"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
— Скромница ты наша! А кто эти «Волги» пачками скупал?
— Так не себе же!
— Старуха, ты конечно, молодец, но не учитываешь одну очень важную деталь. Да, я знаю, что ты можешь себе это позволить, но все же позволь людей ценными подарками награждать правительству.
— Правительство у нас — это довольно большая группа людей. Я тоже людь и в какой-то мере тоже в этой группе состою, так что тех, кого я считаю нужным наградить, по сути награждает именно правительство. И даже деньги на эти награды я получаю от правительства…
— Ну да, с тобой спорить…
— Вы просто неудачно подставились: нужно было сказать, что людей должно награждать государство. Тогда бы у меня не было бы повода к словам вашим придраться… но только к словам: я ж, как
— Зараза ты! Я к тебе со всей душой пришел, поругаться хотел — а как с тобой после этого ругаться-то? Тьфу!
— Надо было сразу сказать, я бы тогда тоже ругаться начала бы. А теперь-то что уж? Ну ничего, поводов для ругани у нас еще немало будет…
— Спасибо, успокоила.
— А раз уж поругаться не получилось, то расскажите мне вкратце, о чем Молотов с Риббентропом договорился.
— А газетку почитать времени нет?
— Меня секретная часть договора интересует.
— Какая такая секретная часть? — напряженным голосом попытался уточнить Берия.
— Ежу понятно, что просто договариваться о том, что мы будем друг друга всячески любить и уважать, серьезные люди не станут. Наверняка договорились и о том, где мы с Германией друг другу мешать не будем… Мне это нужно, чтобы понять, где новые рудники строить и как: у тех же фиников в земле много чего полезного закопано, а для добычи этого того же электричества немало потребуется. И вопрос у меня заключается в том, строить ли там дешевые гидростанции или быстренько пригнать мобильные, а руду к нам увозить и здесь уже перерабатывать.
— На Вуоксе, если ты об этом, все гидростанции уже перестраиваются…
— Так то на Вуоксе, а можно еще построить тысячу маленьких станций, поближе к рудникам — но они окупаться-то долго будут. А если точно знать, что это уже окончательно наша территория, то в них средства вкладывать смысл уже появляется… да и не только там: в той же Эстонии для нас, химиков, такое поле деятельности!
— Ты что-то подозрительно умная стала в последнее время… я посоветуюсь с Иосифом Виссарионовичем и отвечу тебе… думаю, что даже в первой половине апреля к стройкам, если что, приступать будет еще не поздно. Такой ответ тебя устраивает?
— Сегодня — да, вполне. А вот в марте… времени-то у меня на всякие дела маловато остается.
— Это я уже понял. Но ты меня не дергай по этому поводу, мы без тебя решим, что тебе рассказать… а в Саамской области ГЭС строить уже можно. Шведы признали эту территорию советской.
— Еще бы! Они теперь просто посуху столько могут от нас возить незаметно для всех!
— И что?
— И продавать за границу как свою продукцию. Я тут с Валентином Ильичем поговорила… в общем, надеюсь, скоро шведы сами к нам прибегут с такими предложениями.
— Ой ли?
— Ну не все, конечно, шведы, но уж Марта… она деньги считать точно умеет, иначе не стала бы самой богатой женщиной в Европе. Но чтобы она поскорее прибежала, нужно вывозные пошлины на кое-что повысить раза так в два, как бы для обеспечения внутреннего рынка СССР. Я вам списочек нужных товаров вечером занесу, передадите его Иосифу Виссарионовичу?
— Вот сижу я и думаю: как хорошо, что у нас социализм! А то ты бы всю страну по миру бы пустила… а раз ты химичить следующий год не будешь, может Внешторг возглавишь? У тебя, мне кажется, это хорошо получится…
Глава 2
Вера шутку Лаврентия Павловича оценила по достоинству: за последние два года четыре наркома внешней торговли получили по заслугам и теперь большая часть этой торговли вообще шла через представительство в Швеции, возглавляемого Егором Дементьевичем Афанасьевым — который все же наотрез отказывался переехать в Москву и лично возглавить этот наркомат. Даже после того, как его пригласил в Москву лично Иосиф Виссарионович и лично попросил его это сделать, отказался. Впрочем, Сталин был просто вынужден с ним согласиться, когда Егор Дементьевич сказал:
— За тех четырех человек, которые у меня в Стокгольме работают, я могу поручиться — просто потому, что их я
в состоянии контролировать. А за всю тут шушеру, которая по всему миру в наших торгпредствах расселась, я отвечать не могу, поскольку контролировать их я не в состоянии.— У вас всего четыре человека? А как же вы справляетесь со всей работой? Ведь по словам Валентина Ильича через ваше шведское торгпредство проходит свыше трех тысяч контрактов в год!
