"Фантастика 2024-143". Компиляция. Книги 1-25

— Телефон-то здесь есть?

— А то. — Константин поднял крышку одной из панелей, и показал лежавшую в углублении трубку. — И номер уже переключили на ваш.

— Так, товарищи. Давайте договоримся. Чтобы не усложнять ситуацию, вы меня называете на ты. Я, если вы не против тоже. А то мы так потонем в этикете.

— Борис. — Жеребцов протянул руку и пожал неожиданно для него плотную словно деревяшка ладонь Виктора,

— Виктор. — Николаев склонил голову.

— Константин.

— Виктор. — Николаев удовлетворённо кивнул. И посмотрел на часы. Время было около трёх, и в Управлении его ждала куча дел. Но сначала нужно было съездить переодеться. Негоже в таком виде показываться перед людьми.

Из потока дел и забот вынырнул только когда Елена Пожарская принесла ему в кабинет чай, с пирожками. Она обычно ходила за ними перед закрытием столовой, и делилась таким образом с Виктором, заодно отмечая конец рабочего дня, что было очень удобно. Виктор распускал людей, и ехал домой, или засиживался над документами, которые нужно было сделать к завтрашнему дню. Но сегодня всё было в норме, и отпустив сотрудников, Виктор попил чай с Леной, проводил её до машины, и сев в Чайку, уже собирался ехать домой, когда загудел телефон в машине.

— Николаев у аппарата.

— Это хорошо, что ты у аппарата. — Брежнев хмыкнул. — Ты ужинал?

— Нет, Леонид Ильич, не успел.

— Ну тогда приезжай ко мне на Кутузовский. Посидим повечеряем.

Виктор положил трубку в зажим, и повернулся к охраннику. — Константин, поехали на Кутузовский двадцать шесть.

— Понял. — Офицеры переглянулись. Даже в их практике такое бывало нечасто чтобы охраняемое лицо, вот так запросто заезжало вечером к главе государства.

Обстановка в квартире у генерального секретаря была скромной, а по меркам двадцать первого века так и вовсе спартанской, что полностью соответствовало натуре Брежнева. Он сам был человеком скромным, и в его квартирах никогда не было ни картин, ни золота, ни украшений. А вот у товарища Георгадзе, были вполне барские замашки. Золотой унитаз, картины старых мастеров, дорогой фарфор, и стены, украшенные антикварным оружием, о чём Виктор шепнул Брежневу. Тот не поверив, лично приехал к Михаилу Порфирьевичу в гости, и после один на один устроил ему натуральную выволочку, пояснив, что любая его слабость особенно такая, которая сопряжена со взятками, будет использована врагами страны. Поэтому Георгадзе впечатлённый до самых пяток, уже на следующий день продал, раздарил и куда-то вывез всю показную красоту, оставив только самое необходимое. За Георгадзе, уловив «Текущий момент» потянулись и другие высшие руководители, а когда минул срок своеобразной индульгенции на грехи, к тем, кто не понял намёк, пришли следователи БХСС.

Когда Виктор приехал, его сразу пустили, в прихожую, и даже не обыскивая, пропустили в комнаты, но Николаев остановился, чтобы отдать пистолет.

— Приказ есть на ваш счёт, Виктор Петрович. Оружие не изымать. — Спокойно пояснил брежневский охранник.

— Оно конечно здорово, только пусть здесь полежит. Задолбался я таскать его что-то. — Пояснил Виктор.

— Хорошо, Виктор Петрович, проходите. — Охранник распахнул двери, приглашая Николаева войти.

Глава 17

Ни золото, ни бриллианты незаметны в куче породы. И только руки ювелира, придают им настоящий блеск и смысл.

Карл Фаберже.

Скоростная дорога свяжет столицу и город Ленина

Продолжается разработка сверхскоростного железнодорожного сообщения между Ленинградом и Москвой. Уже проведена трассировка будущего пути, и начаты предварительные технологические работы. Поезд который разрабатывают советские учёные и инженеры, будет развивать в пути скорость до двухсот километров в час, что сократит время в пути до четырёх часов. Внутри состава, названного в честь самой быстрой птицы нашей средней полосы — Сапсаном, не будет купе и лежачих мест. Всех их заменят удобные кресла, и широкие проходы между ними.

Ожидается что уровень обслуживания и удобства Сапсана будет значительно выше чем в самолётах Аэрофлота.

17 мая 1974 года.

