"Фантастика 2024-151".Компиляция. Книги 1-30

– Северяне не поддаются хмельной магии, – улыбнувшись, осадил мой праведный гнев Каил.

– Совсем, – искренне удивилась я.

– Абсолютно. Ни древние, ни иные не пьянеют.

– Это хорошее качество, – выдохнула Мояла и снова, вжав голову в плечи, принялась мучить яйцо на своей тарелке.

– Что же, рад, что вы нашли в нас что-то хорошее, – хохотнул мой гер. – Я думаю, тебе, Амэлла, уже донесли, что случилось этой ночью. Заострять на этом внимание я не желаю. Я обещал тебе вернуть твою мачеху – вот она перед тобой. Живая и невредимая, – Каил выжидательно посмотрел на мачеху, та робко подняла голову и закивала. – Замечательно. Этому дому нужен управленец, поэтому я предлагаю эту должность вам, вия Мояла.

Я, признаться, не совсем поняла, о чём он.

– Ваши матери служат при своих детях прислугой? – моё удивление всё же вырвалось наружу.

– Почему? – Каил забавно моргнул, видимо, не понимая меня.

– Вы сказали, что я ваша супруга. Это был обман? – моё сердце дрогнуло.

– Нет Ты моя вартеса, на тебе мои брачные браслеты, – Каил действительно не догадывался, куда я клоню.

– Тогда почему вы предлагаете должность женщине, которая меня растила после смерти родной матери. В глазах людей она моя мать. Женщина, что защищала меня все эти годы. Облегчала боль, заботилась, порою просто таскала на себе, когда мне было особенно плохо, – меня немного понесло, но ощутив, как Мояла сжала мою ладонь, лежащую на столе, я замолчала.

– Это очень хорошее предложение, – улыбнувшись, произнесла она, глядя на Кайла, – я с радостью его приму.

Мужчины казались растерянными. В комнате повисло неловкое молчание. Я разглядывала картину, изображающую лес. А внутри, в душе, кипела от злости. Я понимала, что такое предложение – щедрость со стороны северян. Не убили, не выкинули из дома, работу предложили. Разумом я осознавала, что нужно быть благодарной. Но душа возмущалась по поводу такой несправедливости.

– В доме северян, милая Амэлла, всеми делами заведует жена или родственница варда. В моём доме, например, это моя мать. Мы не позволяем чужим, посторонним людям вникать в наш быт Предлагая вашей матушке заняться управлением дома, гер Каил обозначил, что теперь она часть клана Бессон. Здесь нет ничего унизительного.

– Простите, – выдохнула пристыженно.

Что-то слишком много гонору я выказала. Сжав подлокотник кресла, попыталась успокоиться.

– Что ещё тебя тревожит, Амэлла? – тихо спросил Каил, склонившись надо мной.

Даже сидя, он нависал как гора. Раньше я считала эту комнату просторной, но когда тут два таких гиганта, как мой гер и Риган, пространство становится теснее.

– Я чувствую себя немного странно, – честно призналась я.

– Что-то болит? – всполошилась Мояла, на мгновение, забыв о своём страхе и неуверенности.

– Нет, просто на душе как-то опьяняюще легко, – стесняясь обнажать свои чувства, пролепетала я.

– Боюсь, это я виноват. – Каил подцепил на вилку кусочек мяса и с блаженной улыбкой отправил его в рот – не хотел, чтобы ты меня боялась и, кажется, перестарался, уничтожив весь страх.

– Что? – мысль, что этот наглец копался в моей душе, казалась кощунственной.

– Я же не специально, – быстро прожевав, гер с тоской глянул на следующий кусочек мяса, – только аппетит не порти, колючка моя. Я не всегда контролирую свой дар. Это вышло случайно.

Я очень хотела ему поверить, поэтому смолчала. Позавтракали мы в молчании.

Мужчины периодически поглядывали друг на друга, словно переговариваясь.

Я же пыталась разобраться в себе и своих чувствах.

Глава 23

Дождавшись, когда мужчины выйдут из-за стола, я, наконец-то, расслабилась и, отобрав тарелку с так и не съеденным яйцом у Моялы, выжидательно на неё уставилась.

– Хочешь знать, что было? – догадалась она.

Я обернулась проверить, где находится то ли мой охранник, то ли моя новая нянька. Молодой воин, которого Каил между делом назвал ви Алеш, сидел в гостиной и, кажется, дремал.

Да, с такой должностью он не перетрудится.

Обернувшись к мачехе, я приготовилась выслушать её рассказ. На лице родной женщины было столько вины и горечи, что впору расплакаться. Потянувшись, я накрыла её ладонь своей, совсем как она недавно. За столько лет поддерживать друг друга стало нашей традицией, а может даже привычкой.

– Я просила его взять тебя с нами, плакала, на коленях умоляла не оставлять северянам, – тихо пробормотала она, – но получила резкий отказ. Что тебе рассказать, моя родная?! Как отъехали подальше, так свернули на просеку какую-то. Телегу остановили. Сразу стало понятно, что к чему. Князя связали: он даже не сопротивлялся, скулил как пёс дворовой, да всё пытался заползти под телегу. Про меня сначала и забыли. Бежать бы мне тогда, но я истуканом замерла. Так страшно было. Они всю повозку перетрясли, всё ценное, что было, в одну кучу сбросили.

Долго делили княжеское добро, а уж потом, как сумки с награбленным к сёдлам своим привязали, и про меня вспомнили. Твари!

Мояла замолчала и опустила глаза. Я знала, что не тронули. Не успели. Но сам факт, что её терзали эти подонки, злил до скрежета зубов.

– Это просто нужно пережить, – шепнула я. – Так ты всегда мне говорила. А теперь мой черёд пришёл. Переступи через это, Мояла, и живи.

Она улыбнулась и, потянувшись через стол, неуклюже обняла.

– Я по первой, когда горе с твоей сестрой и мамой случилось, всё боялась, что ты меня возненавидишь, – тихо призналась она.

– Тебе это было важно? – находясь в её объятьях, я окончательно успокоилась и прикрыла глаза.

– Очень, Амэлла, – пригладив мои волосы, Мояла отстранилась. – Мы никогда не разговаривали об этом. Сначала я не хотела бередить твои раны, а потом и вовсе оставила эту тему.

– Тебе есть что рассказать? – шепнула я. – Давай, хоть сейчас поговорим.

Обойдя стол, мачеха присела на стуле, и взяла мои ладони в свои. Сжав, положила их на подол своего старенького синего платья.

– Мы с твоей мамой были дружны в детстве. Моя старшая сестра Хэя и княжна Амэрисс считались подругами, не разлей вода. Ну, а меня, младшую, часто брали с собой на прогулки или на проказы. Я любила твою маму, как старшую сестру.

Обожала просто. Она учила меня вышивать, ухаживать за растениями, плести корзинки. Все самые счастливые воспоминания моего детства связаны с ней.

Мояла замолчала, тяжело вздохнув, а я, наконец, поняла, что двигало ею все эти годы.

– Ты стала для меня той, что когда-то была для тебя она? – спросила я, уже зная ответ.

– Да, Амэлла, да. – В её глазах стояли слёзы, но женщина, занявшая место моей мамы, улыбалась. – Когда я узнала, что сотворил князь Руско, я была в ужасе. Он взял меня в любовницы силой, как и многих до этого. Амэрисс требовала, чтобы он оставил меня в покое. Это злило твоего отца. Кто же знал, что он избавится от надоевшей семьи. Чтоб его душа горела в муках.