"Фантастика 2024-148". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Бабку все же зацепили. Мужик оказался ее сыном, приехал мать спасать, когда все началось, да вон как вышло. Не спас. Старушка лежала, прижавшись спиной к углу. Из прокушенной руки по одежде текла кровь. Сын пытался перетянуть ей руку какой-то тряпкой, но от волнения ему это не удавалось. У парня у самого руки ходуном ходили. Орлов вздохнул. Эти люди его не особо волновали. Волновал его куда-то запропастившийся Норд. Кота он звал, но тот так и не объявился. Хоть тот уже и показал, что выживать умеет, наверняка, забился куда-то и ждет, когда хозяин его спасет, на душе у Алексея было неспокойно.
– Сынок, - раздался голос старушки и здоровяк замер. – Не надо. Это же уже бесполезно.
– Мам, - попытался здоровяк
– Илюш. Ну, ты же видел, ты же знаешь, что со мной станет, зачем это?
– Мам…
Парень вздохнул. В темноте было не видно, но буквально слышно, как его плечи поникли. Он все понимал, но не хотел верить. Леший тоже это понимал. Оказаться запертым вместе с человеком, кто вот-вот превратится в кровожадного монстра, не очень-то хотелось. А еще меньше всего хотелось при этом оказаться запертым в тесной кабине лифта еще и с его родственником. Кто знает, не стрельнет ли что сынку в голову, не начнет ли он мешать, когда… когда старушка переродится, или как это называется? И как это вообще происходит? Насколько быстро? Свидетелем самого перерождения, так-то Орлов еще не был. А что, если в кино все не так? Что, если укушенный человек не перерождается? Может быть, это какой-то вирус их такими сделал, а на остальных не повлиял? Ведь все его заключения строились пока только на знании механики зомбирования из кино. Там же все – вымысел, а тут мать ее, реальность!
– Мам, все обойдется, - наверное, также подумал и охранник. – Сейчас руку затянем, в больницу тебя отвезем. Я военным звонил, «вагнерА» скоро будут тут (прим. автора. Имеется в виду легендарная группа «Вагнера», превратившееся уже в нарицательное имя любой наемнической армии России). Они нас спасут.
– Не спасут, сынок. У них работы много, не до нас им…
– Спасут, мам, ты только держись. Я ж прошлым летом, помнишь… Ты ж помнишь… они придут, ты только держись! – мужик, судя по звукам, вытер слезы. – Они точно тебя спасут! Дыши спокойно. Тебе нельзя волноваться, у тебя же сердце…
Леший хмыкнул. Круто! «У тебя сердце…» Никого поздоровее на должность вахтовой не было? А еще «в больницу отвезем», ага! Давай! Скатертью дорога! Туда, наверное, всех вот таких покусанных в первые часы свозили, и, если заражение, как и в кино происходит, то больница сейчас совсем не лучший вариант. От этой бомбы замедленного действия, напротив, надо держаться как можно дальше. А что он там про военных? Не они ли из пулемета долбили, когда он проснулся.
– Что за вагнерА? – заинтересовался Орлов.
Охранник не ответил. Понятно, не до этого сейчас, мужик, поди, весь в своих мыслях. В мыслях, что дальше делать.
– Дай, - внезапно попросил он, обратившись к Орлову.
– Что? – не понял тот.
– Пистолет, - вздохнул здоровяк.
Леший закрыл глаза и тихонечко выдохнул. Твою мать! Вот как ему сказать, что у него не боевой, а такой же резинострел?.. Это решение охраннику, наверное, нелегко далось, а озвучить такое еще тяжелее. Как теперь Орлов будет выглядеть? Кем? А ведь это, действительно, был бы лучший выход. Быстро и безболезненно.
– Это травмат, - не своим голосом прохрипел Алексей, чуть поворачивая корпус тела.
Если мужик сейчас кинется, он успеет среагировать. Темнота рыкнула, раздался глухой удар, мат. Видать убитый горем сын ударил стену кулаком.
– Извини, мам, - печально произнес он.
– Да ничего, сынок, я свое уже пожила. Жаль, что вот так вот только все получается. Сделай все быстро…
Темнота хлюпнула носом. Еще бы. Что остается-то? Только собственные руки. Свернуть шею человеку, по идее плевое дело, особенно старческую, но… Она была его мамой. Орлов не представлял, какие муки сейчас испытывает безымянный охранник.
– Давай, я? – тихо предложил он.
