"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Я тут, понимаете ли, с немцами чуть ли не в одиночку сражаюсь, а вы тут прогуливаетесь, воздухом свежим дышите, за природой наблюдаете.
— Виноваты, ваше императорское величество. Готовы приступить к эвакуации.
— А что там с четвертым? — поинтересовался я, кивая в сторону снайпера.
— А он нас страхует, ваше величество, — пояснил один из бойцов. Потом, видимо, догадался представиться: — Поручик Вострецов и офицерская группа поступает в ваше распоряжение.
Вот и ладно. Коли поступает, распоряжусь.
Глава 18
Прощание со славянкой
Офицерская группа, оказавшаяся здесь, была лишь одной из групп, направленных моими генералами на мои поиски. Вот
Мы с ребятами уселись возле окопчика. Я задавал им вопросы, а они, по мере сил, отвечали. Хотя знали-то они, по сути, всего ничего. Что касаемо новостей из России, они тоже практически ничего не знали. Доходили какие-то обрывки, но не больше, а самим следить за новостями было некогда. А уж что творится за пределами России — темный лес. Франция воюет с Италией, Германия сосредотачивает силы на обороне, потому что непонятно дальнейшее будущее — вот и все.
Во главе группы был поручик Вострецов — мужчина лет 35 с виду, с вислыми усами и залысиной. Кажется, немолод для такого чина, но человек мог оказаться офицером, вытащенным на службу из запаса.
Бойцы сразу же доложили о готовности отвести меня до ближайшей базы, которая находилась в 100 километрах от бывшей деревни Дрязги. А там имеется и радиостанция, и запас продовольствия.
Правда, путь предполагался непростой. Как я понял, они не раз встречались с вражескими отрядами, причём не всегда понятно, что это там за враги — не то немцы, не то поляки. Но каждый раз им удавалось уходить незамеченными.
Однако поручик Вострецов обмолвился, что изначально группа состояла из 7 человек. За эту информацию я зацепился. Как оказалось, не всегда им сопутствовала удача, и один раз они всё-таки столкнулись с какими-то бандитами. Это точно были не немецкие солдаты, а скорее дезертиры либо какие-то разбойники. Они все были в немецкой форме, но без знаков различий. Оружие разнообразное: были и немецкие винтовки, но хватало и обычных обрезов, и охотничьих ружей. К тому же бойцы из них оказались аховые. Воевать они совершенно не умели. Даже несмотря на значительный численный перевес — их было около четырёх десятков, — наш отряд всё равно смог дать им достойный отпор и уйти, несмотря на практически на шестикратный перевес.
Однако и стоит смотреть правде в глаза — всемером против такой массы не повоюешь. Пускай на той стороне были неопытные бойцы, но, как известно, пуля-дура и всегда цель найдёт. Да и патронов на всех не хватит. Вот и решили отходить. Правда, не всё шло гладко. Двоих солдат в той перестрелке убили. Одного ранили, и тот остался прикрывать отход основной группы. Всё-таки в приоритете было не боестолкновение с польскими бандитами или немецкими солдатами, а освобождение императора, и об этом никто не забывал. Поэтому поступок прапорщика Болешевского был воспринят хоть и с недовольством, но без споров. Группа продолжила путь, а прапорщик Болешевский отстреливался ещё минут пять, а потом подорвал себя вместе с наступающими врагами.
Рассказав о подвиге Болешевского, который дал своим товарищам уйти, бойцы умолкли, будто отдавая почести своему боевому товарищу. Я, тоже немного помолчав, произнёс:
— Достойный был воин. Я лично прослежу, чтобы его и представили к награде за доблесть, чтобы он получил все положенные ему почести, пусть и посмертные. Думаю, вы знаете, как я не люблю терять бойцов, но не сомневаюсь, что каждый, кто погиб, погиб с достоинством и честью.
Поручик Вострецов коротко кивнул.
