"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
– Невероятно…
Девушка спустилась с крыши вездехода, которую выбрала местом сегодняшнего ночлега, умылась в ручье, набрала воды, поставила вариться кофе и только после этого надела AV-очки. И сразу же увидела Марлоу – нейросеть сидела в пассажирском кресле, положив длинные ноги на приборную панель, и с улыбкой разглядывала Шанти.
– Привет.
– Привет.
– Долго сегодня спала.
– Ещё даже не рассвело.
– Ты уснула сразу после операции, – мягко напомнила Марлоу. – Просто выключилась.
– Пришлось потратить много сил.
– И нервов.
– И нервов.
Кофеварка издала мелодичный перезвон, Шанти забрала кружку, вышла из вездехода и сделала глоток, с наслаждением щурясь на горы.
– Как же здесь красиво.
– И спокойно.
–
– Спасибо, что посоветовала отправиться в путешествие.
– Я рада, что тебе понравилось.
– Здесь не может не нравиться, – с мягкой грустью ответила Шанти. – Здесь слишком хорошо.
И сделала следующий глоток кофе, думая о том, что с одной стороны жесточайшие протоколы Экологического Ренессанса позволили очистить планету от большей части мусора и вернуть территории к естественному облику; с другой, подавляющее большинство жителей Земли увидит красоту родной планеты лишь в Метавселенной. Но разве можно сравнить ощущения, полученные в Сети, с восхитительной реальностью настоящей природы?
Ещё один глоток и лёгкое прикосновение к борту вездехода, который придётся сдать через два дня – путешествие заканчивалось.
– Надеюсь, не последнее путешествие, – прошептала девушка. – Земля слишком прекрасна, чтобы смотреть на неё через AV-очки…
Шанти выросла в агломерации Швабург, тоже в горах, но рукотворных, из бетона, стали и стекла. Выросла в одном из жилых секторов – группы небоскрёбов для нескольких сотен тысяч ливеров, и должна была стать ливером, но очевидный талант помог девушке вырваться из уготовленной обыденности, окончить настоящую, а не онлайн, школу, получить серьёзное образование и стать контролёром Четвёртого департамента – ведущим специалистом сектора, отвечающим за работу Сети. Возможно, её ожидала блестящая карьера, возможно, к концу жизни девушка должна была стать ведущим контролёром агломерации, но именно через сектор Шанти знаменитый террорист Кандинский атаковал Швабург, вписав ещё одну кровавую страницу в книгу своих злодеяний. А чудом выжившая Шанти рассталась с государственной службой и ушла на вольные хлеба. «Вольные хлеба» сначала были абсолютно законные, потом «немного незаконные», теперь же Шанти оказалась абсолютно вне закона, и выжить ей помогали только талант и накопленные ресурсы. Причём выжить – в буквальном смысле слова, и родители лорда Гамильтона были не единственными, кто желал девушке смерти, они просто стояли ближе всех и поспешили с местью, забыв, что в холодном виде это блюдо вкуснее. И безопаснее.
– Всё прошло так, как ты хотела? – ровным голосом поинтересовалась Марлоу.
– Я не хотела, – в тон ей ответила Шанти. – Так было нужно.
– Или мы их, или они нас.
– Да, Марлоу, именно так.
Это могло случиться только в «Ватне» – уникальном пространстве с уникальной физикой, которую можно было подправить извне, изменив пару алгоритмов. Доступ к структурным кодам любой Метавселенной закрыт на тысячу замков, ведь они – основа основ, но для федеральных ключей замков не существует: Шанти вошла в святая святых «Ватна», внесла необходимые изменения, и в нужный момент времени в подводной Метавселенной возник необъяснимый, «абсолютно случайный» сбой, который начисто стёр силовые поля, хранящие «Инферно» от океана.
– Хочешь посмотреть запись того, что было? – спросила Марлоу.
– Да, – поколебавшись, ответила Шанти. – Покажи.
И вздрогнула, увидев, как поток воды хлынул в пещеру. Мгновенно. Без предупреждения. Аварийная сигнализация не сработала, но толку в ней не было – счёт шёл на мгновения. А может, толк в ней был огромный – ведь счёт шёл на мгновения. Как бы там ни было, вода хлынула и через секунду достигла шато. За пещерой наблюдало не менее десятка видеокамер, времени для работы у Марлоу было много – вся ночь, пока девушка спала – поэтому Шанти смотрела не набор разрозненных записей, а смонтированный ролик.
