреть, как живут люди, да и себя показать.

Понятное дело, если так разобраться, сейчас это совсем не к месту. Учитывая количество покушений и интриг, плетущихся вокруг двора, причём таких интриг, которые вполне могут привести к государственному перевороту или смене власти, да или вовсе, если вспомнить историю моего мира, свержение монархии и воцарение социализма вполне реальная перспектива. Действия одних только социал-революционеров вызывают оторопь и негодование. Что уж говорить об иностранных коллегах, те вообще ничем не брезгуют. Стоит только расслабиться, как они на нас войной пойдут или попытаются что-то оттяпать под шумок. Однако от необходимости ездить по регионам я всё-таки не уйду. На Сахалин, Дальний Восток или в Сибирь я сейчас точно не поеду. А вот от предложения Джугашвили съездить в Архангельскую губернию, я решил не отмахиваться. К тому же, по пути можно посмотреть немало городов: ту же Вологду или Череповец.

Опять же, идея Джугашвили о переносе производств вглубь страны показалось мне очень удачной. Однако переносить производство к Архангельску, туда, где холодно, и тяжёлые условия для жизни, всё же не самая разумная идея. Вот и решил, кроме всего прочего, изучить территории с целью найти наиболее подходящие места для размещения производств, которые мы будем переносить из западной части России. Как минимум, в Вологде и Череповце есть нормально функционирующая железная дорога. В то время, как до Архангельска нужно много чего достраивать. Одна дорога там есть, но все равно, получится перегрузка. Опять же, водное сообщение. Река Шексна, впадающая в Рыбинское водохранилище, а дальше Волга — и без железных дорог развяжут нам руки и позволят наладить хорошую логистику, этим глупо не пользоваться.

Несмотря на все желания Джугашвили, которые я в той или иной мере удовлетворю, забывать про элементарный здравый смысл тоже не стоит. Да, размещение производства в Архангельске имеет свои плюсы. Опять же, до них будет добраться сложнее, чем, например, до того же Петербурга. Но в то же время, я считаю, следует идти по пути наименьшего сопротивления и размещать предприятия там, где уже имеется вся необходимая инфраструктура.

Я хотел было оттянуть свою поездку, но темпы, с которыми моя будущая невеста осваивала язык, меня пугали. Да и дата её крещения тоже приближалась, напоминая, что свадьба-то не за горами. И либо мне нужно и вправду начинать предпринимать какие-то действия по отмене нашего союза, либо уже смириться и готовиться к свадьбе. А на фоне всех дел, которые бесконечным валом сыпались на меня, думать об этом мне не хотелось. Поэтому поездку я и вправду не стал откладывать, решив, что как минимум это должно пойти мне на пользу.

Иосиф Виссарионович Джугашвили, как и обещал, поехал вместе со мной. Во-первых, он хотел лично провести мне экскурсию, а во-вторых, у него остались какие-то незавершённые дела. Вот он и решил совместить приятное с полезным. Да и я был не против такой компании.

Перед отъездом на кратком совещании договорились с министрами и генералами, что связь будем держать по телеграфной связи. В поезде, к слову, тоже имелся телефон. А в зале для совещаний была возможность транслировать голос через громкоговоритель. Соответственно, мы вполне могли проводить совещание без моего личного присутствия, хоть это и накладывало определённые трудности. Связь была плохая, с большими задержками, но всё лучше, чем ничего, да и рановато ещё для изобретения видеоконференцсвязи. Хоть я и покидал столицу, но всё равно мог держать всё под контролем. И при необходимости, когда начальствующий состав не смог бы принимать самостоятельно какие-то важные решения, дело не застопорится из-за ожидания моего решения.

Несмотря на авиасообщение, ехать решили на поезде. На этом настояли как матушка, так и Пегов, который тоже сопровождал меня. Всё-таки самолёты ещё не столь безопасны, как поезда. А безопасность императора сейчас превыше всего. Поезд у меня был отдельный, причём изначально было принято решение сдвинуть расписание поездов дальнего следования, чтобы пропустить мой состав, дать ему «зеленую улицу», но я строго наказал сохранить расписание в прежнем виде. Ничего страшного, я могу и подождать пару часов. А вот престиж железных дорог ради этого нарушать — решение не самое разумное. Это как в наше время политики, едущие домой с мигалками. Необходимости в этом особой нету, они ведь просто злоупотребляли своей властью и тем, что могли проезжать хоть на красный свет, включив мигалку на своих чёрных, тонированных, дорогих автомобилях. Я решил не уподобляться им. Всё-таки политик — это в первую очередь слуга народа, а не хозяин. Вот и я решил в свою угоду поперёк интересов подданных не идти.

Состав был не длинный, всего на пять вагонов. Хотя как посмотреть, ведь все эти пять вагонов были только для императора и сопровождения. Для меня был отдельный отсек с большой кроватью и ванной. Отдельно был вагон-столовая и другие купе, где размещалась моя охрана, слуги, обслуживающий персонал и, собственно, гости в лице Иосифа Виссарионовича.

Когда садился в поезд, меня не отпускало острое чувство, что лучше бы и вовсе не уезжать. Да, матушка, наверное, права, и отдых мне нужен. Но чувствую я, что этот отдых выйдет мне боком, и по возвращении расхлёбывать придётся куда больше, чем требуется сейчас. Такое было ощущение, что стоит мне только отдалиться от границы Санкт-Петербурга, как весь порядок тут же посыпется. Сразу же очнутся затаившиеся враги и злоумышленники — попытаются растащить власть и совершить переворот. И это только одно из целого ряда предположений обуявших меня. Моя паранойя не знала границ. Я даже предполагал, что злодеи сожгут Зимний дворец или Юрьевскую дачу, на которой матушка строила хоспис.

Я выкатил огромный перечень для Мезинцева, всего того, что требовалось учесть и за чем требовалось вести контроль и надзор. Понимал, что веду себя не совсем верно. Мезинцев и без меня знает свою работу, и причём во многих вопросах получше. Раз этак в десять, но генерал терпеливо принял от меня список, и, когда я давал свои ценные указания, внимательно слушал, согласно кивал и заверял, что всё будет сделано в лучшем виде.

Что касается Мезинцева, в нём я не сомневался. Но, как говорил мой отец, что должно быть сказано, лучше сказать, даже если это очевидная глупость. Лучше сказать прописную истину, чем её не сказать и столкнуться с некомпетентностью, либо простым недосмотром.