"Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31

Толпа подошла через полчаса после рассвета. С десяток вооружённых боевиков, включая главаря, и пара сотен жителей посёлка. Людей явно согнали сюда насильно, и не только мужиков, но и женщин, и даже детей.

Плохо. Стрельба в помещении с детьми — это вообще очень плохо. Но отступать поздно. Остаётся только молиться, чтобы рука не дрогнула.

Я любовно погладил «Глок», с которым уже успел свыкнуться.

Пятерых участников дружины вели под конвоем. Каждому успели повесить на грудь табличку: распечатанные на листах А4 надписи: «Террорист». Н-н-да, некоторые традиции, похоже, передаются интуитивно. Среди был Костя и, к моему удивлению, Леонид, из поезда. Последний выглядел так себе: всё лицо представляло собой один огромный синяк, а правая рука повисла на перевязи.

«Подсудимых» вывели на середину помещения и посадили на скамью за импровизированной выгородкой, сделанной из положенных на бок столов.

В президиуме разместился лётчик, главарь и кто-то из его подручных.

Американец вышел вперёд и прочитал небольшую речь, из которой следовало, что он является единственным законным представителем военно-гражданской власти, благодаря согласно каким-то там законам США, имеет право совершать судебные акты, с учётом военного времени. После чего объявил о начале процесса.

В качестве свидетелей обвинения вызывали других боевиков. Свидетелей защиты же не оказалось, а роль защитника выполнял один из бывших заключенных, худощавый и грязный, неопрятного вида. Среди остальных он явно не занимал высокого положения. Скорее, наоборот.

Читая явно заранее заученный текст, он констатировал, что его подзащитные отказались от чистосердечного признания вины и тем самым потеряли всякое право на снисхождение.

Это шоу длилось довольно долго, больше часа. Я все беспокоился, как там Алиса — если даже мне, в гораздо более комфортных условиях, стоять было уже некомфортно.

Лётчик же выглядел довольно бодро и умирать, похоже, не собирался. «Может, Оля дозировку напутала?» — с досадой подумал я.

Но вот пришло время зачитывать приговор. Американец с явным удовольствием озвучил список «преступлений», после чего произнёс: «…учитывая тяжесть содеянного, суд приговаривает виновных к смертной казни через…»

Ровно в это момент он поперхнулся. Удивлённо округлил глаза, глядя на кровь в собственной ладони. После этого кровь у него изо рта хлынула настоящим потоком.

Он упал на линолеум и забился в конвульсиях.

Боевики растерянно переглядывались друг с другом. И вот голова главаря взрывается, забрызгивая стоящих рядом кровью, фрагментами костей и мозгового вещества.

Ещё один выстрел — и третий боевик, находившийся в президиуме, падает замертво.

Я прыгаю вниз, мгновенно перерезаю провода в шкафу, после чего лечу обратно. Выпрыгиваю из укрытия и несусь в центр помещения, успев по дороге подстрелить пару охранников, стоявших у двери, которые только-только начали поднимать оружие.

— Мужики, вооружаемся! — крикнул я, обращаясь к «подсудимым».

Но, кроме них, уже отреагировали другие жители посёлка.

Зал охранял ещё с десяток боевиков. Они все оказались мгновенно скрученными и поваленными на пол.

Мне даже пришлось вмешаться, чтобы предотвратить едва не состоявшуюся стихийную расправу.

— Леонид! — крикнул я. — Контролирую всё!

Борец взглянул на меня единственным открытым, хотя и порядком заплывшим глазом, и кивнул.

— Добро! — пробасил он.

— У нас дела, всем ждать здесь, если что — держать оборону!

Я сделал знак Алисе, которая ловко спрыгнула с балки, под восхищённые возгласы присутствующих.

— Бежим! — сказал я.

Как я и предполагал, УАЗик с водителем ждал у входа. Водила благоразумно не стал сопротивляться, добровольно выскочив из машины. Алиса под конвоем отвела его в помещение, где передала успевшим вооружиться дружинникам.

Я подъехал к лазарету как можно ближе. УАЗик боевикам знаком — и сам по себе тревоги не вызовет. Остальное дело техники.

Выскочив, я сразу рванул на себя дверь.

Один из охранников успел среагировать и даже сделал выстрел. Тем хуже для него — с чистой совестью я его «снял».

Остальные двое подняли руки.

— Оружие бросай! — крикнул я.

Те мешкали. Пришлось выстрелить ещё одному по коленке.

Это помогло: они побросали свои ПМы и подняли руки.

За спиной я слышал, как Алиса даёт по газам, направляясь к гаражам. Этот момент мы проговорили заранее — иначе никак не успеть.

Ольга осторожно выглянула из коридора.

— Верёвка нужна, — бросил я ей. — А лучше — укол снотворного! Сделаешь?

— Не надо снотворного… — попробовал протестовать один из бывших охранников, но нарвался на мой ответный взгляд и замолчал.

Через пару минут оставшиеся в живых охранники мирно спали на полу в коридоре. Раненому в колено Ольга остановила кровь.

— Что с больными наверху? — спросил я. — Сколько опасных?

— Нет таких, — Ольга улыбнулась. — Не ты один мог додуматься до снотворного, да?

— Умница, — улыбнулся я.

— Как с детьми? — спросила она.

— Ты проверяла, как они?

— Вчера вечером, перед сном. Завтрак пока не приносила.

— Отлично. Значит, покормить и сидеть дальше тихо. Ещё не всё закончено, — ответил я.

Теперь надо бегом до гаражей… эх, лыжи бы не помешали, чтобы напрямую, а не по дороге! Но лыжи спрятаны ещё дальше, чем гаражи…

— Кофе будешь? — спросила Ольга.

— А есть?

— Сейчас принесу.

Вскоре она вернулась с дымящейся кружкой.

— Как раз себе сделала. Растворимый, правда, но кофеин есть!

— Супер, то, что надо!

— Я к детям, — сказала она.

В ответ я лишь кивнул. Неплохо бы Ваню повидать — но это уже потом, когда всё закончится…

Спустя несколько секунд до меня донёсся Ольгин крик.

Быстро поставив кружку прямо на пол, я рвану вглубь коридора. Одним прыжком преодолел подвальную лестницу.

Ольга стояла возле сдвижной двери, которая в закрытом состоянии, видимо, сливалась со стеной. В её расширенных глазах застыл ужас.

— Дим… их нет! — выдохнула она.