"Фантастика 2024-154". Компиляция. Книги 1-18

Однако желание великого театрального мастера пояснить пользу обучения лицедейству удивило детдомовцев еще больше. Это был третий раз, когда мы охренели за каких-то полчаса.

— Позвольте, товарищи, я вам в двух словах кое-что обрисую. — Владимир Степанович сделал несколько шагов в нашу сторону. — Давайте-ка представим, что вы, к примеру, чувствуете панику. Страх чувствуете или злость. А вам этого показывать никак нельзя. Иначе велик риск получить, я извиняюсь, пулю промеж глаз. Как быть?

Он уставился на нас вопросительным взглядом. Хотя, почему, на нас. На них. На пацанов. Я, в отличие от своих товарищей, с самого начала прекрасно понял, зачем будущим разведчикам актерское мастерство. Этот де Фюнес советского разлива абсолютно прав. Ситуации могут возникать такие, что жопа будет подгорать. И тут главное — отлично сыграть свою роль. Улыбаться и веселиться, к примеру, когда понимаешь, что тебя вот-вот поймают за руку враги. Или наоборот, разыграть перед ними раскаяние, отчаяние, разочарование. Да что угодно, в конце концов. Любую эмоцию. Поэтому лично у меня не было вопросов ни к Шипко, ни к театральному проффи. К директору школы были. Это, да. Все тот же единственный вопрос. Почему на роль учителей надо выбирать таких странненьких личностей? Кроме Ольги Константиновны, конечно. Неужели во всей Москве не нашлось нормального актера или режиссёра, или кого там еще? Чтоб он производил немного другое впечатление, более серьезное. Потому что при взгляде на Владимира Степановича лично мне сильно хотелось подойти и влупить ему щелбан прямо по гладкому, покатому лбу. Вот главное, на вид мастеру лет пятьдесят, если не больше, а на лбу ни единой морщины. Нонсенс!

— В общем так! Извините, что перебиваю. — Я поднялся из-за стола и посмотрел сначала на нового учителя, потом на Шипко, в конце — на детдомовцев. — Актерское мастерство нам нужно. Зачем, почему — потом разберётесь. Особенно те, кто сразу не догнал. Поэтому давайте-ка…дружно заткнемся и послушаем умного человека. Тебе, Старшой, я, если что, в бараке более детально поясню. Всем спасибо за внимание.

Я кивнул и плюхнулся обратно на стул. Честно говоря, в данном случае моей целью не являлось желание выделиться или в очередной раз показать, кто здесь босс. Среди пацанов имею ввиду. Просто не хотелось тратить время на препирательства да еще и драконить Панасыча. Раз уж этикета сегодня не будет, я решил под благовидным предлогом разузнать у него об Ольге. Шипко точно должен знать, кто она такая.

А если Ленька продолжит бестолковиться, хрен мне, а не информация.

— Спасибо, молодой человек. — Мужичок внимательно посмотрел на меня, поблескивая своим пенсне.

Ну вот на хрена оно ему? Боится не разглядеть шестерых великовозрастных лбов? А главное, как эта хреновина держится на носу? Всегда было интересно.

— Позвольте полюбопытствовать, как я могу к Вам обращаться? — Владимир Степанович доброжелательно улыбнулся.

— Реутов это. — Буркнул Шипко, не дав мне и рта раскрыть. — Заводила их. Вожак стаи.

— Ого…– Подкидыш моментально отреагировал на слова воспитателя. Было заметно, что несмотря на кислое лицо Панасыча, в общем и целом он сменил гнев на милость, а значит, можно немного и лишнего приболтнуть. — Значит мы — стая? Навроде этих…волков, да? Волчья стая?

— Ты, Разин, больше чем на тощего, облезлого пса не тянешь. На пса, которого пора пристрелить, чтоб сам впустую не брехал и других не раздражал. — Шипко с усмешкой, многозначительно, уставился на Ваньку. — Хочешь, помогу? Облегчу, так сказать, тяжёлую участь.

— Спасибо, обойдусь…– Подкидыш не стал нарываться на новый виток злости Панасыча и предпочел заткнуться.

— Замечательно. — Владимир Степанович довольно потер ладоши. — Давайте приступим, наконец.

В общем-то мы и приступили. Через пару часов детдомовцы напрочь забыли о своём нежелании учиться актерскому мастерству. Занятие это оказалось весьма интересное и даже веселое.