— Да, ваше императорское величество, так и есть. Нам бы выдвигаться, — произнёс он. — Места здесь
неспокойные, и, как я вижу, здесь в любой момент может всё полыхнуть. Да и в округе много недобрых людей ходят. Столкновение с теми бойцами было сравнительно недавно, и, если честно, я побаиваюсь, как бы не пришлось снова с кем-то воевать. Поэтому я бы не ждал. Да и не хотелось бы на немцев напороться, — он кивнул в сторону раскуроченного танка. — Как я понимаю, здесь недавно тоже была бойня?Я покивал.
— Деревни Дрязги больше нет. Кое-как удалось спасти часть жителей.
Солдаты переглянулись.
— Мы перехватывали одного мальчишку, поляка. Он рассказал, что здесь происходило. Что сначала немецкий отряд смогли уничтожить, а потом и целую роту немцы потеряли, штурмуя деревеньку.
Я поморщился. Уже всё стало обрастать привычными слухами да небылицами. Рота — это уже перебор. Ладно, если из немцев погибло два отделения.
— Немцы и вправду были, да, но не так много. Всё равно они деревню сожгли, а люди кое-как спаслись. Все мужчины, что встали на защиту, погибли. Их как раз вчера похоронили, — сказал я солдатам.
Бойцы оглядели меня, и начали вздыхать. Понимаю. Я бы тоже, увидев главу государства в лохмотьях, вздыхал.
Ну да, весь мой лётный костюм был изрешечён пулями, и в таком виде особо не походишь по лесам. Так немудрено простудиться, а то и вовсе насмерть замёрзнуть.
— Ваше императорское величество, холодно ведь на улице, а у вас одежда не по сезону, — немного помявшись, произнёс поручик.
— Это да, — произнёс я. — Как понимаю, у вас запасной одежды нет? — хмыкнул я.
— Ваше императорское величество, готов свою одежду отдать, — заявил поручик Вострецов. — или мы сейчас скинемся…
Ага, один снимет с себя штаны, другой рубашку. Лучше не надо.
— В этом нет необходимости, — остановил его я. — Я пойду попрощаюсь с деревенскими, а то нехорошо это… Уходить не попрощавшись. А заодно, может быть, какие-нибудь щтаны отыщу.
Поручик посмотрел на меня.
— Они ведь не знают, кто вы на самом деле? — спросил он.
— Нет, не знают. Для них я обычный русский гвардеец, — заявил я, хотя покривил душой, ведь я представился как гвардеец личной охраны императора.
Договорившись с бойцами, что они будут дожидаться меня рядом с тем самым окопом, я развернулся и направился в сторону деревни. Всё-таки, даже если бы у меня была сменная одежда, я бы не ушёл, не попрощавшись. Несправедливо это. Опять же, крестьяне бы меня потеряли, начали искать. Да и пан Стась поручил деревню мне, а надо её кому-то перепоручить. А то мало ли, как оно повернётся.
Не то чтобы я рассчитывал найти в деревне себе новую одежду. Понимаю, что крестьяне потеряли почти всё. Может, каким-то чудом у кого-то сохранилось хотя бы какие-нибудь штаны. Куртка, изодранная в клочья, это ещё ладно. Можно как-то пережить, хоть и поддувает со всех сторон. Но когда русский император ходит в дранных штанах по лесу, а из этих дыр торчит рваное нижнее бельё, это как минимум неприлично. Да ещё и жутко холодно.
Пока шагал посмеялся, вспомнив какое выражение лица было у поручика Вострецова, который принялся оправдываться, что они не подумали о запасной одежде для императора. Но это ладно. Наверное, когда вернёмся, я представлю ребят к какому-нибудь кресту, а ещё и к медали. Крест за спасение моей персоны, а медаль чтобы не болтали лишнего.
Хотя, конечно, эти парни болтать не будут, но это я так шутки шучу. И вообще, я ведь не сам эти штаны изорвал из-за неосторожности или неряшливости, а вражеские пули. В конце концов, я мог бы оказаться и вовсе в одном нижнем белье. Вон мой царственный предок во время бунта Стрельцов ускакал ночью из села Преображенского в Троице-Сергиеву лавру в одном нижнем белье. И ничего, главное, что жив остался. Да и слава Петра Великого от этого меньше не стала.