"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Просто не очень приятный сон. Ничего особенного. – Он смущенно отвернулся, теребя пальцами край одеяла. – Спасибо за беспокойство.
Конечно, это было неправдой. Генри достаточно наблюдал за японцем, чтобы заметить, когда тот нервничает – начинает бездумно теребить волосы или вот так, как сейчас, искать, чем бы занять руки. Макалистер хмыкнул:
– Неудивительно, в таком-то холоде. – Он прошел к окну и закрыл ставни. – Ладно, тогда я, пожалуй, пойду. Если тебе ничего не нужно. Кричи, если что.
Не получив ответа, мужчина потянулся к двери, и вдруг с тихим щелчком погас свет. Стало так
– Что… – Голос Сораты дрогнул. Он так и замер, свесив босые ноги с кровати. – Что произошло?
– Проблемы с электричеством, полагаю. – Генри вернулся к постели. – В старых домах такое не редкость, особенно в грозу. Но после тех жутких историй как-то не по себе, да?
Вспышка молнии осветила бледное лицо Кимуры с обведенными черными кругами испуганными глазами. Ошибки быть не могло, в них плескался самый настоящий страх.
– Не напоминай. Пожалуйста!
Кимура вскочил, но в темноте и спросонья не удержал равновесия и едва не рухнул. Генри пришлось удержать его за плечи и усадить обратно.
– Что такое? Боишься призраков?
Сората упрямо вскинул голову и отрезал уязвленно:
– Боюсь. Хочешь посмеяться надо мной? Пожалуйста, я привык.
И он действительно приготовился к насмешкам. Генри это глубоко задело, ведь он помнил, как часто на самом деле по его вине Кимуре пришлось проглатывать обиды.
– По мне заметно, что я смеюсь? – Макалистер помрачнел, и это не могло не укрыться от японца. – Ты видел мой страх, так что я последний, кто может тебя обвинять.
Не выдержав сурового взгляда, Сората потупился и ответил, будто бы оправдываясь:
– Извини, защитная реакция, – вскинул вверх руки, будто сдаваясь. – Обычно люди над этим смеются.
Сверкнула молния, а следом громыхнул оглушительный раскат грома. Кимура чуть дернулся, но скорее от неожиданности, потому что на сей раз лицо его не исказил страх. Генри передумал уходить. Спать ему все равно не хотелось, Кимуре, кажется, тоже. Макалистер хмыкнул, признавая, что скоро подобные ночные посиделки прочно войдут в привычку. Когда он закончит свои дела в Академии, придется привыкать жить без них.
– Ерунда. Ты, в конце концов, тоже человек, – серьезно сказал он, садясь рядом и тут же сползая вниз, устраиваясь поудобнее. – Я раньше тоже привидений боялся.
– А потом? – Сората чуть сдвинулся, давая коменданту больше места. – Подружился с ними?
Генри покосился на окно, почти без перерыва подсвечиваемое белыми вспышками.
– В некотором роде, да.
Он вздохнул, припоминая тот, самый первый контакт в его жизни, в сыром подвале родительского дома. Над ним тоже смеялись. Дети из других семей, взрослые, даже мать с отцом смотрели странно, будто он был чем-то болен. Ему несложно было понять Сорату, а вот Сорате понять его – едва ли.
– В некотором? – Тот подобрал ноги, усаживаясь по-турецки и случайно соприкасаясь с Генри коленями. – Не хочешь… поделиться?
Наверное, впервые он интересовался Генри так легко, не вынуждаемый обстоятельствами. Макалистер прикрыл глаза, чтобы не выдать неуместной радости. Вместо этого лениво протянул:
– Не уверен, что это то, что ты действительно хотел бы знать. Обо мне, да и вообще. – Он поднял
лицо к потолку, на котором вспышки рисовали узоры тенями от бьющихся в стекло веток. – Это связано только со мной, тебя это не должно интересовать.Сората пожал плечами, даже в полутьме это движение ощущалось Генри так отчетливо, точно он видел это. Хотя по-прежнему смотрел в потолок.
– Если ты не хочешь говорить, я не стану настаивать, – проронил Сората тихо. – Но неужели ты думаешь, что я совсем ничего не замечаю?
Генри вытянул руку, наблюдая за тем, как мелко подрагивают пальцы, и сжал их в кулак:
– Ты ведь видел, да? Мертвую девочку. Сегодня, – и сам себе ответил. – Видел, значит.
– На долю секунды. Даже не успел разглядеть, – Кимура опустил голову и принялся нервно накручивать длинную прядь на палец. В этот момент гром ударил особенно громко, стекла задрожали, и Кимура ойкнул, слишком сильно дернув себя за волосы.
– Ясно. – Генри кивнул. Что ж, он ожидал чего-то такого, даже странно, что этот разговор не зашел раньше. Например, недавно на чердаке. Странно получается, он так долго таился, скрывался, боялся непонимания, а все вышло так… легко. Быть может, стоило давно заговорить об этом. – А я вот вижу их постоянно, с самого детства. Назовешь меня психом? Фриком? Сумасшедшим?
Генри горько вздохнул, вспоминая, сколько раз ему приходилось через это проходить. Уже даже не обидно. Просто немного досадно.
– Понимаешь, некоторые души задерживаются на земле по только им ведомым причинам, а может, и вовсе без них. Бродят среди живых, порой незаметные, как тени, а иногда озлобленные и полные ненависти. Люди, такие, как я, могут их видеть, слышать или чувствовать. И, скажу тебе, удовольствие это ниже среднего. Я заметил, что они тянутся к тебе, и едва ли это случайность. Черт, – выдохнул он и сжал кулаки. – Не знаю, зачем я тебе все это говорю. Может, потому что ты слушаешь.
– Видеть, слышать или чувствовать? – уточнил Сората. – Но я не могу ничего из этого!
– А я все сразу, – неожиданно для себя зло отрезал Генри и поспешил извиниться. – Прости. У меня нет объяснения для тебя. Все еще думаешь, что стоило интересоваться? Видишь, я не самый приятный человек, еще не поздно представить, что ничего не было.
– И снова продолжить не договаривать и юлить друг перед другом? – Сората развернулся лицом к Генри. – Тебе это нравится?
Генри ожидал иной реакции, скорее, он ее боялся. И понимание Сораты сбивало с толку. Чего он, черт побери, добивается?
– Думаешь, я за себя переживаю? – Голос почти сорвался на крик. – Я твою жизнь портить не хочу. Ты еще можешь жить, как нормальный человек, когда уедешь отсюда.
Макалистер чувствовал жгучий стыд за приступ абсолютно детской истерики. Кимура не такой, как другие. Он не станет смотреть жалостливо, как мама, или сурово, с тенью опаски, как отец. И Генри давно не нужно, чтобы его держали за руку.
– Не переживай. – Сората прикоснулся к его плечу, мимоходом, тут же убрав руку, но этого было достаточно, чтобы помочь Макалистеру собраться. – Нормальных людей здесь точно нет. Меня больше беспокоит, когда ты молчишь. Это очень страшно, знать, что рядом может быть «что-то», а ты даже не представляешь, где оно и чего хочет.