"Фантастика 2024-192". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Эхх… нужно было озаботиться сразу же оружием. Расслабилась! Богиня же говорила, что предыдущую подселенку быстро «вывели из игры». А я, кажется, побью все рекорды.
Решила отодрать длинную деревяшку от странного каркаса у стены. Если что, и помахаться ею можно. От бронзового меча, конечно, не защитит, но просто так сдаваться я не собираюсь.
– Что ты делаешь, любовь моя? – раздалось за моей спиной.
– Хм… – узнала я голос супруга. – Да вот, проверяю, хорошую ли древесину использовали.
– А мне думается, ты её ломаешь.
– Тебе показалось.
Повернувшись,
– Ты не пришла ночью спать ко мне. Хорошо выспалась? – спросил он, обнимая.
– Э-э-э… нет. Почти всю ночь не могла заснуть.
– Ну, так нужно было прийти. Ты же уже и так несколько месяцев мучаешься бессонницей. Засыпаешь, только прижавшись ко мне. Зачем же страдать? Опять Пия чего-то насоветовала?
– Нет. Хотелось побыть немного одной. Слишком много мыслей.
– Не стоит. Ты же знаешь, в этой поездке я только твой! – И прижался к губам. – Жаль, – заявил он после долго поцелуя, – ещё целый месяц мне запрещено прикасаться к тебе. Как раз, когда младших жён нет. И никто не требует внимания.
– Мы проведём здесь сорок дней только вдвоём. Думаю, что успеем насладиться друг другом! – возразила я, чувствуя странное раздражение.
Я что, ревную? Этого мальчишку? Хотя… в своём прежнем теле я, может быть, и видела бы в нём ребёнка… но сейчас он почему-то воспринимался молодым, но мужчиной. Неужели возраст тела так влияет на восприятие?
– Сестра моя… – вдруг заявил Тутанхамон, немного отойдя от меня.
Не поняла, что за намёки? Я вроде всего лишь двоюродная! Кузина.
Небольшой укол в висках разъяснил, это что-то вроде ласкового, даже любовного, но уважительного обращения к жене. Ведь все супружеские пары богов были сёстрами и братьями.
Ну хорошо, будем играть по правилам…
– Да, брат мой!
– Мне сказали, что ты отказала плакальщицам, что пришли к тебе.
М-да, быстро донесли. Интересно, кто такой пронырливый? И не причастен ли?
– Так и есть. Их запросы чрезмерны.
– Разве житницы наши не полны после собранного урожая?
– Если б ещё ты не вернул так много земель жрецам…
Упс… а это откуда? Причём тут жрецы? Зачем я это сказала? Ба???
– Мы уже обсуждали это, любимая, – сказал он, вновь меня обнимая. – Мы же не хотим снова получить заговор, как тот, что свёл в могилу твоего отца?
Та-а-а-а-к, а это уже интересно. Я прижималась к супругу, а мозг атаковали воспоминания.
«Отец», не старый ещё мужчина тридцати семи лет, лежал на кровати, завёрнутый в белое льняное полотно до самого подбородка. Вытянутое скуластое лицо его было безмятежным. Большая комната, служившая спальней, заполнена людьми, пришедшими проститься с покойным, пока бальзамировщики не забрали тело. Потом к священному Сах повелителя разрешено прикасаться только жрецам.
А может быть, все они хотели удостовериться, что «проклятый мятежник», наконец, умер?
«Мать» держала руку на плече покойника и с ненавистью разглядывала мужчин напротив неё. Она уже несколько лет как лишилась полной власти, потому проводила большую часть времени в Северном Дворце с дочерями.
Рядом плачут три младшие сестрёнки. Их разбудили рано и не дав позавтракать, привели
сюда. Услышав вой сотен плакальщиц в соседней комнате, они тоже начали реветь.На моём лице нет слёз. Болезненные уроки матери не прошли даром. Я представительница династии, зачатая двумя воплощёнными на земле богами. Меня множество раз увековечивали на стенах храмов, прижимающейся к лицу царицы в тот момент, когда нас ласкают лучи Атона.
Меритатон, стоящая рядом со своим мужем, Сменхкарой, тоже не плачет. Она – будущая «великая царица». По велению почившего, его преемником становился младший брат Эхнатона, ведь царь так и не получил долгожданного сына.
Лицо сестры оставалось бесстрастным. Мы обе – статусные дочери, не дождавшиеся любви своих «божеств». В тот момент осознавала это особенно сильно. Иногда в сопровождении охраны я покидала дворец и видела мир простых людей. Как играли дети, с какой улыбкой целовали своих отпрысков родители на улице. Как всё это отличалось от жизни в «великом доме».
Получается, «папаша» не по своей воле отправился на суд Осириса. Ему кто-то усиленно помог. Учитывая, что видимых повреждений на теле не имелось, это могло быть отравление.
– Так ты наймёшь плакальщиц? – вывел меня из задумчивости голос мужа.
– Конечно, найму. Просто пусть немного умерят свой аппетит. Я и так сдаю в царскую казну всё найденное золото.
На эту реплику Тутанхамон рассмеялся, видимо, мой собственный «хомяк» отлично слился с бережливостью бывшей царицы.
– Кстати, про казну. Как обстоит дело с твоей гробницей? – спросила заинтересованно.
– Основной коридор вырублен уже на девяносто локтей. Думаю, достаточно. Несколько первых залов готовы к покрытию.
СТОП! Какие девяносто локтей? Если не путаю, это почти сорок пять метров с копейками. Какие первые залы? Насколько я помню, Картер нашел его саркофаг в маленькой комнатке, где тот еле помещался. А перед ней, в коморке, были свалены в кучу скудные погребальные дары.
Всегда считала, что Тутанхамон правил недолго, поэтому не успел подготовить гробницу. А оказывается… в Долине Царей уже подготовлены целые хоромы.
– Надо дары заготавливать, – произнесла, задумавшись.
– Не волнуйся, твой последний подарок из трёхсот схенти никто не превзойдёт!
На это я только широко улыбнулась. Запасливая была. Умница.
– Ты останешься со мной на ужин? – задала вопрос, увидев, что муж собирается уходить.
– Меня ждут в храме. Жрецы занимают всё моё время. Даже на охоту не могу съездить.
– Ну что ж… иди.
– Жду тебя ночью, – прошептал он тихо в висок и поцеловал.
После его ухода сразу появились телохранители, за ними вошли служанки.
Поправив парик, наконец, проследовала в сад. Солнце клонилось к закату, и чувствовалась небольшая прохлада. Шедшая рядом рабыня несла шерстяную накидку, готовая по первому взгляду укрыть меня.
Тут меня дожидались дамы. Отвесив поясной поклон, те начали садиться на небольшие стулья вокруг накрытого стола. Для меня отвели знакомое кресло.
По поданному мною знаку приступили к еде. Восторга траурный стол не вызывал. Но все старательно ели, показывая, как обрадованы приглашением.