"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— А ты? Ты ведь тоже петь будешь?
— И я буду переодеваться. Успею.
Диверсанты, как я мысленно прозвал свой первый состав, на который потратил столько времени и собственных сил и эмоций, так и не появились, вероятно узнав в Москонцерте, что я о них думаю. Но на самом деле, я их не осуждал. Когда включаются в противостояние высшие силы в виде верхушки КГБ, лучше на их пути не становиться, а прокручиваться вместе с жерновами, глядишь и проскорчишь. Я им был даже благодарен, так как с ними я научился лучше передавать ментальную энергию и воодушевлять тех, кто идёт за мной, со мной и впереди меня.
Выступать
Начали мы с лирической «From Russia with Love»[1], потом исполнили «Russians»[2], «Monnlight and vodka»[3], «Go west»[4], «Back in the USSR»[5], «Stranger In Moscow»[6], где я выдал свою «лунную походку», «Discoin Moscow»[7], «Чингисхан»[8] «Wind Of Change»[9]. Когда мы ушли на перерыв, ко мне в гримёрку зашёл генерал и показал большой палец.
— Нормально всё идёт пока. Правильно, что убрал свой «тяжёлый рок». На западе будете разлагать публику, а тут не место. Второе отделение — как решили?
— Да, товарищ генерал. Всё по плану.
По плану во втором отделении мы спели «Поворот»[10], «Напои меня водой»[11], «Дыханье»[12], «Позови меня тихо по имени»[13], «Под Небом Голубым»[14], «Что такое осень»[15], «Не валяй дурака, Америка»[16], «Ребята с нашего двора»[17], «Улочки московские»[18], «Ты неси меня река»[19].
Номенклатурный зритель после перерыва рассаживался на места настороженно, но после первых же русских песен, расслабился, стал раскачивать головами и даже в такт хлопать.
Провожали нас со сцены не на бис, но аплодисментами не обидели.
«Отстрелявшись», ребята упаковали оборудование и повезли его в Театр, а меня встретил и задержал генерал. Он был одет «по-гражданке» и выглядел, как обычный гражданин, подошедщий поблагодарить за концерт.
— Леонид Ильич просил передать, что ему концерт понравился, особенно вторая его часть.
— А первая? — спросил я напрягшись.
— В первой он ничего не понял. Он лишь сказал: 'Вот, товарищи! И мы тоже можем! Не хуже западных коллективов исполнено. Не понятно, но качественно. Кхм-кхм…
Генерал очень похоже спародиловал генсека. Я рассмеялся.
— Молодец, Женя. Доказал, что можешь справиться с поставленными задачами даже в экстримальных ситуациях. Как у тебя так получается? Ведь они же дети. И времени у тебя было критически мало — всего неделя. Ты всё-таки, наверное, колдун, а? Признайся! И на заводах у тебя люди работают, как роботы.
— Не знаю. Я, если показываю, то люди начинают повторять один в один. Может быть это гипноз?
— Кхэ! Тебе бы по заводам нашим пройтись и научить работать некоторых. Тунеядцев едва ли не сорок процентов от всех трудящихся. А другие сидят в НИИ и хером груши околачивают. И ещё на зарплату жалуются, мать их! А третьи пьянствуют, брак выпускают и в профсоюз жалуются, если их
премии за это лишают. А какая им премия, если они и на зарплату не наработали? Что делать, Женя? Гнать таких с работы надо, но ведь в СССР безработицы нет…— Мало другой работы? Перевести на лесоповал, или на рудники.
— Да и там рук дохрена. Знаешь сколько зеков у нас? Столько рукавиц, сколько шьют в колониях, стране не нужно. Или телогреек…
— Ну, я не знаю… Зэки не мой профиль… Но, всё-таки, думаю, трудовой ресурс расходуется не эффективно. Но, не моё это дело, товарищ генерал. А вот радио-электронную промышленность нашу я бы посмотрел.
— Нечего там смотреть. Вся твоя бытовая радио-электронная промышленность в Прибалтике. А та, что у нас, вся под военными, а это значит… Сам понимаешь, что это значит. Не дергайся, Женя. С электроникой разбираются очень глубоко в таких местах, что там даже птицы пролетают по стойке смирно. Занимайся университетами.
— Во Владивосток бы съездить? — вопрошающе посмотрев на генерала спросил я.
— Ты про мать? — нахмурился генерал. — Понимаю. Но… Не надо тебе туда ездить. Ты помнишь, что ты сейчас не очень-то похож на себя прежнего? Не очень, но похож. А это может вызвать вопросы у знакомых и бывших соседей. Сюда привезём маму твою.
— Куда?! — удивился я. — В двухэтажный особняк? Да она совсем с ума сойдёт.
— Да нет. Не переживай. Что, у нас мало конспиративных квартир? Там поживёте недолго. Поводишь маму по театрам, по музеям. Билеты мы достанем.
— А на «Бони — М» можете достать? — спросил я, мало надеясь на положительный ответ.
Генерал усмехнулся и достал из внутреннего кармана пиджака целую пачку билетов.
— На балкон, правда, но вам и не зачем среди партноменклатуры сидеть. Видел же, какие они все деревянные? А на балконе вам хлопали гораздо охотнее. Вот и вы похлопаете. Тут на всю вашу банду.
— Ничего себе! — восхитился я. — Мы и не мечтали. Можно было бы и по сто рублей купить, но если один, а двадцать штук, это уже две тысячи. Ну, куда это годится. Меня просто не поймут мои же ребята.
— А эти как объяснишь? — усмехнулся генерал.
— Так они же подряд идут? Значит — в кассе купил. Перекупы так не продают. ОБХСС сразу спекуляцию «в особо крупном размере» пришьёт, а это до десяти лет с конфискацией. Поэтому, они по одному, по два билетика продают. Мои ребята рассказывали. Почему милиция не работает?
— Милиция много по чему не работает, — поморщился генерал. — Ладно, потом это обсудим. Спасибо за хороший концерт. Честно говоря, мне даже иностранщина в вашем исполнении понравилась. А русского такого, надо бы побольше.
— Делаем, товарищ генерал. Приходите на наш новогодний концерт.
— Да, приду, куда я денусь, — проворчал генерал. — Надо же. Раньше шпионов ловил, а сейчас с вами вожусь. Всё. Пока.
— До свидания, товарищ генерал.
Генерал сел в свои «Жигули», а я в «свою» «Волгу» с персональным водителем. Скоро должна прилететь моя ласточка — «Mercedes-Benz W114». Дали мне наконец-то разрешение на ввоз автомашины. Водительское удостоверение на право управления транспортными средствами категории «А», «В», «С», «Е» мне выдали вместе с остальными документами Евгения Семёнова, повзрослевшего по документам на семь лет.