"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20

Снова сверившись с листком бумаги и потыкав в аппарат пальцем, я на три голоса затянул: «Is this the real life? Is this just fantasy? Caught in a landslide, no escape from reality» [96] . Во второй части «рапсодии» я ловко и вовремя перехватил из-за спины гитару и исполнил соло, а в третьей снова перешёл на клавиши.

— Фу-у-ух, — выдохнул я.

— О-о-ох! — вдохнули слушатели.

— Это — нечто! Это — нечто! — буквально заверещал Ники Чин. — Мы покупаем её у тебя, Джон. Пусть эту песню поёт Сьюзи. Это — бомба! Атомная бомба! Мы возьмём в аренду у тебя твою чёртову машинку и захреначим эту песню! Да, Мик? Раз она так раскладывает голоса… Это ведь и несколько голосов можно разложить?

96

Queen — «Bohemian Rhapsody» — https://rutube.ru/video/8a6b63b5977df3c952e44bd5989e5836/?r=plwd

— Мало того, — усмехнулся я. — С ней даже можно и в ноты не попадать. Ха-ха! Я же сказал, для концертов незаменимая вещь.

— Охренеть! — схватился за голову Ники Чин. — Это бомба, бомба!

— Ха-ха! Ты только не сойди с ума от предвосхищения событий. Надо у Джона Самерса ещё спросить, продаст он нам эту песню?

— Я, лучше, помогу её вам исполнить. Машинка у меня сложная. Её осваивать месяц надо. И то, не все функции поймёшь. Говорю же, напихано в неё столько… Для себя делал.

— Ты сам это сделал? — выпучил глаза Ники Чин.

До него только сейчас дошло, что перед ним стоит изобретатель и радиоинженер в моём лице, и певец, и музыкант, и композитор, и поэт.

Я сам аж икнул, от осознания своей масштабной значимости.

— Ну, ик, да, ик… Я ещё, ик, крестиком вышивать могу, ик.

Тут все хором рассмеялись.

— В тональности ми минор, — отметил я мысленно.

Я давно заметил, что люди чаще всего, особенно музыканты, даже разговаривают гармонично.

— Думаю, никто не против, чтобы Сомерс исполнял эту песню и играл на своей чёртовой драм-машине.

— Это не чёртовая драм-машина, это «семплер-синтезатор», — еле ворочая языком пробормотал я, и подумал. — Что-то я набрался, ха-ха!

На душе у меня пели птички.

Михаил Шелест Джони, о-е! Или назад в СССР 3!

Глава 1

— Эти компьютеры уже неплохо продаются в Британии, — сказал я. — Пока мы собираем по пятьсот машин в месяц и всего собрали с октября прошлого года три тысячи пятьсот штук. Заказов же на этот год гораздо больше, чем наших возможностей. Наше производство находится в средне-образовательной школе «Сомерсет» и ученики принимают активное участие в сборке.

— И как качество? Не страдает? — спросил парень моих лет.

— Каждый компьютер проходит тестирование. У нас есть для этого специальное оборудование.

— Какова цена ваших компьютеров? — спросил Гордон Френч, основатель компьютерного клуба Homebrew, заседание которого проходило в гараже Гордона Френча в Менло-парке и на которое я попал по приглашению, присланному мне открыткой.

— Первоначальную цену мы назначили, в пересчёте на доллары, в одну тысяча двести девяносто восемь долларов США.

Глава 2

— Послушайте, Джон, мы тут собрались, вообще-то, по случаю прибытия в район первого микрокомпьютера компании «Micro Instrumentation and Telemetry Systems» подназванием «Altair 8800», отправленного нам на проверку компанией «People’s Computer Company». И тут вы встаёте и сообщаете нам, что где-то в Англии вы уже почти полгода выпускаете программируемый микрокомпьютер с периферией в виде цветного монитора, клавиатуры и принтера, слотов для добавления оперативной памяти, и ещё кучей всяких ништяков. Однако, кроме фотографий, ничего нам, для подтверждения данного факта, не предоставляете. Как это понимать?

— Как хотите! — пожал я плечами. — People’s Computer Company прислал мне открытку-приглашение, как энтузиасту, обратившему внимание на «Altair 8800». Я написал им и выпросил для себя одну модель. Они мне её прислали. Для того, чтобы изучить.

