"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24

– Конечно, нет, Лавр Георгиевич. Вот как раз с воинством Макензена и появляется налет авантюризма в плане Дроздовского. По-хорошему армию Макензена надо добивать, и чем скорее, тем лучше. Это прописные истины тактики, но исходя из общей обстановки, я думаю, что мы можем рискнуть ради полного выведения из войны Австрии. По моему мнению, разгром германских сил следует поручить генералу Каледину, оставив в его распоряжении часть сил армии Мамонтова, вооруженных легкой артиллерией. В армии Турчина почти вся артиллерия на ходу и дополнительных калибров для разгрома австрийцев не понадобится. К тому же конникам Мамонтова нужно быстро передвигаться, а артиллерия все же обуза. Кроме этого, думаю, следует полностью передать Каледину все имеющиеся в распоряжении фронта бронепоезда, а также направить против Макензена все силы Слащева.

Услышав упоминание о Слащеве, Корнилов хмыкнул:

– Обижаете вы Якова Александровича. Он так рвался взять Будапешт, и вот какая оказия.

– Ничего, – холодно произнес Духонин, – с него вполне хватит лавра победителя Балкан и освободителя Белграда. Я понимаю, что к концу войны очень хочется войти в анналы истории вторым Бонапартом, но не стоит забывать и о повседневной задаче генералов – бить врага, а не только брать и освобождать столицы.

– Хорошо, в ваших предложениях есть здравое зерно. Вы говорили уже с Деникиным, каково его мнение на этот счет?

– Антон Иванович полностью разделяет мое мнение и готов ходатайствовать перед вами о переброске к Будапешту части армии Мамонтова. Кроме этого, большую помощь в наступлении Дроздовского, со слов генерала Щукина, окажет его словацкая и чешская агентура. Согласно последним данным разведки Дроздовского и агентов Щукина, корпус Кляйстера расположен между крепостью Комарно и Братиславой. Если в момент нашего наступления чехи и словаки одномоментно поднимут восстание в Братиславе и Праге, то часть сил австрияков будет отвлечена на них, а это в значительной степени облегчит разгром Кляйстера. Также в своей докладной записке Дроздовский делает здравый упор на моральное состояние солдат противника. Большая часть австрийских солдат находится в стадии духовного разложения. Все пленные как один говорят, что устали от войны и полностью не верят в возможность своей победы.

Действительно, боевые качества австрийских войск очень далеки от того, в каком они вступали в войну в августе 1914 года. Корпус Кляйстера в большинстве своем состоит из австрийцев, но не думаю, что их моральные качества гораздо выше, чем у их товарищей по власти венгров. Непрерывные поражения этого года сильно подорвали внутренний дух, как у простых солдат, так и у офицеров. Со слов пленных штаб-офицеров, постоянная помощь со стороны немцев сыграла с австрийцами злую шутку, при любом прорыве фронта нашими армиями, они постоянно требовали от Берлина прислать новые войска, которые должны были за них сражаться. Оценивая все ранее сказанное, я считаю, что для полного разгрома Австрии будет вполне достаточно одного хорошего удара.

– Не слишком ли рано вы хороните австрийцев, недооценка сил врага и переоценка своих сил очень чревата драматическими последствиями, особенно на пороге окончания войны, – предостерег Корнилов Духонина.

– Никак нет, Лавр Георгиевич, нынешнее состояние австрийских солдат очень схоже с тем, что переживала наша армия в марте семнадцатого, уж вы мне поверьте.

Корнилов еще раз пробежался глазами по карте, оценивая все сказанное своим помощником, а затем удовлетворенно произнес:

– Да, теперь я вижу, что вы не зря провели эту ночь. Подготовьте приказ Деникину за моей подписью о принятии плана наступления на Вену, предложенного Дроздовским, с вашими добавлениями.

Главковерх отошел от стола и посмотрел на облетевший лес за окном поезда.

– Разгром и уничтожение такого старого врага, как Австрия, приятное и полезное дело, но мне неимоверно жаль своих солдат, которые лягут в чужую им землю ради чужих интересов. Скажите, Николай Николаевич, как, по мнению наших дипломатов, сложится послевоенная судьба этих земель?

