"Фантастика 2024-143". Компиляция. Книги 1-25

И ещё – что мастер Оро-Ич знает об этом пути больше, чем показывает.

– Ну что, Трикси Бланш, – пробормотала я, пытаясь кое-как оглядеть себя без зеркала. – Теперь ты почти соответствуешь своей фамилии.

Дурацкая шутка показалась ужасно смешной.

Выход из дома загораживал Шекки – лежал прямо поперёк дыры. Здорово, конечно, враг не пройдёт, но бедным жильцам куда деваться? Пришлось потыкать его в бок воплощённой из ничто палкой. Он отреагировал то ли на знакомую магию, то ли на запах, и наконец-то сдвинулся. И – не в первый раз, кстати, – мне почудилось, что у крылатой химеры есть сознание, запрятанное глубоко под слоями вязкой защиты, глушащей любые мысли.

Интересно, все айры на самом деле такие, или Шекки особенный?

Оказавшись снаружи, я с удивлением поняла, что пробыла дома куда дольше, чем рассчитывала. Солнце склонилось к стене, окружающей внутренние территории Лагона, ещё немного – и чиркнет по кромке, разломится, угаснет. Если хочу добраться без проблем и до мастерской, и до Митчи, нужно поторопиться…

Внезапно где-то глубоко внутри проклюнулось чувство тревоги. Лёгкое, естественное – даже не сразу стало ясно, что оно принадлежит не мне. И, лишь расширив купол до двухсот шагов против привычных ста, я зацепила незнакомку, которая шла следом, держась на значительном расстоянии. Разум её был немного затуманен – первая ступень, не выше, но, похоже, в сочетании с местными уникальными техниками, которые позволяли словно бы остановить течение мыслей. И техники у незнакомки отработаны не настолько хорошо, как у Тейта, при желании способного вообще превратиться в невидимку для телепата… но всё-таки сверхчувства у неё явно имеются. Значит, незаметно зацепиться и проникнуть в её разум не получится, а сразу атаковать, не разобравшись, глупо вдвойне.

Не выдержав, я оглянулась; лучи заходящего солнца скользнули по лицу, и по контрасту с остывающим воздухом показались не только тёплыми, но и мягкими, ласковыми, точно большие художественные кисти из нежного ворса, нагретые у огня. Кислая, холодная тревога моей преследовательницы вспыхнула чуть ярче, и расстояние до чужого сознания увеличилось.

Она огибает меня по широкой дуге? Любопытно. Но угрозы вроде бы нет. Что ж, буду выжидать – и оставаться настороже.

В мастерскую таинственная незнакомка спускаться не стала, но и восвояси не вернулась – осталась снаружи. Некоторое время я ощущала её, но вскоре углубилась в подземные туннели, и она выскользнула из купола.

Итасэ, как и обещал, немного задержался, поджидая меня у самого входа в главную пещеру. Ригуми Шаа пока отдыхал после путешествия и, подозреваю, отчитывался перед Оро-Ичем, а потому учеников было намного меньше, чем обычно. С ними занимались подмастерья – никого из них, кроме высокой женщины, стриженной почти налысо, я не знала.

– Ты не торопилась, Трикси-кан, – прохладно встретил меня Итасэ. После того как мы с Лао и с Тейтом вытащили его из логова свободных, он немного смягчился, но только в поступках. Манера общения оставалась столь же отстранённой и едкой. – Надеюсь, хотя бы провела это время с пользой.

– Да, Тейт показывал мне вид с края стены, – пояснила я в шутку. Итасэ наклонил голову к плечу, всерьёз принимая довод, развернулся и направился вглубь пещеры, серый и незаметный, как тень. Пришлось поторопиться за ним. – Внутренние территории куда больше, чем я думала. Лагон – как коробка. Со стороны кажется, что в ней поместится только семечко, а там на самом деле целое дерево.

– И не одно, – усмехнулся Итасэ. Сравнение ему явно понравилось. – К слову, о деревьях… Я не ожидал такого результата. Готов спорить, что и Шаа тоже.

Мы как раз остановились у ярко освещённой ниши. Солнечные лучи не только изливались со свода, но и сочились из стен, и в облаке света нежилось дерево с глянцевитыми листьями, раскидистое и высокое.

