"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Тварь Брадмура, так вот что это такое!
Вот кого почуяла Виджи на Луковом пути!
Никакой чертовой мистики, все объясняется очень просто.
Маги, маги, вы мне за все ответите!
Я вскочил на козлах, сорвал маску с лица и прислушался. Тварь, кажется, отстала.
А где Колчек?
— Маммон!
Тишина. Из темного хода доносились весьма неприветливые звуки. Хруст и скрежет.
— Колчек! — крикнул я, уже догадываясь, чем, а вернее кем хрустят.
— Фатик! — ко мне, перестукивая башмаками, бежал Олник, он задыхался, размахивал руками. —
— Что-что?
— Сиречь лузгавка! — Олник, задыхаясь, вскочил на подножку и забрался на козлы, так что Виджи пришлось потесниться. — Я вспомнил, это лузгавка так верещит. Ох, подземные боги! Заключенные в Брадмуре именуют ее лузгавкой, а маги… вот так вычурно кличут, а еще зовут лапочкой, как бы в насмешку. — Он замер, вращая глазами, сорвал маску. — Фатик, откуда я это знаю? Фатик, я не хочу это знать! Мне страшно, Фатик! Я вспомнил, я видел картины, видения, образы. И они возникли в моей голове, когда лузгавка заверещала! И я не хочу, чтобы они были в моей голове, эркешш махандарр!
Прости, друг, но ты сам виноват.
— Ты попробовал галлюциноген, который помог тебе видеть то, что не может видеть обычный разум.
Хруст и скрежет прекратились. Я вздохнул и закашлялся.
— Я не хочу это знать! Я даже знаю, чем маги кормят лузгавку и других… тварей… А знаешь, чем они их кормят? Народцем, что на каторге прозябает… Ох-х… Фатик, я хотел сказать — гони-и-и!
— Арруау! Арруау!
Багрово-черная туча застлала солнце, распространившись на полнеба. Стояли красноватые сумерки, в свете которых лужи натекшей крови на площадке напоминали кляксы, оставленные великанским пером.
Я зашвырнул Олника в фургон, хлестнул лошадей, и мы понеслись насколько могли быстро. Я знал дорогу среди бедлендов и надеялся, что второй фургон не отстанет.
— Арруау! Арруау!
Виджи была рядом, держала оба фонаря в руках. В заднем фургоне что-то орали. Заполошно ржали лошади. Я правил стоя, нахлестывал и молился, чтобы колеса выдержали, не отлетели, лишь раз оглянулся назад. Нечто крупное, но гибкое, цвета ореха, выскользнуло из Лукового пути, затем площадку скрыл каменистый холм.
— Арруау! Арруау!
Олник просунул голову между мною и Виджи.
— Фатик, гони! Это такая тварь… ты даже представить не можешь, какая это тварь!
Да уж, не могу, ты прав, старый приятель.
От визгов лузгавки лошади сбивались с галопа. Она приближалась заметно быстрее, чем я думал. Скоро нагонит, и тогда будет весело. Олник обещал мне встречу с мозгуном, свиньяком и лузгавкой — и не соврал, маленький сукин сын. Первых двух я уже повстречал, было умеренно весело, а теперь, стало быть, мне предстояло свести близкое знакомство с последним представителем очаровательной фауны Брадмурского зверинца. Нет, постой — Олник еще обещал драккора и кракенваген!
Яханный фонарь, даже если удастся отбиться, лузгавка выпотрошит лошадей и повредит груз, это по меньшей мере. Плакали денежки Вирны. Да, собственно, они и так и так плакали — я понимал, что Маммона Колчека постигла незавидная участь.
— Арруау! Арруау!
Взвизги еще ближе, несутся с вершины холма, который мы объезжаем. Лузгавка прет напрямки, плевать ей на дорогу.
— Куок! Куок!
А эти вопли раздались впереди. Мы как раз въезжали
в теснину меж двух осыпей, где местами (яда здесь уже почти не было) росли трава и кусты, а на гребнях холмов кучерявились настоящие заросли, особенно на том, что пониже.Теснину перегораживала странная машина, перегораживала столь надежно, что я не мог бы проехать мимо, например, по осыпи — слишком круты были их склоны с обеих сторон.
Ловушка. Сзади лузгавка, она же лапочка, впереди — вот это, чему я не подберу определения. Буквально тридцать ярдов до этого… этой… э-э-эх, злая судьба!
Я начал останавливать лошадей, поворачивая фургон боком, а взгляд тем временем оценивал машину.
Размером эта штука была со средний такой корабль. Но не это меня удивило.
Понимаете, у машины был сургучно-глянцевый, розовый, покрытый заостренными наростами панцирь высотой ярдов в семь и… брюхо.
Восемь пар цельнокованых стальных вороненых колес располагались примерно в ярде над землей, светло-оливковое брюхо же свешивалось почти до земли и заметно раздувалось и опадало, как будто машина… дышала. Между колесами виднелись круглые дыры, крупные, голову можно просунуть.
Определенно — машина была живая.
Виджи привстала, ахнула, глаза округлились.
— Куок! — пронзительно и мерзко воскликнула машина. — Куок! Куок!
Я не видел пасти, глаз, носа. Панцирь гладко закруглялся с обеих сторон, будто на восемь пар колес насадили гигантский, в семь ярдов высотой, пирожок.
— Арруау! Арруау!
Я задрал голову: лузгавка взбежала на гребень холма и скалила оттуда острейшие клыки. Тело ее переливалось, текло, будто ртуть, постоянно находясь в движении. Вдоль змеиного тулова располагался лес черных игл, смотревших в сторону хвоста — чешуйчатого и заостренного. Лапы с когтями — каждым можно вскрыть брюхо не только троллю, но и, пожалуй, сказочному дракону. Морда как у ящерицы, но пасть побольше относительно головы, да не столь выпуклые глаза.
— Арруау! Арруау!
— Куок! Куок! Куок!
Звуки были равно пронзительные и равно мерзкие, они ввинчивались в уши, проникали до костей, царапали душу. А мне и без того было погано — жар теснил грудь, в голове снова разгулялись бойкие гномы.
Виджи ахнула:
— Они… переговариваются!
Олник сунулся между нами.
— Кракенваген, Фатик! Маги Талестры наращивают живую плоть на металл, сплавляют их вместе, выращивают живое… Живой движитель приводит в действие колеса, только представь! Они называют это создание… сейчас-сейчас… Cracken omnia ectus, или папочка… Ой, бедная моя голова, я не хочу это все знать!
О Гритт, с кракенвагеном Олник обещал мне встречу. А еще — с драккором.
Со второго фургона что-то вопили. Я увидел, как с него соскочили Самантий и Крессинда — в руках гномши сверкнуло оружие. Возницы, Нанук и Ванко, стояли на козлах, похожие на статуи. Думаю, я выглядел так же.
— Да уж, это не ваша дымовальная машина, Олник.
— Да уж не наша!
Какое удивление, я думал, он полезет в амбицию.
— И не машина карликов, Фатик.
— Это точно.
— Это розыскная команда. Отлавливают брадмурских тварей, или убивают, если те слишком опасны. А еще ловят разбежавшихся заключенных… Эркешш махандарр, откуда я это знаю?