– Не знаю, как наши дипломаты, а я считаю, что австрийцам следует оставить лишь их коронные земли, а все остальное полностью поделить между сербами, чехами и словаками, включая всю территорию Венгрии. Они вполне этого заслужили.

– Эко вы хватили, милейший. Этого нам наверняка не позволят наши союзники Франция и Англия. Им появление сильных славянских государств на юге и в центре Европы – острый нож в сердце. Так что говорят дипломаты?

– Наши союзники не против объединения части австрийских земель вокруг Сербии, которую они видят во главе нового государства Югославия. Естественно, страной будет управлять король Александр, что вполне приемлемо и для нас. Что касается чехов и словаков, то у Запада пока еще нет четких представлений о границах этих новых государств. На своего короля они вряд ли согласятся, значит, это будут республики. По сведениям генерала Щукина, в Праге уже создано подпольное правительство народного единства во главе с доктором Масариком, недавно прибывшим туда из Женевы. Он ранее был в России и ратовал за признание Чехословакии независимым государством.

– Хорошо, – тихо и внятно произнес Корнилов, не отрывая взгляда от окна, – хорошо бы, чтобы и после войны они помнили, на чьих костях взойдет их свобода.

Согласно предложению Ставки, начало планируемого наступления Дроздовский перенес на 13 ноября. Отправляя наверх предложение о штурме Вены, генерал и не предполагал, что получит столь серьезную поддержку в лице ударных частей конной армии генерала Мамонтова. Появление под Будапештом многочисленного и опытного подкрепления, моментально вселило в сердца солдат полную уверенность в успехе операции. «Дадим Карлу по шапке» – такими словами подбодряли друг друга кавалеристы и пулеметчики в день перед началом наступления.

Прежде чем совершить свой последний бросок, Дроздовский решил оттянуть к Буде, еще не занятой русскими войсками, некоторые части из корпуса Кляйстера и в течение двух дней бурно имитировал подготовку к форсированию Дуная и штурму Буды. Подошедшая к Пешту осадная артиллерия, отправленная сюда ранее Деникиным, вела интенсивный обстрел вражеских позиций на противоположном берегу, в то время как саперы на глазах у противника демонстративно готовились к наведению переправы. Все делалось в лучших традициях классической школы осады, и у противника не возникло сомнения в скором начале форсирования Дуная. Командующий гарнизоном Буды генерал Шаргари срочно затребовал у Кляйстера подкрепления и, как ни странно, получил его в виде четырех батальонов пехоты, которые переправились через Дунай в районе Комарно.

13 ноября, оставив малую часть своих сил в Пеште, Дроздовский вместе с Турчиным двинулись вверх по берегу Дуная. Первым городом, оказавшимся на пути движения конной армии, был Вац, в котором укрылись остатки войск генерала Дьюлы. Их насчитывалось около полка пехоты, которая страшно испугалась приближения русской конницы, встречи с которой были очень свежи не только в памяти, но и на теле венгров. Поэтому, едва только авангард конной армии приблизился к Вацу, то комендант гарнизона сразу выслал им навстречу парламентеров для уточнения условий капитуляции.

Подобное известие сильно удивило Дроздовского, ожидавшего упорного сопротивления противника, но вместе с тем и несколько огорчили. Перед своей сдачей командир гарнизона известил о своем намерение Вену, и теперь действия русских не оставались тайной для противника. Как следствие этого сообщения, император Карл потребовал от Макензена срочной защиты столицы, сопровождая свои слова уже ставшей привычной угрозой капитуляции перед русскими.

Проклиная в душе августейшего истерика, германский фельдмаршал был вынужден оставить свои позиции и начать наступление из Орадя на Карцаг, энергично тесня передовые заслоны генерала Каледина. За день своего наступления немцы достигли станции Пюшпек, взять которую с ходу не смогли ввиду ее хорошо организованной обороны. Макензен остался недоволен этой неудачей и, подтянув резервы, отдал приказ взять станцию на следующий день.