"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Лет через пятьсот, и то, если ты меня будешь к этому варварски принуждать. Я его не делаю и не собираюсь — для этого специальный заводик есть, а тебе зачем?
— Голову мыть, чтобы вши не завелись… А еще — чтобы пообщаться с саранчой, которая сейчас потихонечку готовится сожрать весь урожай этого года. Мне агрономы донесли, что такого урожая саранчи в наших краях вообще никогда не бывало, и, если ей не объяснить всю неуместность такого поведения, она вырастет и оставит губернию вообще без единого зеленого листочка. И не только нашу — они опасаются, что при таких количествах она объест все вплоть до Калуги. А в Уругвае
— Спасибо, я поняла. А сколько на самом деле тебе надо?
— Не знаю. Честно не знаю — знаю только, что на Сарпинских озерах пятнадцать тысяч квадратных верст гнездовий этой казни египетской.
— Восьмой…
— Что — восьмой?
— Восьмой казни египетской. Но ведь обычно саранча по Манычу гнездилась?
— Там тоже есть, и еще много где. А ты откуда знаешь, ты же вообще из Воронежа?
— Ты не поверишь, но в Воронеже тоже газеты печатают — научилась у меня Камилла мелким подколкам, и использовала их весьма умело. — Так что и на Маныч тоже считать потребность?
— Мне сказали, что на наши поля саранча с Сарпинки пойдет, так что нужно в первую очередь ее проредить — но, думаю, избыток не повредит.
— Не будет избытка — но все же попробую посчитать. Завтра скажу…
На завтрак Камилла не появилась. На мой вопрос Дарья ответила с некоторой укоризной:
— Дык ведь еще в шесть утра увеялась, даже пирогов ждать не стала…
— Кстати, Дарья, давно хотел тебя спросить: а почему ты каждый день пироги печешь? Пироги у тебя замечательные, слов нет — но ведь это же столько труда!
— Дык, Александр Владимирыч, чего ж их не печь-то? Муки много, всего прочего — досыта имеется. Да и какой труд — радость это, ежели есть из чего печь. А уж если всегда есть — так это втройне радость. А вам что, не нравится? Ежели не угодила, вы скажите, я не буду — но видно было, что приготовление пирогов для нее — действительно счастье.
— Мне — очень нравится. Так что пеки, сколько хочешь, я просто подумал — а вдруг ты недовольна, что каждый день приходится пироги печь? Ну ладно, сегодня пироги — как и всегда, впрочем — хороши получились. Пойду и сам поработаю…
Вечером Камилла пришла часов в восемь, и в состоянии глубокой задумчивости молча прошла в свою комнату. Откуда, переодевшись, направилась в кухню, где так же молча приступила к уничтожению ужина. На меня, нетерпеливо ерзавшего на стуле, внимания она не обращала. Но все же, когда ее тарелка опустела, она поглядела на меня каким-то отстраненным взглядом и (не мне, а куда-то в пространство) изрекла:
— Паршивый из меня получается химик-технолог.
— Вообще никакой — согласился я, — ты — чистый исследователь высочайшей пробы. А технологов у нас и без тебя хватает.
— Не хватает. На Сарпинские озера, как мы подсчитали, нужно потратить минимум семьсот пятьдесят тонн ДДТ. Только на Сарпинские озера — а если все остальное бросить, то у нас получится делать по тонне в сутки.
— Почему? И что надо, чтобы делать больше?
— Потому что на десятину, то есть на гектар, нужно фунт с четвертью, то есть полкилограмма реактива — это мы с Василием Павловичем подсчитали. Примерно, конечно, но, думаю, хватит. А чтобы делать больше… Фенол у нас есть. Спирту нужно в день тонн двадцать. Но сейчас весь спирт на каучук уходит.
— Сколько уходит?
—
Все, что делается. Двести сорок тонн.— Считай, что спирт у тебя есть. Что еще нужно?
— Барботажные колонны. И хлор, много хлора. Вот я тебе говорила, что мне нужен мегаваттный генератор?
— А у тебя нет? Ты же, если мне память не изменяет, у Африканыча один выцыганила?
— Два… — вид у Камиллы был виноватый — но мне же щелочь еще делать нужно. Они на производстве щелочи оба задействованы.
— Сейчас важнее всего саранчу победить. А колонны эти, как их…
— Барботажные.
— Во-во, их-то где взять?
— Я с Юрой говорила, он сказал что за неделю сделает если нужно. Керамические, из труб, что в Казани делают. Но это обойдется в полторы тысячи рублей…
— Камилла, скажи честно: тебя давно пороли?
— Как?
— Ремнем. По попе. Ты мне зарабатываешь в день по сто тысяч, или даже по двести — не знаю, это вообще подсчитать невозможно — и думаешь о полутора тысячах?
— Я не буду… но я все равно не знаю, как все это организовать. Я знаю, сколько чего взять, куда положить и что со всем этим сделать. Но как сделать чтобы люди делали именно то, что надо — я просто этого не понимаю — и она чуть не расплакалась. — А ведь без этого действительно саранча все сожрет!
— Не волнуйся, у нас есть человек, который все это как раз понимает. Завтра с утра озаботим Сашу Антоневича — и через неделю у нас все будет.
Через неделю у нас ничего еще не было, разве что из Казани привезли керамические трубы. Хорошие трубы, в аршин диаметром (внутренним), и длиной по двенадцать метров. Юра Луховицкий, проникнувшись важностью задачи, на этот раз спроектировал что-то очень простое и недолговечное ("Сами понимаете, Александр Владимирович, больше пары месяцев насосы не выдержат в атмосфере хлора"). Но "быстровозводимое" — пятнадцатого апреля дюжина этих самых барботажных колонн перегоняли спирт на хлораль. Процесс требовал большого количества серной кислоты — но уж в этом у нас недостатка не было, как не было недостатка и в чугунных ретортах для перевозки кислоты из Саратова.
Еще дюжина реакторов из этих же труб активно вырабатывала хлорбензол. Тут "химия" была пострашнее, но все же работа с фенолом была уже отработана и технику безопасности народ понимал туго: несмотря на довольно теплую погоду никто к реакторам близко не подходил, не напялив "придуманных" мною противогазов с активированным углем. Ну а сама Камилла в ручном режиме управляла дано уже изготовленном реактором, в котором две вышеупомянутые гадости в серной кислоте превращались в третью. Со скоростью чуть больше тонны ДДТ в час.
Как говорится, дуракам везет. В том смысле, что производство сотен тонн отравы из сотен тонн другой гадости не сопровождалось кучей несчастных случаев. Для чего, впрочем, пришлось из Казани вместе с трубами вывезти и всех работников Варюхинского аспиринового завода — людей, с фенолом хорошо знакомых. Ну да аспирин подождет — тут ситуация складывалась вполне себе критическая, а других профессионалов взять было просто негде.
Я же, вовремя сообразив, что от несчастных случаев все же никто не застрахован, большую часть вредного производства догадался разместить в глухой степи, в сорока верстах от Волги на левом ее берегу. Так что если мы чего и напортачили, то, по крайней мере, никого не убили.