"Фантастика 2024 -156". Компиляция. Книги 1-21

— Спасибо, на столицу не пошла! Но озер жалко, там богатая рыбалка… Теперь Купол все оградой обнесет, и не подступишься.

В свете фар мелькнул полосатый столбик с табличкой: «Запретная зона».

— Ну наконец-то, — выдохнул Сарго. — Скоро бургонская застава. А я уж думал, вот батареи сядут, придется за лошадьми бежать, тащить наш тарантас гужом!

Ехать лежа на полу фургона очень плохо, даже когда экипаж на дутых шинах из каучука. Тряска жуткая, а ты валяешься мешком, стараясь угадать следующий поворот, чтобы не удариться о стенку. Где тут стоять!

Грязный чулок во рту промок слюной и стал похож на половую тряпку. Судя по всему, Лисси было не лучше. Сперва графинька извивалась, дрыгала ногами и сердито говорила: «Мммм!» Потом выдохлась и растянулась, а глаза стали, словно у голодного щенка.

Жандармам не хватило наручников для Хайты, ее спутали бечевой, но рот почему-то не заткнули. Прока от этого не было, Хайта молчала и лишь со страхом оглядывалась.

Когда машина останавливалась, были слышны разговоры снаружи, но там всегда оказывались жандармы, которые коротко выспрашивали похитителей, а после говорили: «Можете продолжать путь».

Браслеты наручников осаднили Ларе кожу, так что она особо не шевелилась, чтобы не стало хуже.

Да и так все было хуже некуда!

Лара полностью уверилась в приютских байках о лабораториях, где ставят опыты. Если уж с ней обходятся как с вещью, значит, ничего хорошего ждать не приходится. Со смертниками и безумными ученые не церемонятся. Посадят в клетку, будут мучить, а потом зароют как собаку.

Как следует обдумав свое будущее, Лара зарыдала. Жила-жила, никому не мешала, и вдруг приют, звезда, теперь Гестель! Считай, жизни конец, а ведь только познакомилась с мальчишкой!

«Может, позвать его?»

Прижавшись виском к головке болта в полу, Лара попробовала крикнуть: «Огонек!» Получилось какое-то «Угугу».

«Поймет он или нет? Или он слишком далеко?»

Глядя на нее, начала хлюпать носом и Лис, а потом за компанию заплакала Хайта.

День померк, в кузове стало темно как в могиле. Казалось, дороге и мукам не будет конца, но внезапно мотор умолк, машина встала, и дверца фургона открылась. В свете газового фонаря возникли в проеме три тени: в котелке, в шляпе и в шапочке-нахлобучке, какие носят учителя и псаломщики.

— Вот, гере профессор, доставили как велено. Которая в сорочке, она не пойми кто. В палевом графская дочка. А ваша в приютском мешке.

Голос принадлежал здоровенному жандарму, который шибанул Лару по руке. Ему ответил немолодой, скрипучий голос:

— Корнет, я так новеньких не принимаю. Сейчас ночь, время спать. Если вам начальство поручило заниматься арестованными, вот и занимайтесь!

— Эээ, — замялся здоровяк, сдвинув котелок на затылок. Забелела повязка с темными кровяными пятнами. — А куда ж их нам девать?

— Это ваши заботы, корнет. Сажайте хоть в карцер, хоть в башню, но утром извольте представить ту, которая моя, в пристойном и чистом виде. Остальных пусть забирает тот, кому они нужны.

С этими словами профессор в шапочке ушел, и у Лары с души гора свалилась. Ну, хоть до утра время есть!

— Стереги, — приказал верзила младшему. — Я схожу до штабс-ротмистра, как он распорядится. Что за порядки в Бургоне, к дьяволу! Старались, ездили, меня чуть не застрелили, а тут никому не надо! Если сейчас меня дежурный отошьет, как этот сморчок, я вообще разозлюсь! А ведь чрезвычайное положение!.. Спящее царство, разрази его гром!

«Бургон? — задумалась Лара. — Не Гестель? Но Бургон, это ж усадьба Его Высочества, на краю запретной зоны».

Молодой жандарм в шляпе походил у распахнутой дверцы, отошел к передку, что-то принес, потом легким скачком запрыгнул в фургон. Лара боязливо поджала ноги, но парень потряс ключами:

— Вылезете, разомнетесь.

Он помог им выбраться и снял осточертевшие намордники. Лис принялась плеваться, а затем яростно сказала:

— Вам это даром не пройдет. Вы оскорбили мое достоинство!

— Пока нет, — бросил парень, откупорив большую бутылку. — Пить хотите?

— Из ваших рук я ничего не приму!

— Ну, как вам угодно. А ты? — протянул он бутылку Ларе. Помедлив, та кивнула, и жандарм приложил горлышко к ее губам. Вода была теплая и отдавала пивом, но Ларе она показалась райским напитком праведников. Часть пролилась по подбородку на платье.

— Где ваше начальство? — наступала Лисси, хотя ноги едва держали ее.

— Как раз об этом я сейчас думаю, ан. Боюсь, оно спит.

— Немедленно освободите мне руки!

— Приказа не было.

— Я убегу от вас.

— Попробуйте. Кстати, где вы подобрали эту, светленькую?

— Я не буду вам отвечать! Вы нас похитили, как бандиты!

— Ну уж нет, совсем не так, — усмехнулся парень, нет-нет да поглядывая на Хайту. — Те поступили бы иначе.

— Зэ джиксе года буци нимо, — промямлила Хайта, потупившись.

— Стоп, сейчас я возьму обруч!

— Не трудись, — процедила Лара. — Тут железяк не нужно.

— Ты понимаешь ее без медиатора? — У жандарма глаза расширились.

— Нет, я кое-что другое понимаю. — Она рада была уесть франта. — Например, что нас не выпускали из фургона.

— Дьяволы. — Тут и жандарм опустил лицо, смущенный собственной глупостью. — А подождать вы не можете?

— Чтоб тебе на том свете так подождать, — с душой пожелала ему Лара. — Жандармская свинья.

«А пускай! Мне все равно пропадать, хоть выскажу ему, что хочу».

Парень что-то прорычал сквозь зубы, но распутал Хайту и сказал, приложив ко лбу свой короткий револьвер:

— Быстро. Рядом. Не пытайся бежать, здесь кругом патрули.

«О, гляди-ка, перевод освоил, — отметила Лара. — Догадливый. Но все-таки сволочь».

— А вот я вам ничего не обещаю! — пригрозила Лисси.

— Значит, побегаем. Жаль, недолго.

Верзила-корнет плутал долго и вернулся не один.

Он застал у электрокара милую картину. Тикен ругался с графской дочкой, а златовласка с приютской сидели на порожке фургона, болтая босыми ногами и любуясь этой сценой. Досуха выпитая бутылка валялась у заднего колеса, бечевка и наручники мирно висели на кронштейне кузова.