"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29

— Вредительством занимались те, кто этот завод проектировал. Кстати, Пальчинский еще в двадцать втором году предупреждал, что завод безграмотно проектируется и специалистов «Югостали», которые этим занимались, гнать надо поганой метлой с работы. Осенью правота Пальчинского — кстати, я считаю, что ему надо полную амнистию объявить — подтвердилась: невозможно из керченской руды нормальный чугун сварить. То есть по технологии, которую «Югосталь» предложила.

— А что сделать можно? Есть какие-то рабочие варианты?

— Ими и занимаемся. Старуха-то наша — химик, предсказала, что керченский агломерат будет футеровку домн разрушать, то есть обычную футеровку. Но в университете есть такая замечательная дама — Александра Васильевна, так она предложила делать футеровку не основную, как чаще для фосфористых руд кладут, и не кислую, а вовсе нейтральную. Вот ее институт эту футеровку сейчас и делает. К лету как раз на первую домну всё изготовят. А Вера наша велела на аглофабрике процесс поменять, чтобы делать там… подожди минутку, у меня записано, я такое наизусть не выучу… вот, доломитизированный железнорудный металлизированный агломерат. И вот он, да в домне с футеровкой из окиси циркония, прекрасно превратится в нормальный чугун, а с учетом того, что в этой руде еще полезного есть, то в чугун еще и легированный. Но чтобы все это получить, мало одних огнеупоров, там чуть ли не четверть оборудования аглофабрики менять приходится — а его еще и сделать надо. Так что да, по срокам задерживаемся, зато гарантируем… то есть Старуха гарантирует, что Керченский завод заработает на своей руде, на своих флюсах и даст стране не просто какой-то чугун и сталь, а чугун и сталь высших сортов. А те, кто тебе жалобы пишет — они стараются просто задницы свои прикрыть. Или, тоже исключить не могу, свою вредительскую деятельность скрыть.

— Что-то она слишком много гарантирует… но по Сеньке ли шапка?

— Новосёлова в лаборатории все процессы проверила, в отчете ее написано, что такая футеровка выдержит минимум пару лет непрерывной работы печи. И не верить ей у нас никаких оснований нет. А если учесть замечания Старухи насчет газоразделительной установки…

— Какие?

— Там первая печь, «американка» на шестьсот с чем-то кубометров, должна по расчетам давать в день около трехсот тонн металла. А Вера утверждает, что с кислородом она даст минимум шестьсот тонн — и ведь даст! К тому же отпадет нужда в легкоплавких флюсах, потому что печь будет сильно горячее работать, там и обычный доломит с кварцем жидким станет.

— А ты… а мы уверены в этом?

— В этом — точно уверены, — довольно улыбнулся Лаврентий Павлович. — МВТУшники вместе с университетскими химиками прошлым летом эксперимент провели: в поселке Ханино — это недалеко, в Тульской губернии — они древнюю домну по своим проектам осовременили. И почти месяц на ней местную руду плавили, так вот: раньше домна… то есть в прошлом веке еще, ее задолго до революции остановили, так вот раньше она давала до двадцати пяти тонн чугуна в сутки. А в осовремененном варианте, да с кислородным дутьем, она обеспечила уже почти девяносто тонн!

— Очень даже неплохо. А что эксперимент остановили? Сломалось что?

— Руда закончилась. То есть… в МВТУ сейчас бригада студентов организовалась, придумывают машины как руду с таких месторождений дешево добывать. Потому как руда такая, озерная или болотная, много где имеется, а домну это… студенты ее за три месяца из полной руины подняли, такие буквально в копейки обойдутся, если их много потребуется. А тридцать тысяч тонн чугуна в год силами дюжины металлургов и, как конструктора обещают, двух десятков «механизированных шахтеров»…

— Много руды? В Тульской губернии? Где?

— Да везде, просто добывать ее… она там слоем хорошо если в аршин, редко где в два-три, ее сейчас добывать себе дороже получается, хотя она и очень хороша сама по себе, можно сразу в печь ее отправлять. Так что когда они машину для ее добычи придумают…

— Если придумают.