О том, как поток воды сметает «Инферно», в котором вели напряжённый разговор три «оболочки» и нейросеть. О том, как цифровые стены валятся под давлением цифровой воды, как лопаются стёкла и разлетается крыша. О том, что происходит с находившимися внутри «оболочками». Ролик
производил сильное впечатление, однако запечатлённые в нём события развивались в Метавселенной, а значит, никто из находящихся в «Инферно» не должен был погибнуть. Даже несмотря на то, что разработчики «Ватна» сознательно замедлили экстренный выход из виртуальности – чтобы пользователь успел получить сопровождающие смерть ощущения – Шанти, Анакин и Дикла должны были оказаться в реальности живыми и невредимыми. Однако получилось только у Шанти, которая выскользнула из Метавселенной за секунду до того, как в шато ворвалась вода. Дикла и Анакин замешкались – благодаря изменённому алгоритму, а их «паутины» начали в полной мере реагировать на внешнее воздействие – благодаря проникшему в них боту, что и привело к остановке сердец.В реальности.
– Ты всё-таки использовала технологию Гамильтона, – тихо сказала Марлоу.
Технологию, которую девушка боялась и не хотела выпускать в Сеть. Технологию, которая позволяла убить человека, воздействуя на «паутину» через «оболочку». Убить в реальности, нанеся удар из Сети.
– Мы обе знаем, что я просто успела первой, – медленно ответила Шанти. – Они не собирались договариваться.
– Они были уверены в своём превосходстве.
– Мир снова вступает в эпоху, когда никто не может быть до конца уверен в своём превосходстве.
– Ты весьма амбициозна.
– Нет. Ведь пока я планирую ограничиться Сетью, – рассмеялась Шанти.
– Действительно, скромно, – согласилась Марлоу. Но следующую фразу произнесла очень серьёзным тоном: – Мы не хотели выпускать технологию в Сеть.
– И я собираюсь придерживаться этого плана, – твёрдо ответила девушка. – Но иногда без неё не обойтись.
– Будем её использовать – нас вычислят.
– Посмотрим. – Шанти помолчала. – В конце концов, наш новый федеральный ключ никто не вычислил.
Уникальный пароль, дающий абсолютный доступ к Сети, который Шанти сделала на основе личного ключа лорда Гамильтона. Отличие от оригинала было одним, но очень важным: законы Сообщества требовали, чтобы личные ключи в обязательном порядке оставляли цифровые следы – контролёры должны точно знать, кто внёс в Сеть те или иные изменения. Личный же ключ Шанти следов не оставлял. Точнее, оставлял – в Сети всё оставляет следы – но поскольку этот след никто не знал, он легко растворялся среди миллиардов других.
Обыкновенных… безобидных… безопасных для Системы… следов.
Шанти вновь огляделась и вздохнула:
– Жаль, что через два дня наше путешествие закончится.
– Путешествие на Алтай, – уточнила Марлоу.
– Ты стала суеверной?
– С тобой, пожалуй, станешь.
Они рассмеялись, после чего Шанти уточнила:
– Путешествие на Алтай закончится. А наше с тобой путешествие продолжится.
– Идём за Марсианином?
– Да, Марлоу, идём за Марсианином.
– Уверена, что готова?
– Да. – Шанти поджала губы. – Да, я в себе уверена.
Море.
Концепция современных агломераций предполагает, что основной поток ресурсов поступает в них из ближайших областей: базовые смеси для производства еды, одежда, обувь, электроника, строительные материалы и прочие необходимые для жизни предметы должны изготавливаться как можно ближе к агломерации, в том числе – перерабатывая отходы агломерации и вновь пуская их в дело под видом синтетики или еды. Такие правила диктовали протоколы разумного потребления и они полностью согласовывались с протоколами Экологического Ренессанса, требующими ограничивать зоны интенсивного хозяйствования. Но как ни старались проектировщики агломераций, полностью избавиться от межконтинентальной торговли они не смогли. Переделать причудливую структуру мировой промышленности, сложившуюся в эпоху ранней глобализации, оказалось слишком дорого и бессмысленно, и потому между агломерациями проложили линии скоростных поездов, океаны и моря продолжали бороздить гигантские контейнеровозы, а самые крупные человеческие поселения располагались на берегах морей и океанов, и их порты работали круглосуточно, ни на секунду не останавливая мировой грузопоток. Обеспечивая движение товаров, а значит, денег.