"Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Машка стояла, как окоченелая. Сперва она еще пыталась вырвать у меня трубку, но в какой-то момент поняла, что я зашел слишком далеко. Слишком много сказал. Ну а что? Будь я таким же говенным папашей, я бы, наверное, хотел услышать правду о своем сыне, каким бы гондоном он не был на самом деле. Ведь возможность переучить ублюдка это не значит смириться с тем, кто он есть.
— Кажется, Александр, — я сделал паузу. — Николаевич случайно сбросил. Если хочешь, можешь набрать его еще раз. Мне показалось, он не дослушал до момента моих извинений.
— Кто ты? — сестра еще раз внимательно посмотрела на меня. На ее глазах наворачивались слезы. Как
Я положил трубку туда, где ей место и обнял Машку. Впервые за долгие годы. Так, как младший брат обнимает старшую сестру. Хоть я и был на самом деле сейчас гораздо старше.
— Послушай, Маш, — начал я. — Ты сама знаешь в каком дерьме мы живем. И долгие годы еще ничего не изменится. Ты вырастешь, выйдешь замуж за какую-нибудь криминальную шестерку и родишь ему дочь. В итоге он променяет вас на несколько доз кокаина и сдохнет от передоза. Ты встретишь другого, но в новом браке не будет лучше, — я говорил все это, не видя лица сестры, но надеялся, что она не считает меня психом. — А наша мать? Неужели ты думаешь, что у нее есть шанс прожить еще долго, если она не остановится? Если не перестанет губить свою жизнь алкоголем? Я обещаю, что помогу нам всем вылезти из этой ямы.
Теперь я поднял глаза и посмотрел на сестру. Не знал, что ждет меня на ее лице. Гримаса разочарования или равнодушие? Но был приятно удивлен. Машка плакала и дружелюбно улыбалась.
— Дурачок ты, Костя, — проговорила она, потрепав меня по волосам. — Садись. Сейчас я блины приготовлю…
Она не успела договорить, как будильник, стоящий на столе, зазвенел.
— Уже девять! — спохватилась она. — Закрывай ставни на кухне, а я пробегу по комнатам.
Я бросил удивленный взгляд на окно. Такого в моем детстве точно не было. И эти самые ставни, которые в свете полной луны, я сейчас видел довольно четко, тоже никогда не украшали фасад нашего дома. И зачем нужно закрываться после девяти вечера? Что ждет меня на улице, если я решу выйти сейчас? В девять ноль одну…
Глава 3
Не бей! Дай удары посмотрю
Телевизор тихо работал. Я слышал, как в комнатах стучат ставни, а сам не торопился их закрывать. Да и не знал как. Жутко интересно что там. На улице. Чего все так боятся после девяти вечера?
Я убрал с подоконника стопку газет, которыми каждый божий день забивали почтовый ящик и забрался наверх. Открыл форточку. Очередная порция ошметков краски с оконной рамы осыпалась на мои черные носки. Высунул голову наружу и тут же почувствовал дуновение морозного осеннего ветра.
Принялся вглядываться в темноту. Деревья, которые растут прямо перед нашими окнами раскачиваются все сильнее. Заставляют бесшумный ветер обнаружить себя. Листья срываются с веток и уже через несколько секунд я теряю их из виду в кромешной тьме двора.
Странно. Сейчас еще не поздняя осень. Обычно тут были слышны голоса детей, играющих на каменной площадке в бадминтон или квадрат, исполняющей роль детской. А сейчас очень тихо. Прямо как на огороде ночью, когда выходишь из домика, если приспичит в туалет.
Замечаю вспышку света. Очень странную. Синее пламя вспыхнуло где-то посреди двора и теперь переливается разными оттенками синего. Еще одна вспышка. И еще. Пробирающий до костей визг. Я вздрогнул от неожиданности. На фоне луны как будто что-то промелькнуло. Или мне показалось? Нет. Точно. Я совершенно точно что-то видел.
Визг перерос в какое-то щебетание. Оно становится все громче и громче. И инстинкт самосохранения
вроде как пытается достучаться до меня, чтобы я наконец засунул голову обратно в кухню, но любопытство сильнее. Оно подсказывает, что я вполне могу подождать еще.Опять эта тень. Я затаил дыхание. Не моргаю. Что-то приближается ко мне. И вроде бы пора убраться отсюда, но я не могу абсолютно ничего сделать со своим телом.
Сущность приближается все ближе. Синие глаза блеснули в свете луны. Нечто приближается все ближе и разевает пасть. Я не могу двигаться.
— Какого хрена!
Вдруг кто-то хватает меня за ремень сзади и стаскивает с подоконника. Форточка с громким звуком хлопает. Машка тянет за какие-то веревки и ставни снаружи закрываются, перекрывая путь тени. Именно, тени. Сущности с горящими синими глазами, похожей на призрака. По крайней мере, ее тут нет.
Я сижу на полу рядом с кошачьими мисками и пытаюсь прийти в себя. В носу стоит запах засохшего «Китекета». Голова кружится. Толи от падения, толи еще от чего. Сестра нависает с верху и причитает. Я не слышу. В ушах гудит.
Со временем гудение проходит, а голос Машки становится слышно все четче.
— …это не игрушки, Костя! Я думала ты взрослый парень. Что с тобой происходит? После этой драки с Парфеновым ты сам не свой! — она наконец останавливает свою автоматную очередь из слов и выдыхает. — Ладно. Давай есть и пойдешь спать. Завтра нужно будет записаться к стоматологу. С таким зубом ни одна девчонка на тебя не посмотрит.
Надо же, какая забота. Мне до первой девчонки еще как до луны. А если с Настей успею побыстрее наладить контакт, то ни одна и не понадобится. Хотя…чем черт не шутит. Я же сейчас, вроде как, свободный.
Затем сестра отвернулась к плите и принялась печь блинчики. Как будто ничего не произошло, и какая-то неведомая тварь только что не пыталась меня сожрать. Это спокойствие может быть оправданно только одним — эти странные тени появляются каждую ночь, но абсолютно безобидны, если в это время ты находишься в укрытии. Нужно бы узнать, что это за твари и откуда посреди моего старого-доброго двора они взялись.
Сестра пекла блины, которые тут же пропадали с тарелки. Она явно не успевала за моей скоростью поедания мучных деликатесов. Сложно было остановиться. С бабушкиным малиновым вареньем они были вкуснее чизкейков, которые я обожал в двадцать первом веке.
Конечно, спрашивать напрямую о том, что происходит в это самое время на улице, я не стал. Хватит с Машки и того, что я сегодня натворил. Не хочется, чтобы она перестала меня признавать. Ведь я и есть я. Просто из другого мира. Несколько дней и адаптируюсь. Постепенно буду показывать родственникам свой новый характер, и они сочтут его за ранний переходный возраст. Этого будет достаточно, чтобы собственные предки не выгнали меня из дома. А о том, что за херня происходит на улице, я уверен, рассказывают в школе.
После ужина я забрался в душ и почистил зубы, в очередной раз удивив свою сестру моей внезапно проснувшейся любовью к гигиене. Уже через час я стоял в своей старой детской комнате.
Детской она называется просто потому, что тут спим мы с сестрой. И только поэтому. Я всегда с завистью смотрел на комнаты своих сверстников. С веселыми обоями, детской кроватью, компьютером и конструктором «LEGO». В моей комнате отсутствовало все это. Здесь две односпальные кровати. Письменный советский стол. Советский шкаф и тюль на окне. О игрушках, компьютерах и всем остальном, и речи не идет.