"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
— Хорошо, пока продолжим. Вы что-то хотели уточнить, но не закончили, продолжайте. Хотя этот гул и начинает надоедать…
И это были его последние слова: одна из первых сброшенных на бункер пятитонных бомб пробила все перекрытия и взорвалась уже внутри. Довольно далеко от зала, но взрывной волны, пронесшейся по коридору, хватило всем…
На следующее утро товарищ Берия доложил товарищу Сталину:
— Извини, что разбудил, но новость довольно интересная: мы попали в этот бункер в самый удобный момент и закопали там не одного Гитлера, а почти все командование вермахта. Утром по Берлинскому радио сообщил, что фюрер героически погиб на фронте, командующим всеми вооруженными силами назначен
— Она что, предлагает заключить с ними мир?
— Она предлагает выкатить им ультиматум. Я попозже заеду, скажу, какой именно. Сам знаешь, когда у женщины голова занята младенцем, а ведь у нее сразу двое… в общем, похоже на бред, но что-то в ее предложении есть. По крайней мере я дал добро на начало операции «Полярный лис», и когда она закончится, нам будет о чем с немецкими фонами поговорить.
— Ты от Бориса Михайловича заразился? — спросил Иосиф Виссарионович, как только Лаврентий Павлович вошел в его кабинет. — Здравствуй, давай, рассказывай свои хорошие новости. Только сначала поясни, при чем тут лис и почему полярный? Ведь это не про Норвегию с англичанами, или я что-то пропустил?
— Не пропустил, мне Старуха так операцию предложила назвать.
— То есть Борис Михайлович ее покусал…
— У него надо спрашивать. А почему лис такой… она еще уточняла, что не просто лис, а очень упитанный.
— Но почему?
— Почему-почему, — Берия едва сдерживал смех. — Потому что полярный лис — это песец. Полный песец…
— Да, двойня — это действительно тяжеловато для организма. Для любого организма, кроме Старухиного. Так что она тебе там набредила?
Глава 16
Рабочие с Яхромского завода изготовили для Веры новую коляску. То есть они ее изготовили для ее близнецов, но гулять с ней ходила все же лично Вера, так что для кого ее сделали, было не совсем ясно. А вот что было совершенно ясно — так это то, что коляска стала «новым словом в современной технике»: мало того, что рама была сделана из углепластика, так еще и люлька легко заменялась на два креслица. Это, конечно, сильно на будущее было рассчитано, но Вера прикинула, что семьи, в которых близнецы родились, крупно сэкономят на приобретении таких «транспортных средств». Точнее, госбюджет крупно сэкономит, поскольку в НТК вышло «внутреннее постановление» о предоставлении матерям близняшек колясок совершенно бесплатно.
И не только колясок, теперь в «гарантированный бесплатный набор благ» входили и две детских кроватки, которые, к тому же, в процессе вырастания детишек так же бесплатно заменялись на более крупные модели. И по этому поводу у Веры произошел небольшой конфликт с Валентином Ильичем: Председатель Госплана, прикинув затраты на такой проект, остался сильно недоволен — а Вера была еще более недовольна тем, что «пакет благ» не удалось распространить на всех младенцев и матерей. И спор не перешел в вульгарное рукоприкладство лишь по той причине, что велся он по телефону:
— Вера, у нас в стране каждый год рождается почти по шесть миллионов человек. И если государство всех младенцев будет за свой счет всем обеспечивать, то нам буквально не на что будет промышленность развивать и сельское хозяйство!
— Недопонимание момента в ваших словах я слышу, — Вера едва не впала в ярость, но решила, что «драка по телефону» будет контрпродуктивной. — Уже сейчас стоимость такого пакета не превышает ста восьмидесяти рублей на одного ребенка, а мы уже прямые дотации семьям с детьми обеспечиваем в размере более пятисот рублей. Так что потратим мы на будущее нашей страны три миллиарда в год или четыре —
разницы практически никакой. И это я еще не беру в расчет затраты на медицину, детсады и школы, прочее все такое…— У нас сейчас нет лишних миллиардов!