Сначала мы играли в пантомиму. На мой взгляд данное мероприятие сильно напоминало небезызвестного в моем настоящем времени «Крокодила». Смысл был в следующем. Шипко, который, естественно, остался, опасаясь новых закидонов со стороны подопечных, загадывал слово, явление или фразу, мы же по очереди или коллективно изображали то, что выдавала богатая фантазия товарища сержанта. Она, кстати, и правда у него оказалась богатой. Один из нас считался «водой» и должен был угадать, что именно ему демонстрируют. Владимир Степанович сказал, это несложное упражнение позволит ему оценить наши природные данные.

Следующим этапом стали пословицы. А точнее наша вольная интерпретация народного творчества. С помощью сценки, в которой можно было использовать слова, мы пытались доходчиво изобразить фразы типа «Семь раз отмерь, один раз отрежь» или «Баба с возу — кобыле легче». С бабой, конечно, вышел небольшой затык. Никто из пацанов упорно не хотел играть женскую роль.

— Идите вы… — Шипел Ленька, которому выпала очередь принять участие в сценке. — Я лучше кобылой буду.

С горем пополам на бабу согласился Бернес.

В общем, за те несколько часов, которые прошли в компании Владимира Степановича, наржался я от души. Честное слово. За все время своего пребывания в теле деда, ни разу мне не было настолько весело, как на этом первом занятии по актерскому мастерству. Шипко, кстати, тоже значительно подобрел и хохотал вместе с нами. Если в начале он остался на уроке ради контроля, то потом уже просто получал удовольствие от происходящего.

— Ну, что ж…– Учитель и мастер перевоплощения буквально сиял от восторга. — Очень неплохо, молодые люди. Весьма неплохо! Сегодня я в полной мере получил представление о каждом из вас. К следующему занятию подготовлю уже более серьезные упражнения и объясню, кому, на что надо обратить внимание. Ваши сильные стороны вполне мне очевидны, слабые — тоже. Благодарю за столь похвальный энтузиазм.

В итоге, детдомовцы с большим сожалением попрощались с Владимиром Степановичем. Мне кажется, они бы с радостью еще несколько часов посвятили его заданиям. Это всяко интереснее, чем снова вернуться в барак и получить новый урок по труду от Панасыча. Может, ему теперь какую-нибудь картину захочется повесить. Или перепланировку замутить.

Вообще я пока не совсем понимал график наших занятий. Сначала мы почти весь день с перерывом на обед учились русской, и не только, литературе с Эммой Самуиловной. Почти всю неделю. Потом старуха пропала и у нас появилась Ольга Константиновна. Теперь — актерское мастерство. А куда, интересно, засунут остальные предметы? Языки, математику, правописание. И это только предположительный список. Думаю, уроков будет значительно больше. Всякие шпионские темы мы ведь тоже должны изучать. Всякие радиопередатчики, слежку, оружие.

— Значит так, черти… — Шипко, дождавшись, когда за Владимиром Степановичем закроется дверь, повернулся к нам лицом.– У меня для вас две новости. А, нет. Три.

Товарищ сержант хохотнул, радуясь неизвестно чему. Вот тоже странный он сегодня. Мотыляет Панасыча из крайности в крайность. Утром рвал и метал, хотя пытался это состояние скрыть. Если бы Ленька не начал умничать, думаю, воспитатель просто сдержался бы. Тупой, никчёмный бунт Старшого вывел его из себя, однако предпосылки к тому, что Шипко выплеснет раздражение, и без того были.

Зато сейчас он светится и веселится, как ни в чем не бывало. Нет, мы все, как бы, на позитиве, но Шипко — это другая история. Он обычно более замкнутый, сдержанный в силу возраста и положения. Даже если ругается, то его поведение один черт больше похоже на некую определённую роль, выбранную специально для нас. Тем более, я, к примеру, его первую встречу со старухой не забыл. Особенно их разговор. И Панасыч точно не был похож на себя в этом разговоре. Скорее напоминал мне человека из круга самой Эммы, но будто переосмыслившего жизнь и выбравшего другой путь. Не удивлюсь, если окажется, что Шипко вовсе не Шипко, а какой-нибудь Воронцов или Толстой. А что? Да и старуха говорила тогда, мол фамилия раньше у Панасыча была другая.