Семь метров, восемь? Или все девять?

Но меня поразили даже не размеры, а то, что ветви были густо-густо усыпаны тёмно-красными ягодами – так, что кое-где и коры не видно.

– Надеюсь, они не ядовитые? – невозмутимо осведомился Итасэ. – Принимая за аксиому, что создание перенимает черты создателя, я немного опасаюсь за мастерскую.

– Один мудрец пас в горах коз. И вот однажды он заметил, что некоторые козы бодры не только днём, но и половину ночи, – произнесла я нараспев, прикасаясь к ягодам на ветке. Тяжёлые, твёрдые… Никогда не видела живого кофейного дерева, только готовые зёрна. – Мудрец стал наблюдать за козами и выяснил, что они жевали ягоды некоего растения, и таким образом обнаружились бодрящие свойства кофейных плодов. Но вот вкус его не устраивал… Мудрец пробовал вымачивать ягоды, настаивать, сушить – всё было не то. Однажды он в ярости бросил ветку в огонь. Мякоть высохла и обгорела, а тлеющие семена начали источать божественный аромат. Мудрец собрал их, измельчил, залил горячей водой – и вот тогда вкус ему понравился. Так был изобретён кофе.

Я, как могла, иллюстрировала рассказ иллюзиями; представление, по моему скромному мнению, получилось неплохое – сюрреалистическое, фантазийное, особенно мне удались винторогие козы со зловеще горящими глазами. Но разве Итасэ проймёшь!

– О, значит, это съедобно, – ответил он равнодушно. – Приглашу кого-нибудь созидающих совершенство, нужно проверить. Наконец-то хоть какая-то польза.

– Мне другое интереснее, – произнесла я, скосив глаза на Итасэ. Он сорвал одну ягоду и теперь вертел её в пальцах, явно подумывая о том, чтобы попробовать на зуб. – Почему оно так быстро выросло? До первого урожая проходит три-четыре года. И дерево такой высоты – в принципе редкость. Аномалия.

Мимо нас проскользнул ученик. Остановился в отдалении, поглядывая в сторону ниши, но так и не решился влезть в разговор подмастерья с чужой добычей – и ретировался.

М-да, добыча… Я надеялась, что избавилась от этого клейма.

– Обычно творение, воплощённое из ничто, откликается на желание создателя. Но тут другой случай. Творением была ягода, а дерево живёт само по себе. – Итасэ говорил несколько отстранённо, точно имел в виду не кофе, а что-то большее… что-то очень личное. Обычно гладкие, прямые серые волосы колыхались вокруг его головы, как густой дым, превращая бледный профиль в потустороннее готическое видение. – Дерево связано с тобой. Возможно, здесь и кроется разгадка. Оно принесло плоды, много и неожиданно. А что там с твоим обучением, Трикси-кан? – спросил он вдруг, и уголки губ у него дрогнули.

От неожиданности я несколько раз моргнула.

Это что, была дружеская острота? В исполнении Итасэ?

Не верю.

– С обучением у меня пока, к сожалению, только цветочки, – вздохнула я. – Но скоро начну снова приходить в мастерскую, честное слово.

– Не торопись, – неопределённо качнул головой Итасэ. – Позволь новым умениям войти в твою кровь и в мысли, – добавил он и вдруг прикусил ягоду кофе. Вздёрнул брови, поморщился – и потом выражение лица стало растерянным. – Надо же. Снаружи горько, а внутри – сладко. Действительно, создание многое перенимает от создателя.

Сказал – и ускользнул, развеялся, как клок тумана на ветру. Я только и успела, что развернуться и захватить его краем купола.

– Подожди! Мне ещё кое-что надо спросить, чуть не забыла… Из мастерской есть другой выход?

От Итасэ ощутимо повеяло недовольством. Но тут же в своде ниши разверзлось отверстие – сквозное, до самой поверхности.

– Один кат, – прошелестела чёрная дымка.

Я почти успела, попутно поставив новый рекорд по воплощению из ничто ступеней и бегу по винтовой лестнице. Но проход всё-таки схлопнулся слишком рано, и нога увязла по колено в земле.