Кормили у Брежнева всегда очень вкусно хотя и относительно скромно. Брежнев в быту вообще сторонился всякой роскоши, особенно показной и помпезной, но при этом прощал другим людям желание иметь красивые цацки. Но в последнее время, что-то сдвинулось в характере Брежнева. То, к чему он раньше относился легко, стало очень раздражать. Особенно это касалось воровства из бюджетов средних и низовых уровней. Из Союзного бюджета не очень-то поворуешь. Там всё идёт огромными кусками. А вот когда деньги опускаются на уровень ниже, вот тогда и настаёт раздолье для всякого воровства. Наставало. Первым звонком было удаление из политбюро а позже из жизни Суслова, Андропова, Кириленко и прочих любителей потрогать за вымя бюджетную корову. А затем совсем для непонятливых грохнуло Уральское дело. Там было всё так запущено, что пришлось подключать армейский спецназ, внутренние войска, и боевые подразделения КГБ. Зато и результат был впечатляющий. Более трёх тысяч[50] лишились работы и пенсии, более тысячи получили сроки от 15 лет и выше, а две сотни расстреляли в назидание потомкам. И сразу же, не расформировывая следственные и оперативно-поисковые группы, переключились на Краснодарский край, где тоже всё было очень плохо. Ошмётки драки в Краснодаре летели по всей стране, но правоохранители, которые наконец-то получили команду «давай!» уже не сбавляли накал. По совету Судоплатова, некоторые регионы, которые не были так поражены зачищали люди Системы, действуя куда тише и бескровнее, но тем не менее достаточно эффективно. Ведь если в одночасье банда терроризировавшая область просто исчезает, результат тоже достигнут. И в чём-то даже поэффектнее, потому что дом стоит, скотина в хлеву, машины на месте и даже золото и деньги что лежали на виду, нетронуты. А людей нет. Что порождало среди людей такие легенды и фантазии, что любой малолетний гопник ещё три раза задумается прежде чем попробовать заняться преступным промыслом. Ведь мышление преступника намного более мифологизировано чем мышление обычного рабочего или крестьянина. Люди труда, не очень-то полагаются на «фарт» или ещё какие непонятные вещи. А вот преступники наоборот. И вот в системе этих понятий, милиция, суд и тюрьма — это вещь насквозь понятная. «Не фартануло», «Тюрьма дом родной», и так далее. А вот просто исчезновение без следа, это уже по другому разряду. Тут и о Боге можно задуматься, и вообще от греха сменить делянку. Так и чистили страну все, кто могли, включая вдруг активизировавшиеся народные дружины, получившие на вооружение ПР-1 резиновую дубинку, прозванную в народе «п-дец разбойнику». Теперь драки, в клубах, которые ещё недавно были нормой — стали большой редкостью, а если кто-то и затевал такую на танцплощадке, то от него все сразу шарахались в стороны, потому что дружинники часто не разбирали кого куда, и временами доставалось непричастным.

Об этом и многом другом размышлял Брежнев, глядя как ест Виктор Николаев. За несколько лет работы Виктор сделал немало, но Леонид Ильич ценил его не за отдельные успехи, а за системность, когда появляется государственная машина, которая не создаёт, а уничтожает проблемы.

Ну вот с чего вдруг возникла тема ручного оружия? Калашников ведь реально превосходное оружие? Да. Для пехоты. Но в армии и других военизированных частях полно других задач, нежели чем пехотные бои. Например, те же водители боевых машин, таможенники, пограничники и так далее. Когда Виктор начал эту тему всем казалось, что это блажь и глупость, но вдруг подняли голову пограничники, которые сказали прямо, что им АКМ не нужен, потому что они либо встречаются в упор с нарушителем, и тогда нужно что-то короткоствольное с огромным магазином, и крупным калибром, чтобы валить наглухо, либо на дистанциях, где от АКМ толку нет. А такое происходит уже на трёхстах метрах. А вот хороший автоматический карабин под винтовочный патрон, со штатным оптическим прицелом, был бы очень кстати.

Следом подтянулись ВВшники, которые тоже объяснили, что автомат в том виде, который сейчас есть — просто перевод средств. И они тоже не отказались бы от коротыша с большим магазином, и калибром в девять, а лучше все двенадцать миллиметров.

Скандал вышел знатный, особенно учитывая, что ГРАУ всех мело под одну гребёнку, и даже у досмотровых партий морских пограничников были всё те же АКМ.

На этой теме неожиданно перессорились все со всеми, а после вмешательства в скандал Брежнева лично, по представлению того же Николаева в каждом роде войск были созданы комиссии по созданию перечня требований к ручному оружию. Комиссии были созданы в бронетанковых войсках, артиллерии, авиации, и даже ракетных частях.

Заодно выяснилось, что пистолет Макарова очень хорош для милиции, но совсем не подходит для офицеров Девятки, и вообще никуда не годится для армии.

Все споры прервал лично Леонид Ильич, спросивший на пленуме ЦК министра обороны Гречко, в чём проблема обеспечить Советскую армию не одним видом ручного оружия и не двумя, а двумя десятками? Если учесть, что на пехотную роту, не менее двухсот позиций снабжения. Ну, будет двести десять, и что? Один танк стоит от четырёхсот тысяч, до восьмисот, а танков этих наклепали на три войны.

— Опять будем дивизиями в топку кидать, Андрей Антонович? — Спросил Брежнев, таким тоном, что маршалу сразу стало нехорошо. Ну и под такое дело, программа перевооружения стрелковым оружием была утверждена на коллегии министерства обороны единогласно. Дело дошло даже до остановки производства автоматов Калашникова и пистолетов Макарова. До выяснения потребностей армии в данном виде продукции. Рабочих распустили на полгода в оплачиваемые отпуска и на переподготовку, а за это время все заинтересованные должны были выдать требования к оружию, специальная комиссия организовать конкурс на изготовление и провести комплексные испытания всех видов оружия с привлечением не только офицеров минобороны, а всех военизированных ведомств. Чтобы не было так, что МО опять выбирает оружие для всего Союза, а тем же пограничникам всё это расхлёбывать.

— Всё, Леонид Ильич. — Наелся. — Виктор отставил тарелку, и чуть осоловелым взглядом посмотрел на Брежнева.

— Ладно, пойдём в гостиную, расскажешь, как там всё дело было. А то, что ни отчёт то просто вестерн какой-то.

В столовой, где стояли диваны и кресла, они устроились вдвоём, и Брежнев, который благодаря Сибирцеву теперь уже почти не курил, но пристрастился к молдавскому красному вину, налил себе полный бокал а Николаеву плеснул на самое донышко.

Виктор рассказывал чётко, по-военному. Кто где стоял, дистанции, выстрелы, огневые позиции, но понятно. Так что перед Брежневым встала картинка нападения.