— Очень просто, Вера Андреевна создала исключительно удобную систему. Марта Густафссон получает два с половиной процента от всех сделок, которые я ее прошу провести, и она заинтересовала в том, чтобы сделки были максимально выгодными — для нас, чтобы как можно больше денег мы пропускали через ее компанию. А у нее уже торговлей занимается только в должностях разного уровня руководителей больше двух тысяч собаку на такой торговле съевших профессионалов, с которых она в случае, если сделка окажется для нас невыгодной, просто шкуру спустит. В буквальном смысле: шведские законы и подписываемые с работниками контракты позволяют Марте их оставить нищими, поэтому ее служащие стараются работу сделать в лучшем виде. Мы переплачиваем два с половиной процента, но экономим — по сравнению с аналогичными контрактами, заключаемыми через другие торгпредства — уже десятки процентов. Я уже не говорю, сколько мы получаем от продажи наших товаров через нее, ведь всю прибыль от такой торговли — валютную прибыль, я имею в виду — Вера Андреевна делит с ней поровну. Точнее, половину этой прибыли Марта перечисляет на счета Веры Андреевны…
— Но ведь прибыль можно занизить, Вера Андреевна же не может проверять бухгалтерию этой Марты…
— Формально не может, но фактически я именно этим в основном и занимаюсь. Марта сама все документы нам отдает на проверку: она понимает, что если Вера Андреевна лишь заподозрит, что с финансами что-то не так, то фру Густафссон может свою лавочку закрывать, и поэтому она делает все, чтобы такие подозрения даже возникнуть не могли.
— Интересно вы устроили там все… но как вы-то проверяете такую огромную бухгалтерию?
— А мы ее тоже не проверяем, этим занимается финансовый отдел НТК, мы туда просто все бумаги переправляем. Это Вера Андреевна так устроила, мы лишь пользуемся этой системой. Кстати, именно благодаря такой полупрозрачной системе…
— Что значит «полупрозрачной»?
— Ну, то, что творится внутри, видит лишь Марта и мы, но никакие контрагенты даже не догадываются, как на самом деле это устроено. Так вот, благодаря этой системе СССР может легко приобрести даже то, что нам запрещено продавать по закону тех стран, откуда товар поступает. И именно поэтому фру Густафссон продавила от короля признание Саамо-финской АО территорией СССР: у нас есть официальная граница, мы через эту границу возим разные товары по железной дороге — но Швеция не обязана, согласно своему законодательству, кого-либо информировать о своей трансграничной торговле если она ведется напрямую, а грузы не подлежат — как, например, при морских перевозках — обязательному страхованию в международных компаниях. То есть мы и раньше возили многое без извещения третьих сторон, но это все же было нарушением некоторых законов — а теперь всё идет в рамках действующего законодательства. Те же расточные станки для производства «Терминаторов» мы в СССР привезли вообще-то в обход шведского законодательства, то есть придумали кое-какую лазейку — а теперь в Харьков такие же станки мы везем, никаких законов не нарушая. Шведских законов…
— Это понятно… но почему вы не хотите все же заняться тем же делом, но уже в рамках наркомата, то есть всей страны?
— А вот это просто уже невозможно: по шведским сделкам все расчеты ведутся через личные счета Веры Андреевны. Именно личные, не корпоративные. И чтобы обеспечить прямой доступ к ее счетам для меня, мне пришлось официально стать ее опекуном: по шведским законам совершеннолетие наступает в двадцать один, и это было просто необходимо сделать. А другого опекуна ей назначить уже нельзя: она же теперь самостоятельная взрослая женщина старше двадцати одного года…