"Фантастика 2024-181". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
Сработает ли хвалёная защита на этот раз?
Вопрос был чисто риторическим.
– Да-да, я припоминаю твою наглую гнусную рожу… - нехорошо сощурившись, проговорил Икарий, начисто позабыв о благополучно укрывшемся под телегой с сеном поваре. – В тот год, помнится, я гостил у Спартанского царя Пирсестетра Третьего. Ты всё крутился рядом с его троном, что-то постоянно нашёптывая ему на ухо. Правда, тогда ты был значительно старше, носил рыжую бороду заплетённую в маленькие косички и был абсолютно лыс как колено. Да и ещё одна немаловажная деталь… ты был женщиной. Да, точно женщиной, мерзкой старухой с крючковатой клюкой в
– Да, это был я, старый ты дегенерат! – заорал на Икария Дионис, незаметно подобравшись на расстояние вытянутой руки.
Звонко щёлкнули божественные пальцы.
Мутная пелена человеконенавистничества мгновенно спала с глаз царя.
Боевой лук с глухим стуком выпал из мгновенно разжавшихся пальцев.
– О, не-е-е-е-т… - раздался душераздирающий вопль несчастного, когда он воочию узрел плоды преступных рук своих.
Стонущие тела раненых поселян и поселянок устилали живописные пасторальные окрестности.
Икарий драматически обхватил голову руками:
– За что? За что мне всё это? Нет, лучше уж смерть…
Наверное царь так бы и сиганул вниз с башни, если бы не вовремя схвативший его за пятку покровитель виноделия, хорошо помнящий последние слова разгневанного Громовержца.
– Ну уж нет, дружище, ты нам на светлом Олимпе нужен живой, – приговаривал Дионис, затаскивая упирающегося безумца на тучку и медленно спуская его вниз.
На ровной грешной земле Икарий крепко обнялся со своим упитанным троюродным племянником и они дружно в голос зарыдали, один от отчаяния, второй от радости.
– Вот видишь, Фидиппид, – повернулся к марафонцу улыбающийся покровитель виноделия. – Как просто сделать простых смертных счастливыми…
В свете произошедших событий нравоучительная тирада выглядела несколько странно, если не сказать неуместно.
***
Оставив протрезвевшего царя во дворе, Дионис с Фидиппидом вернулись в пиршественный зал, благо затор из живых тел в дверях давно уже благополучно рассосался.
– Что-то в горле после всех этих страстей слегка пересохло, – виновато развёл руками покровитель виноделия, крепко присасываясь к ближайшему кувшину с родниковой водой. – Уф! Я думал, мне уж точно конец. Когда я посмотрел прямо в глаза безумца, то прочитал там свой смертный приговор. Не приведи Зевс испытать что-то подобное в будущем ещё раз.
– Беда-а-а-а… - завопил вбежавший в пиршественный зал троюродный племянник Икария. – Царя похитили?
– Кто? Когда? И, главное, на фига? – спросил Фидиппид, лупя кулаком по спине поперхнувшегося водой олимпийца.
– Какие-то два атлета-бугая в боевых доспехах, – глотая от волнения окончания слов, ответил толстяк. – Сграбастали дядю на раз два три, я даже глазом моргнуть не успел, а его уже увозили в боевой колеснице…
– Как выглядели эти два бугая? – откашлявшись, поинтересовался Дионис, лихорадочно соображая, что же делать дальше.
– Как два идиота.
– Ну это мало чем нам сейчас поможет… Послушай, юный истребитель копчёных телячьих хвостов,
а боевые доспехи у этих двух греков случайно были не золотыми?– Золотые, – удивлённо подтвердил троюродный племянник царя. – А как вы догадались?
– Фидиппид, за мной! – решительно скомандовал Дионис, стремительно вылетая из пиршественного зала.
Забравшись на тучку тайные агенты Олимпа кинулись в погоню.
Найти колесницу похитителей оказалось довольно просто, по длинному пыльному следу.
– Вот они засранцы, – радостно закричал покровитель виноделия и, сложив руки лодочкой злобно рявкнул вниз. – А ну верните царя, однояйцевые недоноски!
– Пошёл на фиг, – дерзко донеслось снизу.
– Вероломные свиньи!
– Сам такой.
– Да на кой вам, двум остолопам, этот Икарий сдался?
– Он симпатизирует вашему Олимпу!!!
– Ну и чего вы добиваетесь? Хотите что ли очередной выкуп получить?
– Нет! – коротко гаркнули братья. – Мы его на осине повесим.
– Дело приобретает весьма скверный оборот, – повернувшись к Фидиппиду, грустно сообщил Дионис. – Право же, я действительно не знаю, что теперь делать…
Всё дальше и дальше уносилась колесница похитителей от славной Днестрофогитолатонии, которая вполне могла очень скоро лишиться своего единственного и, возможно, самого последнего царя, поскольку жениться и обзавестись детьми Икарий так и не успел…
***
Вероломные злодеи скрылись вместе с боевой колесницей в чёрном зеве огромной пещеры, куда покровитель виноделия решительно отказался залетать, несмотря на изощрённые ругательства разъяренного Громовержца, сыплющиеся из золотого браслета, словно из пресловутого рога изобилия.
– В жизни туда не полезу, – дерзко отвечал Дионис, демонстративно игнорируя полную всевозможных существительных виртуозную речь владыки Олимпа. – Откуда мне знать, сколько там ещё богоборцев прячется? Я к ним в плен попасть ещё раз не хочу. Нет уж, большое спасибочки вам. Хватит мне и одного раза.
– Как ты думаешь, они его действительно казнят? – задумчиво спросил Фидиппид, испуганно вытягивая шею в сторону пещеры, но рассмотреть что либо в тёмном полукруге входа было решительно невозможно.
– А сатир его знает? – пожал плечами олимпиец. – Будет что будет, потому что так чтобы ничего не было, никогда ведь не бывает.
Прошло пять минут, десять, из жуткой пещеры не доносилось ни звука. Даже Зевс в золотом браслете и тот умолк, истратив последние свои ругательства, припасённые для ежемесячных перепалок с острой на язык супругой Герой.
Ну а затем произошло нечто и вовсе совершенно невероятное. Нечто из ряда вон, что-то такое, чего не мог предположить ни Дионис, ни Фидиппид, ни даже сам всемогущий Зевс на светлом Олимпе.
Сначала с совершенно дикими воплями из пещеры выскочили бравые братья От с Эфиальтом.
В круглых от страха глазах храбрых воителей плескался нешуточный ужас.
Золотые шлемы были слегка сплюснуты, доспехи на широких спинах смяты.
Не обратив решительно никакого внимания на стоявших у обочины дороги Диониса с Фидиппидом, сыновья Алоэя словно два горных козла в клубе желтой дорожной пыли стремительно исчезли вдали.
– Это действительно сейчас произошло? – изумлённо спросил покровитель виноделия. – Или они мне попросту привиделись?