— Когда. Старуха придумала, как людям фантазию пробудить: за выполнение подобных заданий те, кто его выполнил, премии получают.

— И сколько же она платить собирается?

— А премия не в деньгах. За такую шахтерскую машину каждый, кто над ней работал, получит право купить себе автомобиль, а кто больше всего поработал, главный вклад в общее дело сделал — тот и вовсе автомобиль бесплатно получит.

— Опять она будет автомобили за границей… у нее что, много лишних денег завелось?

— Никакой заграницы. Заводик по выпуску маленьких грузовичков с мотоциклетным мотором от Хускварны уже выстроен, так опять же студенты и преподаватели МВТУ… студенты в основном, конечно, за лето выстроили завод, где с тем же мотором и небольшой легковой автомобиль делается. То есть он пока только готовится эти автомобили делать, но там уже к пуску производства почти всё готово, Старуха собирается его в апреле запускать. Завод, конечно… заводик, полтора десятка автомобилей в сутки делать будет…

— А ты не зажрался? Это же получается больше пяти тысяч в год! У нас где-то столько автомобилей уже делается?

— Грузовиков уже куда как больше, а легковых… все равно не зажрался, я тоже считаю, что этого очень мало будет.

— Знаешь, а мне все больше нравится НТК. То, как народ в НТК работает.

— Старуха говорит, что хорошо простимулированный материально энтузиазм масс…

— Опять Старуха! А без нее вы что, в НТК вообще ничего сами сделать не можете?

— Мы — можем, и делаем. Но если кто-то дает очень полезный совет, то не выслушать его — просто глупо. А она советы дает полезные.

— Пятнадцатилетняя девчонка…

— Уже шестнадцатилетняя. Шестнадцатилетняя Старуха… звучит смешно, конечно, но дела-то она делает совсем не смешные. И про возраст ее только мы знаем… предполагаем, а в том же университете… Профессор Зелинский ей уже предложил обучение в качестве студентки закончить и перейти в аспирантуру — да и то, если ей не хочется обучение в университете закончить. Или сразу преподавателем там же работать пойти.

— А она что?

— А ей он этого не говорил, он мне это сказал. Еще сказал, что готов за ее работы, химические, ей сразу присвоить степень кандидата наук, а возможно и доктора: профессор Каблуков давно уже говорит, что Старуха уже на три докторских степени наработала. Это когда мы в НТК постановили снова дипломы выпускникам и ученым выдавать, разговор зашел…

— Ну ладно, об этом потом поговорим. Но у меня тогда такой вопрос возник: если работы по строительству завода в Керчи приостановлены…

— Не приостановлены. Просто сейчас Пальчинский занимается немного другим. Вынуждено, но не из-за приостановки строительства завода. На заводе же рабочие потребуются, а жилья в городе нет, так что сейчас часть строителей направлена на пилку ракушечника, другие в городе жилье строят из пиленого камня. Так что к пуску заводу будет у нас там и жилье для рабочих. А то если на стройке такая текучка, что из ста рабочих за год остаются меньше десятка, то без нормального жилья на заводе просто работать некому будет. Еще в Керчи большие проблемы с водой, с питьевой водой простой, эту проблему тоже решать приходится. Но и ее решим, думаю, что летом завод уже даст стране металл…

Решение НТК о возвращении дипломов об образовании и ученых званий вообще-то инициировала Вера, просто капая на мозги Лаврентию Павловичу при каждом удобном случае. Капая, прикрывая идею необходимостью «тщательнее подходить к вопросу набора персонала на секретные предприятия», и одним из параметров отбора она как раз наличие соответствующих дипломов и называла: мол, НТК специалистов еще в процессе обучения тщательно проверяет, и нужно бы им соответствующий «документ о благонадежности» выдавать. Поэтому решение о выдаче этих ценных бумаг вышло не само по себе, а в составе постановления о том, что на инженерные и технический должности предприятий НТК будут приниматься лишь выпускники ВУЗов, входящих в систему Комитета. А дипломы ученых званий теперь выдавались в качестве документов уже «квалификационных», наличие которых обуславливало заметное увеличение зарплат обладателям этих дипломов.