"Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31

— Слушай, ну тебе решать, — я пожал плечами. — Что дороже? Твои люди или враг-убийца?

— Он… выживет? — спросил Пётр.

— Ничего не могу гарантировать, — ответил я. — Поэтому нужна полная свобода действия.

— Я… я не уверен, что…

— Шеф, — вмешался Фёдор; в его голосе вдруг прорезалась сталь. — Я поддерживаю Дмитрия. Он прав: сейчас не время думать о душевном комфорте. Надо делать то, что надо.

Последовала долгая пауза.

— Делай то, что считаешь нужным, — сказал он наконец. — Я несу ответственность.

— Мы все несём, — возразил я. — Так будет правильно.

С Олей вышел тяжёлый разговор.

Я заехал к ней в лазарет. Евгений шёл на поправку. Сюда же перевели спасённого колхозника — он всё-таки схватил бронхит, который, к счастью, не успел дойти до воспаления лёгких. Так что у неё было, чем заняться — в дополнение к производственным травмам и обычным простудам, с которой к ней потянулись работники хозяйства.

Для начала я осторожно спросил у неё, насколько хорошо она дружит с органической химией. На что получил в ответ развёрнутые размышления о том, как она решила выбрать специализацию хирурга, а не анестезиолога. Но с химией у неё все было очень и очень хорошо.

Воодушевлённый, я тут же спросил насчёт амобарбитала: есть ли в наличии он или близкие аналоги?

И тут же наткнулся на ледяную стену.

Она была достаточно умна, чтобы сопоставить все обстоятельства и прийти к единственно возможному выводу.

— Дим, я врач, — сказала она. — В некоторых вещах я тебе не помощник.

— Речь о нас всех. И о наших детях тоже, — попробовал возразить я.

— И как я буду Никите в глаза смотреть, когда это всё всплывёт? Через годы?

— Прямо и гордо, — ответил я. — С полным осознанием собственной правоты.

— Как нацисты на Нюрнберге? — она опустила взгляд и покачала головой. — Дим, прости… правда. Я всё понимаю… и даже не пытаюсь тебя переубедить, что это неправильно. Потому что время такое. Но использовать мои знания для этого… неправильно. Менгеле ведь тоже был совершенно уверен, что поступает правильно, понимаешь?

Я глубоко вздохнул.

— Что ж. Хочешь сохранить чистые руки — я не возражаю, — сказал я твёрдо. — Но мне нужно будет помещение. Стерильное, в идеале операционная. Тут есть такое? Вот, его не занимай, пожалуйста.

Ольга заметно побледнела.

— Дим, тут хорошая звукоизоляция, но пациенты…

— Мы постараемся тихо, — ответил я. — А пациентов отвлеки. Включи им кино погромче. Договорились?

Для начала я обследовал свою добычу в спецотделе аптеки. «Улов» оказался достаточно впечатляющим. Плохо, что я не уверенно помнил расчёт дозировок — но тут придётся рисковать. Пойдём от малого к большому.

Когда-то давно, в учебке, я не очень любил соответствующий курс. Как и остальные ребята. И даже представить не мог, что когда-нибудь дойду до практического использования некоторых полученных знаний. Ведь раньше даже в самых жёстких замесах как-то удавалось без этого обходиться.

Но этот лётчик… мне одного взгляда на него хватило, чтобы увидеть профи высшей категории. Ко всему готовый сукин сын. Крепкий орешек.

В другой ситуации я бы сдал его соответствующим специалистам и был бы счастлив, ожидая медаль. Но сейчас других специалистов, кроме меня самого, в округе не было.

А от содержимого его черепной коробки зависела жизнь всех нас, безо всяких преувеличений.

Перед тем, как приступить к делу, я зашёл к нашему летуну, на второй этаж, в палату.

Наверно, я подсознательно рассчитывал на чудо. Поговорить с ним. Спросить прямо о том, что ему известно. Получить правдивые ответы — и тем самым избавиться от необходимости делать то, что делать мне совершенно не хотелось.

— Ну привет, — сказал я, войдя в палату. — Как состояние?

— О, какие люди! — обрадовался Евгений, приподнимаясь на кровати. — Спаситель пожаловал! Хорошо состояние, чего уж там! Антибиотики — волшебный элексир, особенно удачно подобранные.

Он чуть скривился — задел больную ногу, когда устраивался поудобнее.

— А главное — на двух ногах останешься, — подмигнул я. — Оля обещала.

— Ольга Сергеевна — волшебница! И как такую занесло в эту глушь? Не иначе мой ангел-хранитель позаботился, — он подмигнул мне.

— Слушай, дело такое… — сказал я, глядя ему в глаза. — У нас тут целое хозяйство народу. Пока что мы отлично справляемся: если всё пойдёт хорошо, даже беженцев сможем принимать и устраивать. Но если есть что-то, что может нам угрожать… то лучше бы нам знать об этом. Понимаешь?

Лётчик выдержал мой взгляд. Потом вздохнул и ответил:

— Да понимаю я всё… и сам жить хочу. Но не могу я. Честно, Дим — убей не могу. Вот придут наши за мной — и что мне в рапорте писать? А время-то сейчас, сам понимаешь, военное… а у меня семья. Они вроде уцелели — командир за сутки всех в бункер отвёл… я и без того уже слишком много говорю, понимаешь?

Я стиснул челюсти. Потом кивнул и ответил:

— Понимаю.

После этого вышел из палаты.

Врага содержали в гаражах. Запертое помещение без окон, под надзором дежурного по Дружине. Условия, на мой взгляд, были вполне достойные: кровать, постельное бельё, тазик для умывания, полотенце, сменная одежда. Еда, само собой. Куда больше, чем этот гад заслуживает.

Я вдруг поймал себя на то, что заранее начинаю его ненавидеть. Включаются защитные механизмы психики — с учётом того, что я планировал с ним сделать.

Возле входа в гаражи я встретил Алису. Вместо яркого пуховика теперь на ней был неведомо где добытый зелёный бушлат и ватные штаны.

Увидев меня, она улыбнулась и помахала рукой.

— Привет! — сказала она, — у нас совещание, да?

— Не совсем, — ответил я. — Я по другим делам.

— А… ясно, — Алиса разочарованно вздохнула. — А меня всё маринуют. Я говорила, что стреляю хорошо — но до сих пор на практику не взяли. Только на вечернюю смену обещают. И в патруль только завтра после того, как маршруты и расписание сдам на зачёт… это так забавно: учиться заново! Но я бы хотела больше помогать!

Я внимательно посмотрел на неё. Как элемент нужной психологической конструкции она вписывалась идеально, только…

— Слушай, — сказал я. — Ты боишься вида крови? И как вообще к боли относишься?

Она фыркнула.

— Вообще нет! Меня даже подруги отмороженной считают!

Я посмотрел по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей.

— Слушай. Мне реально нужна будет помощь. Только дело такое… не для слабонервных совсем.

— Я готова! Что за дело-то?

В ответ я кратко изложил то, о чём мы говорили на совещании. И о своём решении. Ничего не приукрашивая — всё, как есть. На самом деле я был уверен, что она откажется и, наверно, таким образом просто тянул время.