"Фантастика 2024-151".Компиляция. Книги 1-30

Чувствуя себя неловко от расспросов, я схватила первое попавшееся одеяло и принялась стелить его поверх уже наваленных на скамью.

– Давай помогу, - Селестина неловко взяла одеяло из моих рук и тут же взлетела на противоположную от меня лавку.

Обертон расшаркиваться не стал. Просто усадил ее на постеленные одеяла. Да так ловко и быстро, что Селестина даже понять не успела, как переместилась в пространстве. Говорить ничего гер не стал, одного взгляда было достаточно, чтобы вся охота мне помогать у нее отпала. Да и я прекратила возню и притихла.

Через пару минут нам доставили подушки и явился целитель, похожий на крепкого гнома.

– Осмотреть, - грубо гаркнул на него гер.
– И объясни, почему ты не заметил, что вторая девочка ранена?

– Ее рана нанесена магическим оружием, - пролепетал целитель,- я тут ничем помочь не могу. Она излечится сама, просто нужно время. Девочка-то маг и сильный.

– Да что ты говоришь,- раздраженно с издевкой произнес гер,- Раз маг так и лечить не нужно, заживет как на собаке. Осматривай обеих!

Да, голос у военачальника хорошо поставлен, пробирал до самих внутренностей. Целитель подскочил к Селестине и принялся ощупывать да опрашивать. Потом чего-то дал ей выпить. И кинулся ко мне. Бесцеремонно повернул на живот и задрал платье выше талии. От стыда и смущения не то, чтобы лицо покраснело, волосы порыжели, наверное.

– Ну?!
– снова рыкнул военачальник на слишком бестактного целителя.

– Все в порядке, гер Обертон,- затараторил Грегор, - рана затягивается. Она не свежая, но я бы сказал смертельная. И это странно, не понятно как девушка добралась до нас.

– Раз еще живая, то и рана смертельной быть не может, - вскипел гер, - не раздражай меня еще больше. Что со второй женщиной?

– Ходить вии еще рано, - быстренько отчитался целитель,- Надобно, чтобы все поджило внутри. Деток рожать сможет. А так ничего угрожающего жизни. Крови, конечно, много потеряла, во время ее девушка нашла. Проехали бы мимо, не жить ей. Чтобы после надругательства....

– Заткнись - взревел Обертон, - деликатнее будь!

Целитель вмиг побелел и проблеял.

– Чтобы окончательно все поджило, рекомендую дня два лежать и кушать плотно. Потом расхаживаться. Не нервничать, покой ей нужен.

– Свободен, - взмахом головы Иной отпустил целителя. Повернувшись к Селестине, он долго ее рассматривал. Она же взгляд отводила, стыдно ей было.

– Я уже сказал, Селестина - кудряшка, начинай на меня заглядываться. И не надо меня смущаться. Ехать нам три дня. Будете со своей молчаливой подругой лежать, не вставая, и много кушать. Я сам сяду за возницу, если что не так, просто говорите мне.

После этого подруга была уложена удобно на гору одеял и укрыта сверху еще как минимум тремя. Гер Обертон еще немного посидел перед ней на коленях, поглаживая по вьющимся светлым волосам. Он словно решал для себя что-то. Потянувшись, он поцеловал женщину в висок.

– Все отдыхайте, - он поднялся и неожиданно добро взглянул на меня.
– Ты тоже ребенок укладывайся, вся худенькая аж светишься, - это было адресовано уже мне.
– Чуть позже я вас покормлю.

После этих слов военачальник удалился, а мы с Селестиной смотрели друг на друга и молчали.

Глава 9

Практически весь первый день путешествия в Шорхат, мы крепко спали, отогреваясь под толстыми одеялами. Будили нас только для того, чтобы заставить поесть и справить в кустиках нужду. При этом гер Обертон зорко следил, чтобы Селестина много не ходила и не утомлялась.

Как и обещал военачальник, ближе к вечеру с неба стал сыпаться мелкий снег. Для меня это было маленькое чудо. Высунув руку из-под одеяла, я ловила снежинки и долго рассматривала их. Раньше я только читала о снегопадах, метелях и сугробах, сейчас же видела эту красоту наяву. Снег усиливался, и на землю оседали уже крупные хлопья, равномерно окутывая ее белым покрывалом. Это было красиво и холодно.

– Ты так радуешься, словно снега не видела, - подняв голову, я встретилась взглядом с темными глазами гера.
– Сколько тебе лет девочка?

Я не знала ответа на этот вопрос. Наверное, мне было около тридцати, может меньше или больше. Поэтому я не ответила, а лишь неопределенно пожала плечами. Больше мужчина вопросов не задавал. Вдоволь насмотревшись на снегопад, я снова уснула. Ночь прошла незаметно, не было привала с костром и горячим ужином, о котором так часто пишут в приключенческих рассказах. Отряд даже в кромешной тьме упрямо продвигался вперед.

Наутро меня разбудила Селестина. Она сунула мне в руку бутерброд с вяленым мясом и снова зарылась в свои одеяла. Настроения у нее не было. Она выглядела подавленной и утомленной. Даже улыбаться перестала, все время лежала и молчала. От постоянной тряски у нее все тело болело. Я ее прекрасно понимала.

Время тянулось нескончаемо. Выпавший за вчерашний день снег растаял, и теперь всюду была грязь и слякоть. Телега с чваканьем пробиралась вперед по размытой дороге, угрожая увязнуть в ней всеми четырьмя колесами. Гер Обертон старательно объезжал лужи и держался ближе к обочине. Но пару раз помахать лопатами мужчинам все-таки пришлось, откапывая нас из грязи.

Второй день пути оказался еще более унылым.

С неба нескончаемо моросил нудный мелкий дождик, навевая смертную тоску. Одеяла отсырели и уже не грели. У меня от лежания уже ноги затекли, колени крутили, и рана на спине дергала, словно кто-то в нее толстые иглы тыкал. От холода к тому же зуб на зуб не попадал. Подруга мучилась не меньше моего, в голос постанывая. Гер, видя наше с Селестиной состояние, злился и подгонял лошадей.

К вечеру мужчины добрались до какого-то юрта. Отправив нас под присмотром пары воинов в таверну покушать горяченького и погреться у камина, гер занялся повозкой. Отдав все наши одеяла, поменял их на сухие и теплые. Соорудил с местным плотником некое подобие навеса от дождя. И когда мы уже вышли из таверны с Селестиной и сопровожатыми, мужчины проверяли оси колеса.

Еще спустя час сменили лошадей и вновь отправились в ночь.

– Селестина, - позвала тихо я подругу, она открыла глаза.
– Расскажи что-нибудь.

– Что рассказать?
– подруга явно не желала вступать в диалог.

Я пожала плечами, стало как-то неудобно, что побеспокоила ее.

– Не знаю я, Ниори, что тебе рассказать, болит все, сил нет, - она тяжело и протяжно вздохнула.
– Спи, время позднее, еще наговоримся, как легче станет.

Мне же не спалось. Было как-то неспокойно на душе, страшно. Что меня ждет в этом Шорхате. Душа разрывалась от сомнений и тревог. Хотелось забиться под одеяла и не вылезать оттуда никогда.