— Лишних у нас никогда не будет, но ваша, между прочим, задача состоит в распределении миллиардов совершенно нелишних максимально эффективным образом.
— Ну хорошо, зайдем с другой стороны. У нас сейчас, между прочим, идет война…
— Я что-то такое слышала…
— Зараза! Но ты все же дослушай: и из-за войны у нас хоть какое-то производство колясок осталось лишь в Яхроме, да и то потому, что к станкам там встали старшеклассники и женщины. А все остальные заводы, где делались эти чертовы коляски, полностью перешли на выпуск военной продукции, и между прочим, приказ об этом переходе ты же и отдала. И вот поэтому мы физически не можем обеспечить народ колясками. Ни бесплатными, ни за деньги — вообще никакими! И кроватками — тоже обеспечить не можем! У нас сейчас их делать просто некому!
— Ну а орать-то зачем? Я и сама знаю, что производство остановлено, но это не повод…
— Вера, ты вообще меня слышишь?
— Вообще — слышу, но остаюсь при своем единственно верном мнении.
— Я гляжу, что ты, родив близнецов, щедро поделилась с ними мозгами и перестала воспринимать самые очевидные объяснения.
— Я-то не перестала, а вот вы почему-то забыли, что кое-кто не просто сидит в удобном кресле в Госплане, и этот кое-кто — не будем показывать пальцем на вас — должен наше производство планировать. Исходя из имеющихся ресурсов — а с материальными ресурсами у нас все не так уж и плохо.
— Еще раз объясняю: у нас нет людей!
— Люди есть, вы их просто не замечаете. А вот мне приходится их замечать, так что давайте так договоримся: я налаживаю производство колясок, а вы — после этого — объясните руководству страны, почему их надо будет людям бесплатно выдавать.
— Людей нет! И мы их тебе выделять не будем!
— Да успокойтесь вы, если мне будет нужно, то я сама людей рожу. Я это делать уже неплохо умею…
— Тьфу! Ладно, выйдешь из отпуска — тогда и поговорим!
В трубке раздались короткие гудки, Вера задумчиво на нее посмотрела и аккуратно положила ее на телефонный аппарат.
— С кем это ты сейчас ругалась? — поинтересовался Витя, только что вернувшийся с работы.
— Да так… Вить, а ваше производство может сверх плана изготовить десяток пластавтоматов небольших, кубиков так на пятьсот?
— Сверх плана мы уже вообще ничего изготовить не в состоянии, сама знаешь: на заводе опытном уже рабочий день официально установлен десятичасовой, а по факту все работают уже по двенадцать. Профсоюзники даже график обеденных перерывов разработали такой, что производство вообще не останавливается круглосуточно, и спасибо ремонтникам, которые довели интервал между техобслуживаниями до десяти дней на большинстве станков! И тебе, кстати, тоже спасибо за капроновые шестерни — но что-то еще сделать наш заводик просто не в состоянии. Но если тебя совсем уж где-то прижимает, то можно попробовать в Комсомольске с парнями договориться, у них в любительском КБ небольшой резерв мощностей точно имеется.
— На авиазаводе и резерв? Да за такое им не только уши оборвать надо, а и кое-что другое: в стране самолетов не хватает…
— Ты на ребят не клевещи, они тоже по двенадцать часов работают и завод выпуск самолетов серьезно нарастил. Но резерв там вообще не на заводе, а в ФЗУ и в техникуме, где корейцев они же обучают. Станки там, конечно, примитивные, большей частью вообще настольные из германской поставки, и для самолетов на них ничего делать нельзя — но в любом случае в ФЗУ станки используются не круглосуточно. Можно, думаю, с корейцами отдельно договориться, чтобы они побольше учащихся прислали, и тогда там кое-что по мелочи… а высвободившиеся мощности на том же судостроительном, например…