– Нет… Я сам…
Они немного пошептались, затем старушка тихонько всхлипнула. Зашуршала одежда, раздался тихий хруст, а затем… такого звука Орлов еще никогда не слышал. Полувой, полурык,полуплач.
У Алексея все внутри сжалось. Да что за долбаный мир!? За что такие издевательства? Сын. Собственную мать. Голыми руками… Леший ощутил, как его качнуло. Тут даже самый закоренелый вояка, наверное, пошатнется. Ладно, на войне, там всякое бывает, но тут-то!?.Охранник ударился головой о стену, замолотил железо кулаками. Он орал, бесился и проклинал весь этот чертов мир. В какой-то момент он, Леший не понял, как все произошло, кинулся к двери, впился пальцами в створки лифтовой кабины, потянул их в разные стороны. Орлов не разделял порыва вынужденного соседа и потому навалился на обезумевшего парня сзади. Обвив шею здоровяка, он ударил тому под колени, заставил мужика присесть, надавил тому на кадык. Получив пару ощутимых ударов в лицо, он попытался успокоить охранника, но тот не слышал слов. В образовавшуюся узкую щель меж дверей проник тонкий лучик света и Леший смог разглядеть безумные глаза сошедшего с ума человека. Все было понятно без слов. Его теперь только гасить. Он не понимает, что делает, не отдает себе отчета и может погубить обоих. Орлов помирать, пока, не планировал.
Продолжая сгибом локтя правой руки удерживать шею оппонента, он помог себе левой, обвив голову мужика, чтобы усилить рычаг. Резкий рывок, второй, третий. Противник был силен. Даже в таком состоянии он умудрился приложить Алексея спиной о стену пару раз, норовя того скинуть, но из коварного захвата уже никуда не деться. Алексей еще и ногами обвил колени здоровяка, подбил их и они повались на пол. Хрустнуло. Охранник затих. Для убедительности подержав его в захвате еще несколько секунд, Леший разжал побелевшие руки.
– Твою мать! – выругался он, впуская в собственные легкие воздух.
Он не дышал с самого момента начала схватки. Нервы натянулись канатом, и Алексей сам уже был готов превратиться в такого же безумного, как и оставшийся безымянным для Лешего сын бедной старушки.
Отдохнуть ему не дали. Распаленные шумом мертвяки ринулись к лифту. Видеть они вряд ли что-то могли в темноте кабины, но имели особо развитое стадное чувство. Все идут, и я пойду. Все скребутся в двери и я буду… Створки пришлось закрывать в самый последний момент. Катаны с собой больше нет, чтобы пальцы тварям рубить, и сунься они внутрь, ему будет нелегко отбиться в таком тесном пространстве. К тому же не стоило и про бабку забывать. Орлов не стал говорить ее сыну про то, что есть такой вариант, что мамка его встанет через какое-то время, и они смогут снова обняться, правда, ненадолго, ровно до того момента, как она из сыночка кусок плоти зубами не выдерет. В кино зомби нужно было непременно в голову стрелять, мозг ему повредить, чтобы окончательно упокоить. Он же сам видел, как пол тела ползало, а потом тому парню в квартире девчонки в глаз мечом ткнул, чтобы второй раз умертвить, но что будет с укушенным человеком, если его убить до обращения? Проверять этого как-то не хотелось, но пришлось. Бабка зашевелилась, и это было дурным знаком. Он видел, что твари сильны, наверное, то, что их перерождает, как то усиливает, организм. Ведь даже мелкий пацан, застреленный на лестничной клетке, двигался слишком быстро и резво, не по годам, в общем.
– Твою мать! – рыкнул Леший, тыкая бабку носком берца.
Как бы ни было противно, но пришлось повторить прием с толстухой. Алексей занес ногу, примерно прикидывая, где у нее голова. Пнул. Промазал. Бабка хрюкнула. Нога скользнула, лишь слегка задев старческую плоть, ударилась о стену лифта. Снова поднять, внести корректировку и… хрусь. Поднять и… плюх… Поднять и хрясь.
На душе и в желудке стало противно. Орлова вновь повело. В тесной кабине завоняло. Мертвяки продолжали ломиться в двери, пытаясь их открыть. Изнутри зафиксировать их никак не удается, они открываются, втягиваясь друг в друга. Поверхность гладкая, никаких ручек, только тонкая резинка на стыке и все. Вот ее Алексей и пытался удерживать ногтями пальцев, благо, что тупым зомбакам не хватало пока ума поступить также. Толпой-то они быстро б справились.