"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Над головой моей, словно звёзды в ночном небе, зависли тысячи, нет, десятки и сотни тысяч дверей, каждая из которых вела в другие реальности и миры. Каким-то образом я вновь очутился в измерении духов.
— Ещё одна бессонная ночь? — Донёсся голос со спины. Обернувшись, вижу Эсфею в ставшем мне привычном, человеческом облике. Паря над верхушкой бархана, женщина вглядывается в даль. Туда, где заканчивалась пустыня, и тусклым светом мерцают едва заметные огни костров.
Желая попытаться получше разглядеть, что там за барханами, хочу подняться, но ноги мои не слушаются, чем-то привалены. Опустив взгляд, вижу откуда-то взявшихся, прижимающих меня к
— Осторожно, Матвей, не напугай её.
— Кого?
Богиня, впервые за долгое время после своей реабилитации, загадочно улыбнулась. Не было в этой улыбки провокаций, надменности и пафоса, лишь какая-то не присущая ей доброта.
— Дам тебе немного времени, может сам догадаешься.
К странным речам богини я привык, настаивать на ответе не стал. Ещё раз оценив ситуацию, немного поговорил с Эсфеей о дверях в небе, об открывающихся видах на горы, это помогло убедиться в том, что мы и впрямь находимся в другом измерении. Что цепь моих последних, блуждающих во снах перемещений как-то связана с теми, кто сейчас находится по ту сторону гор.
Богиня чувствовала своё дитя, протянув руку, будто пытаясь дотянуться, она указывала на лагерь, говоря, что в нём спрятана частичка Астаопа. Её дочь мучали, пытали, боль её постепенно распространялась, передавалась не только Эсфее, но и мне.
Спустившись с бархана, Эсфея сама подошла ко мне. С присущей Древней загадкой произнесла.
— Древняя, тёмная сила управляет этими существами. Как только сойдут снега, горы откроют им свои тропы, и ущелья тут же заполонят десятки тысяч спасающихся, бегущих от смерти существ-тварей. Они уничтожат твои правила, втопчут в грязь созданные тобой идеалы, в корне изменят цивилизацию, которую ты пытаешься создать. Ветра великих перемен, Матвей, они поглотят нас, и нет той силы, способной их остановить.
Последние слова Эсфеи открытой угрозой, предостерегавшей о начале конца, прозвучали в моей голове. Дух мой пробило в пот, к боли добавился лёгкий страх, и я тут же проснулся. У себя дома, в своей тёплой постели, когда лучи полуденного солнца во всю освещали мои фермерские покои.
С грустью осознав, что сегодня одеваться приходится самому, натянул подаренные Эсфеей брюки, рубашку, взяв со своего рабочего стола дощечку с начертанными на сегодня планами, только и успел открыть двери спальни, как тут же столкнулся с ждавшей меня богиней.
— Почему не глаженная? — Глаз той нервно дернулся при виде замученной мною рубашки. В прошлой жизни меня разве что силой бы заставили одеться в подобные строгие одежды, а сейчас… За неимением лучше я сам, с огромной радостью занашивал данный подарок.
— Постоянно в этой одежде, времени ухаживать за ней нет, да и утюга как бы тоже.
— Ясно. — Ответ мой полностью удовлетворил Эсфею. — Где Зуриэль?
— Х-а-а… неужели извиниться пришла? Хвалю, правильное решение.
— Без твоих комментариев обойдусь. — Фыркнула злобно богиня. — Так где она?
Откуда я мог знать, где она? Я вообще-то только глаза пролупил, дурында, именующая себя богом, не могла этого не знать, а стало быть, помимо визита к своей подопечной, преследовала она и другие, собственные интересы. За поздним завтраком, у нормальных людей это называется обедом, узнаю, что догадки мои в отношении скрытых планов Эсфеи подтвердились. Видимо, каким-то образом читающая мои мысли Зуриэль, передала мои планы своей хозяйке, а та, не став медлить, явилась сама, и вот…
Барыня, скрестив руки, закинув ногу на ногу, сидит за столом, ждёт моего судьбоносного предложения.Не став лишний раз злить эту ужаленную, выдал всё, как есть. Про зачарование, моё собственное обучение, а так же выгоды, которые могла с меня поиметь Эсфея. Как и предполагалось, горделивая только этого и ждала, ответив быстрым и чётким согласием. В ожидании прибытия Зуриэль, она тут же предложила приступить к занятиям, но я был вынужден повременить с данной инициативой. Сначала проверка поселения, докладов стражи, врачей, учащихся, лишь только в конце личное развитие и тренировки. Я очень трепетно отношусь к своей деревушке, возможно даже влюблён в неё, потому и заботы связанные с ней всегда имеют для меня главный приоритет.
Поблагодарив за вкусный завтрак Муррку, не найдя Пом, с увязавшейся за мной Эсфеей отправляюсь на стены, выслушав стандартный доклад о том, что «всё у нас хорошо», иду по соц. учреждениям. Гном-гномыч уже во всю расхаживал по больничке, щипал за задницы всех, до кого его здоровые ручонки дотянутся. И если беременные, молодые му ещё могли на того подуться или как-то ответить, то похотливые крольчихи только и делали, что ворковали с бородачом, хихикая на каждое его посягательство. Старый изврат нашёл свою аудиторию.
Моя Хохо, а вместе с ней и Белая, также подверглись посягательствам попавшего в «цветник» низкорослика. Об этом происшествии свидетельствовали два красных отпечатка на щеках гнома. Один от большой руки Белой справа, другой от ручки чуть поменьше, принадлежавший Хохо слева. Гном шёл на поправку невообразимыми темпам, и со слов целительниц, в первую очередь благодаря магии Эсфеи. Со дня на день он мог считаться здоровым и приступать к работе.
По Додо было видно, ему с первых дней зашло(пришлось по вкусу) наше поселение. Гному нравится забота моих целительниц, и та свобода, с которой он мог пойти в родильное отделение, оставшись единственным самцом средь десятка самок. Парень кролли, да и пострадавший малец из племени гарпий, так же шли на поправку, выглядели более-менее нормально. Хорошая еда, уход, здоровый сон делали своё дело. Чуть хуже всё обстояло с девчушкой гарпией, но, со слов всё той же Хохо, «ещё рано ждать ждать каких-либо изменений».
Рассказав не горевшему желанием приступать к работе гному о части моих грядущих планов, вскользь обрисовал «как же круто быть одним единственным кузнецом в деревне»
— Додо, ты только представь, все женщины поселения будут приходить к тебе за стальными иглами, за серпами для жатвы и лопатами. Представляешь, какое уважение ты приобретёшь в деревне? Пол тысячи существ запомнят имя Додо Волосатого Кулака, как первого и самого лучшего мастера, кующего железо.
— Гы-гы, да я ж не лучший… — Засмущавшись, на палец-сардельку, наматывая кончик длинной бороды, свободной рукой махнул в мою сторону гном.
— У нас ты будешь лучшим! Единственным и не повторимым. А как ты знаешь, женщины любят лучших, сильных, рукастых, а самое главное старательных мужчин. Ох, даже не знаю, дадут ли мои крольчихи тебе проходу, когда увидят, на что способны твои руки.
Гном, замечтавшись, покраснел словно кусок стали, что только вынули из плавильни. Из носа его, помогая лицу остыть, вырвались клубы пара. Сжав свои большие кулаки, решительно настроенный гном спрашивает:
— Когда приступать? Перед ковкой нужно выложить печь, сделать сопла, а ещё нужна наковальня, молоты, зубила, и… и… — Гном аж загорелся желанием работать!