"Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31
Шрифт:
Снова пауза. Шеф нахмурился, подбирая нужные слова, тогда как я пытался угадать, о чём пойдёт речь дальше. Биологическое оружие? Похоже на то…
— Электроника — основа нашего мира, и остаётся ей даже после катастрофы, — сказал шеф. — Мы быстро восстанавливаемся, потому что у нас есть электричество. Генерация. Средства производства. Даже ту литографическую машину, которую вы спасли тогда, в поезде, уже смонтировали и запустили, в курсе?
— Нет, — честно ответил я. — Не в курсе.
— Ну так вот… скажи, ты ведь знал, что ядерное оружие в состоянии вывести из строя все электронные приборы на огромной территории?
— Я знаю
— Я не про обычные ядерные бомбы. Я про те, которые созданы, чтобы выжигать электронику.
— Высотные взрывы?
— Да. Обычные средства доставки для такого оружия не очень эффективны, им нужна слишком маленькая высота, на границе атмосферы. Запуск требует множества носителей для одновременного воздействия на значимые площади и стоит баснословно дорого. Именно поэтому создавались орбитальные самолёты, которые за один виток могли оставить цепь планирующих зарядов. Эти специально разработанные бомбы, дающие максимально мощный, направленный электромагнитный импульс, способы вернуть в каменный век огромные территории, целые континенты.
У меня в голове что-то щёлкнуло.
— Орбитальный самолёт? — спросил я. — Его они хотели получить?
— Верно, — кивнул шеф. — Но мы забегаем вперёд. Как ты уже понял, это оружие никогда не использовалось. Никем.
— Остатки разума победили? — грустно улыбнулся я.
— И да, и нет, — ответил Сергей Валерьевич. — Эти взрывы были неизбежны, если бы конфликт следовал стандартному сценарию. К тому моменту эскалация зашла слишком далеко. Но так уж произошло, что высшее руководство наших стран, оба президента, незадолго до наступления горячей фазы, после переговоров по экстренной линии одновременно приняли решение о включении дополнительного предохранительного контура. О его существовании знали только узкие технические специалисты. Изменения были внедрены снизу, без информирования даже ближайшего окружения первых лиц. А когда президенты погибли, снять этот предохранитель оказалось невозможно. Оружие не сработало.
— Президент погиб? — переспросил я. До сих пор эта информация до меня не доходила, что не удивительно: она и должна была быть самой охраняемой тайной.
— Погиб, — кивнул шеф. — И этого тоже, конечно же, не должно было случиться.
Я почувствовал, как сердце зачастило. Эта информация не просто чувствительная. Она критически значима. Наивысшая категория важности. Прямое влияние на устойчивость государственной власти и управления. Не говоря о контроле над вооружёнными силами. Круг посвящённых, конечно же, максимально ограничен. Оставшийся контур управления, высшие военные чины и… надеюсь, что всё. И вот теперь со мной этой информацией делится мой непосредственный начальник. О чём это говорит? Скорее всего о том, что меня планируют задействовать в каком-то деле, которое потребует знаний такого уровня. Или же что жить мне осталось совсем не долго.
Я невольно сглотнул. Умирающим я себя не чувствовал — но современная медицина способна ещё и не на такие чудеса.
— Думаешь, не хватанул ли часом смертельную дозу в красной зоне? — ухмыльнулся шеф, после чего тут же сам ответил на свой вопрос: — Успокойся, не хватанул.
Я вздохнул с облегчением.
— Так понимаю, Рубин… то есть, Алексей — пилот этого чудо-оружия? Орбитального самолёта? Но зачем тогда его было тащить в самое логово?.. не понимаю. Кстати, как у него дела? — спохватился я.
— Он тоже жив. Восстанавливаться будет подольше, чем
ты, всё-таки рана куда серьёзнее, — ответил Сергей Валерьевич. — Зачем мы отправили вас в Раменское? Логичный вопрос. Ты сам-то как думаешь? Есть версии?Я задумался. Для чего нужен пилот? Ответ очевиден: чтобы поднимать в воздух летательный аппарат, управлению которым он обучен. Значит, наши хотели забрать самолёт с испытательной базы? Угнать под носом противника, который предположительно взял под контроль стратегический объект?
Как-то сомнительно. Мягко говоря. Фактически, дать в руки врагу нужный инструмент…
— Вы говорили про код запуска оружия… личность пилота этих суборбитальных штуковин как-то с ним связана? — спросил я.
— Ни в коем разе, — улыбнулся шеф. — Но мне нравится ход твоих мыслей. Кроме кодов самих зарядов, существует ещё одно ограничение, можно сказать, естественное. Дело в том, что пилотирование этих аппаратов требует не просто особенных навыков. Тут нужна нечеловеческая реакция. Это стало понятно ещё на ранних стадиях разработки комплекса. Тогда было выдвинуто два возможных решения: или полностью передать функции пилотирования искусственному интеллекту. Или же соединить нервную систему человека с аппаратом, так сказать, непосредственно. С помощью нейрочипа.
— Вот как… — сказал я.
— На высшем уровне было принято решение готовить людей. Особый отряд военных лётчиков. Это было признано более этичным.
— Добровольцы?
— Само собой, — кивнул шеф. — Хотя… если честно — не представляю, чтобы я сам разрешил расковырять свою голову. Пускай и ради суперспособностей… кстати, чипы под них проектировались индивидуально. У каждого члена отряда есть специальная татуировка с обозначением серии и модификации. Что-то вроде элитной отметки.
Я чуть улыбнулся, вспомнив, как Рубин рассказывал про «Фронт освобождения животных». Интересно, это он сходу придумал, или же легенда была заготовлена заранее? Надо будет спросить.
— Вижу, ты её заметил, — шеф снова улыбнулся.
— Было дело.
— Поэтому тебя и выбрали в сопровождающие. Кроме наблюдательности, ты отличаешься умением решать нестандартные задачи. Ну что, наш замысел ты уже понял?
Я снова задумался. И тут меня осенило: достаточно было вспомнить о том, в какой именно конторе я служу.
Контрразведывательная операция. Ловля «на живца». Вскрытие агентуры. А, может, одновременно и то и то.
— Поймали, кого хотели? — спросил я.
Шеф не просто улыбнулся — он прямо-таки просиял.
— Умница, — сказал он. — Да, поймали. Но не всех. И масштабы оказались, скажем так, больше, чем мы изначально предполагали.
— Это оружие должно было сработать, — я начал рассуждать вслух. — Значит, мир должен был стать совсем иным…
Я представил себе, что было бы, если бы мы лишились всего электрического. Вообще всего.
Как бы выглядело хозяйство Петра?
Да плохо бы выглядело. Резкий откат к примитивным технологиям. Гибель запасов, ведь котельная тоже не работала бы… гибель животных… жёсткая экономия… необходимость обороны.
От кого? От сбившихся в стаи уголовников. От странных обитателей красных зон, поклонников примитивных кровавых ритуалов… паззл начал складываться, и картинка выходила страшноватой.
Мы с Олей, может, и уцелели бы — всё-таки врачи и боевики, которые умеют обращаться с оружием, нужны всегда, но… Стоп. Мы бы погибли. Под радиоактивным дождём, когда машина отказала бы.