— И что, изучили? — ехидно спросил ещё один молодой человек. — Что можете сказать?

— Изучил, — утвердительно кивнул я головой. — Могу сказать, что машина хорошая и при некоторой доработки позволит на себе работать. Нет встроенного ввода-вывода. Пользователям придётся много потрудиться, чтобы выжать из машины, хоть что-нибудь. По сути — это конструктор. Да, наш «Rainbow» продаётся полностью укомплектованным системами ввода-вывода и монитором. Прошу ознакомиться с патентной заявкой.

Передав председателю клуба «доморощенных компьюторщиков», они сами так себя называли, «штатовский» патент, полученный мной ещё в прошлом году, я снова уселся на своё место. Меня спросили, кто я такай и что меня, англичанина, привело в Калифорнию, я ответил.

— Э-э-э… Это серьёзная заявка, — сказал Гордон Френч. — Микрокомпьютер «Интеллек» компании «Интел» тоже стоит около двух тысяч, но цена «Альтаира» — четыреста. Вы сможете конкурировать с «Альтаиром».

Я снова поднялся.

— Повторюсь. «Альтаир 8800» нам не конкурент. Приезжайте в Лондон и всё увидите сами.

— И производство?

— И производство. Мы не делаем секрета, считая, что общий компьютерный прогресс полезен как для Британии, так и для Соединённых штатов.

Послышались одобрительные возгласы присутствующих.

— А БИОС?! У вас есть БИОС?! И операционная программа?!

— Нет, пока у нашего компьютера ни встроенной базовой системы ввода-вывода, ни операционки нет. Система загружается с внешнего гибкого диска. Но мы работаем над встроенной операционной системой. Думаю, к маю мы что-то сварганим.

— Вы покажете?

— Когда будет готова, покажем и всё расскажем. Приезжайте.

— А вы не собираетесь выпускать акции?

— До выплаты дивидендов мы ещё не доросли. Но мысль хорошая.

— А можно встать в очередь?

Я улыбнулся.

— Как вас зовут, молодой человек?

— Стив Джобс.

— Вы станете первым акционером, Стив. Это я вам обещаю.

* * *

— Слушай, Стив, похоже, этот парень залез мне в голову и скопировал мой компьютер.

— Да ну тебя, Стив, где ты, и где этот Сомерсет? Он про твой набор деталей и не знает. Сравнил тоже… Твоей «хреновине» до этой машины, как до Сатурна пешком. У тебя даже мысли не было о периферии. Да-а-а, это настоящий коммерческий проект! Надо поближе познакомиться с этим Джоном Сомерсетом.

* * *

Полковник собирал свои личные вещи. Он снова переезжал в Москву. Семья уже уехала, контейнер со шмутьём отправлен, осталось только личное: кое какие бумаги, да трусы с рубашками и шерстяной костюм. Он решил ехать в лёгком. В мае в Москве уже жарко.

— Сюда я больше не ездец, — проговорил полковник.

— Меня, значит, оставляете здесь? — вздохнул Рамзин.

— Хватит уже, Саша, а? Пока наш «малыш» привязан к этому месту жительства, ты будешь здесь. Пускай корни. Серьезно займись подготовкой групп антитеррора и молодого пополнения. Я договорился с соседями. Мы создадим совместную антитеррористическую группу. Как и говорил «Малыш». Отбор — вот, что для нас самое главное. Отбор и контроль. Потому, что из этих пацанов вырастут или патриоты, или… Или наоборот. Работай, Саша, работай на будущее. На наше светлое будущее, а не то, что предсказал «Малыш». Осталось всего ничего. Шестнадцать лет, мать их! Это же… Как сон пролетят. Как «Малыш» выполнит первую часть «Марлезонского балета», так сюда обязательно приедет. А это, по нашим рассчётам, состоиться не раньше следующего, э-э-э, сентября. Может и раньше. Он словно белка в колесе! Энергии как у троих! Надолго ли его хватит, жить в таком темпе? Да-а-а… Но польза от него колоссальная. Из-за его «подачки» в виде схемы микрокомпьютера и самого прибора, переданного через каналы дипмиссии, меня в Москву и отозвали. «Контакт» не захотел ни с кем работать кроме меня, хе-хе… Хитрец наш Малыш. «Помог» мне. Хе-хе… Накрылось моё генеральство…