"Фантастика 2024-181". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
— Режим охлаждения! — прокомментировал Геракл. — Пора действовать, пока пар окончательно не рассеялся.
Выбравшись из укрытия, сын Зевса на полусогнутых подкрался к Гелиосу, который нещадно тряс несчастное дерево. Таким макаром бог солнца вполне мог и порвать свой верный парашютис.
— Ку-ку… — Геракл похлопал Гелиоса по плечу.
— А-а-а-а… — от неожиданности заголосил бог солнца и… грохнулся в обморок.
Из кустов вышел озадаченный Софоклюс.
— Эй, Геракл, ты что ему там сказал? Сымитировал рык голодного Цербера?
Сын Зевса усмехнулся и, обрезав
— Из чего же ему сделать кляп?
— А зачем ему кляп? — полюбопытствовал историк
— Гелиос первый матерщинник на Олимпе! — торжественно (не без восхищения) сообщил Геракл и, тут же спохватившись, быстро добавил: — Разумеется, после Зевса.
Изготовить кляп было решительно не из чего, ну разве что из длинной бороды Софоклюса. Могучий герой уже примеривался, как бы половчее оттяпать у хрониста его мужское достоинство, дабы тот не сразу всё понял, но тут историк предложил сунуть в зубы Гелиосу восковую дощечку.
— Просто отличная мысль! — обрадовался сын Зевса. — Смоченный слюной, воск быстро застынет, и челюсти Гелиос вряд ли скоро разожмет.
Так и поступили.
Софоклюс передал Гераклу небольшую дощечку, которая незамедлительно была вставлена между зубами лежавшего ничком бога солнца. Затем пленного погрузили в остывшую колесницу, и сын Зевса, звякнув на Олимп в кузницу Гефеста, быстро выяснил, как управлять чудо-повозкой.
Оказалось, нужно было всего-навсего сдвинуть маленький красный рычаг.
Веселящийся Геракл так и поступил.
Небесная колесница оправдала все мыслимые ожидания, оказавшись весьма просторной и (что немаловажно!) быстроходной.
На подъеме она, правда, шла с натугой, но затем разогналась до скорости хорошего конного экипажа.
Под покровом легкой темноты (высоко в небе уже катила ясноликая Селена в серебряной повозке) Геракл с Софоклюсом спокойно добрались до острова Эрифейя, где могучий герой легко остановил божественное изделие, потянув вниз толстый зеленый рычаг.
Пришедшего в себя злобно мычащего Гелиоса оставили в огненной колеснице.
Отойдя подальше от проложенной прямо по земле прозрачной колеи, эллины залегли за небольшим холмом.
— Думаю, царские дочки хорошо охраняются, — вполне резонно заметил Геракл и тут же звякнул вестнику богов Гермесу.
Гермес, как ни странно, не спал и ночному вопросу сына Зевса вовсе не удивился.
— Спрашиваешь, охраняются ли дочери царя Гериона? — усмехнулся в сотиусе Гермес. — Тебя что, там внизу ночные эротические фантазии терзают?
— Вестник, не бузи! — предупредил Геракл. — У меня времени в обрез.
— Эк тебя разобрало! Ну да ладно. Значит, так: во-первых, где-то в окрестностях острова бродит жуткий двухголовый пес Орф. Не Цербер, конечно, но тоже не шибко приятно…
Залегший рядом с Гераклом Софоклюс слегка побледнел.
— Во-вторых, — спокойно продолжал Гермес, — спальни красавиц стережет могучий евнух, великан по имени Эвритион.
— Евнух-великан?
— Да-да, бывают и такие психи! В-третьих… хотя нет, это уже перебор. Хватит с тебя и двухголового пса с
могучим евнухом.И вестник богов отключился.
— О пустоты Тартара! — жалобно простонал историк.
— Значит, пес и великан… — задумчиво проговорил Геракл, пряча сотиус в нагрудный карман под доспехами.
— Мама, помогите-е-е-е! — донеслось откуда-то слева, и вслед за криком послышался душераздирающий вой.
Слегка привстав, сын Зевса выглянул из-за холма.
По освещенной ровным холодным светом луны равнине бежал дико визжащий Херакл, преследуемый (кто бы мог подумать?!) чудовищным двухголовым Орфом весьма необычной породы.
Удовлетворенно кивнув, Геракл снова спрятался за холм и сказал до смерти перепуганному гиганту исторической мысли:
— Наш сумасшедший друг оказал нам поистине неоценимую услугу.
— Кт-т-то ок-к-казал?
— Херакл, кто же еще. Он отвлек на себя этого блохастого Орфа. Вот так удача! Надеюсь, чудовище сожрет самозванца.
— Ох, сомневаюсь, — скептически заметил несколько приободрившийся хронист.
Встав во весь рост, сын Зевса решительно оглядел равнину.
Истошные вопли Херакла и злобные завывания Орфа затихли вдали. Судя по всему, сладкая парочка устремилась к близкому морю. Чуть севернее виднелся некий подсвеченный луной симпатичный парк и белоснежное здание, расположенное на небольшой живописной возвышенности.
— Спальни дочерей Гериона! — с ходу определил Геракл, и они с Софоклюсом поспешили навстречу очередным опасным приключениям.
В ночном парке эллины действовали без излишней спешки.
Сын Зевса изучил все подходы к белоснежному мраморному зданию, оценил высоту окон, крепость крыши и колонн центрального входа. Не исключено, что при отступлении всё это придется разрушить.
— Значит, так. — Геракл ободряюще хлопнул по плечу вздрогнувшего Софоклюса. — Я захожу с черного хода, а ты отвлекаешь великана!
— Что-о-о-о?!
— Я так и думал, что ты согласишься! — быстро кивнул могучий герой. — Знай же, Софоклюс, ты был для меня настоящим другом.
Историк в очередной раз мертвенно побледнел.
— Н-н-н-надеюсь, эт-т-то шутка?
— Конечно, шутка! — рассмеялся Геракл. — Разве есть в Греции более жизнерадостное существо, чем великий сын Зевса?
— Гм… — Хронист сглотнул слюну. — В подобных обстоятельствах шутки, по-моему, неуместны.
— Уместны-уместны. — Герой снова хлопнул историка по тщедушному плечику. — Давай, Софоклюс, покажи всё, на что ты способен. Ступай, отвлеки великана!
— Но…
— А ну пошел, засранец… я кому сказал! — И Геракл слегка наподдал хронисту коленом. — Неужели ты думаешь, что я тебя не спасу?
Тихонько всхлипывая, историк вошел в темное мраморное здание.
Сын Зевса для приличия немного подождал, а затем во всю глотку заорал:
— Пожа-а-а-а-ар!
В спальном комплексе раздался оглушительный грохот, и через секунду из темного арочного входа стрелой вылетел Софоклюс, что-то сдавленно крича. Следом за историком из недр спален появился огромный великан, таща красное ведро, из которого сыпался песок.