"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21

Курихара не изменился в лице, а вот Сэм заметно стушевался:

– Как вам сказать. Он был странным парнем, из комнаты почти не вылезал, ни с кем не хотел общаться. Чудак, одним словом, даже на фоне всех нас. – Парень хотел еще что-то добавить, и тут его осенило. – Вы лучше с Ода поговорите! Николь к нему подход знала. Николь – это такая…

– Я знаю, – остановил его Макалистер и поднялся. – Спасибо за помощь, молодые люди. И помните про комендантский час, если вдруг решите прогуляться ночью по коридорам.

Когда за ним закрылась дверь, Чандлер недоуменно уставился на соседа:

– Что это такое сейчас было? Ты что-нибудь понял?

Хибики равнодушно покачал головой:

– Мне все равно. Здесь все немного сумасшедшие. Одним больше, одним меньше.

Он вернулся к книге и сразу перевернул зачитанную до дыр страницу, совершенно не помня, о чем та была.

В это время в другой части Академии не могла заснуть Ода Николь. Девушка безуспешно закрывала глаза, которые тут же, без желания хозяйки, открывались. Часы шли, а сна все не было, а когда он пришел, Николь пожалела об этом, промучившись от кошмаров до раннего утра. Хироши звал ее по имени, но она так и не увидела его лица.

На столе стояла коробка с вещами Юлии. Николь в последний раз заглянула в нее и запечатала. Давно нужно было отнести ее замдиректора.

Ранний час еще не успел наполнить коридоры Академии голосами, девушка добралась до кабинета Акихико, так никого и не повстречав, о чем нисколько не жалела. Единственное, что ее немного смущало, – Генри Макалистер, точнее, перспектива пересечься с ним наедине. Миновав холл, девушка увидела неподалеку от кабинета зама повара Кимуру Сорату. Мужчина выглядел больным и бледным, прислонившись к стене, он устало провел рукой по лбу и начал медленно сползать по ней на пол. Девушка поначалу испугалась, потом подбежала к нему и озабоченно поинтересовалась:

– Кимура-сан! Кимура-сан, что с вами?

Повар с благодарностью оперся о плечо Николь и выпрямился.

– Благодарю, все хорошо.

Однако весь его вид говорил об обратном. Ода заметила голубоватые тени под глазами и лопнувшие капилляры, придавшие белкам воспаленный и мутный оттенок. Ладонь Кимуры была холодной и твердой, и Ода испугалась, как бы мужчина не потерял сознание, хотя сегодня ей показалось, что она бы смогла без труда поднять его на руки.

– Кимура-сан…

Но минута слабости прошла, Сората отошел в сторону и склонился в вежливом поклоне:

– Спасибо, Ода-сан, мне уже гораздо лучше.

Мужчина направился в сторону кухни, прямой и собранный, хотя ему наверняка еще нездоровилось. Николь искренне за него переживала, ведь Кимура был практически единственным человеком во всей Академии, кто умел найти общий язык с каждым, с удовольствием помогал и поддерживал и являлся, по мнению Ода, добрым духом-хранителем «Дзюсан». Его невозможно было не любить и с ним невозможно было поругаться. Девушка улыбнулась, вспоминая случайно подсмотренную сцену ночью в холле, и мысленно поправилась. Один человек мог поругаться с Соратой, причем горячо и на пустом месте.

Визит к Акихико прошел быстро, к вящему удовольствию Николь, которая всегда рядом с замом чувствовала неловкость и дискомфорт. Дайске не зря в шутку называли вампиром – глядя в неподвижные фиалковые глаза мужчины, несложно было бы представить, как он пьет человеческую кровь из фужера.

– Вы хотели что-то спросить, Николь?

Вкрадчивый голос Акихико заставил девушку нервно вскинуть голову:

– Юлия… Юлия Шульц выздоровела? – робко пролепетала Ода, опуская взгляд. – Она не вернется в Академию до конца учебного года?

Дайске скорбно покачал головой:

– Увы. Ее родители забрали документы, и Юлия не вернется сюда. Мне тоже очень жаль, но с этим придется смириться.

Слова зама крепко засели в мыслях Николь. Она думала об этом целый день, пообедала через силу, почти ничего не съев со своего подноса. Кимура несколько раз появлялся в столовой, лично обошел пару столиков, но очень быстро скрылся. Ода немного посидела в библиотеке, но книга, которую ей когда-то посоветовал Хироши, совершенно не отложилась в голове. Девушка оставила томик на столе и почти бегом покинула читальный зал.

Вечер выдался по-летнему теплым, и косые рыжие лучи солнца мягко затухали, запутавшись в ветвях отцветающей сакуры. Узкие тропки были густо усыпаны опавшими лепестками, и казалось, будто сад пронизан сетью нежно-розовых ручейков. Николь всколыхнула нетронутый ковер, неспешно гуляя по саду. Очень скоро ноги снова вернули ее к зданию Академии, со стороны мужского общежития. Здесь цветущие кустарники подступали так близко, что местами касались стен. Николь остановилась, бездумно глядя на ряды окон, и тут одно из них открылось, и наружу выглянул Генри Макалистер. Мужчина уперся локтем в подоконник, рассеянно провел рукой по волосам и, поведя носом, чихнул. Цветки желтой магнолии качнулись, точно смеялись над ним. Генри что-то сердито сказал и отмахнулся от ветки, настойчиво тянущейся к окну. А потом он заметил Ода.

– Мисс Николь! – воскликнул Макалистер, высовываясь еще сильнее. – Мисс Николь, мне нужно…

Девушка прижала палец к губам и кивнула в сторону сада. Генри ее понял и скрылся в комнате. Занавески колыхнулись напоследок, и ставни захлопнулись.

Николь дождалась мужчину на каменной скамейке возле декоративного фонтанчика в виде замшелой чаши, увитой плетьми дикого винограда. Генри остановился напротив и протянул тетрадь:

– Возвращаю. К сожалению, я не нашел ничего, что объяснило бы внезапный отъезд мисс Шульц. Прошу прощения.

– Ничего. – Девушка подвинулась, приглашая сесть рядом, но Генри остался на ногах. – Я так и знала. Она не должна была уезжать. По крайней мере, не сказав об этом мне. Она была моей лучшей подругой.

– А Накамура Хироши?

Николь вздрогнула и сжалась, закрывая лицо волнистыми волосами.

– Кто вам сказал про Хиро?

– Я изучил записи прежнего коменданта. Ученики уезжают без видимых причин прямо посреди года, и это никак не комментируется руководством Академии. За обучение были отданы немалые деньги, чтобы вот так выкинуть их на ветер. – Генри с сомнением покачал головой. – Вы дружили с Хироши? Что толкнуло его на отчисление? Неужели его здесь совсем ничего не держало?

Вопросы сыпались из Макалистера, ударяя девушку, как камни. Она подняла голову, чтобы ответить достойно, но поняла вдруг, что не может выдавить ни звука.

– Он… он… Хироши…

И, прижав ладони ко рту, она заплакала. Тихо, чуть поскуливая и стесняясь, что ее видят такой. Горячие слезы пощипывали лицо, и Николь не могла пошевелиться, чтобы их смахнуть, тело будто парализовало.

– Николь! – Генри упал перед ней на колени. – Николь, что с вами? Что случилось?

Девушка помотала головой, силясь остановить истерику, и, пусть не сразу, у нее это получилось. Руки мужчины лежали на скамье по обеим сторонам от девушки, и Макалистер озадаченно и немного испуганно вглядывался в ее заплаканное лицо. Ода моргнула, прогоняя слезы.