"Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Не волнуйся. Если они нам не понравятся, отдадим их в то самое племя. Пусть там на шатии пляшут.
— Очень смешно, — фыркнула я. И посерьезнела. — Может, мне не стоит встречать гостей? Боюсь испугать…
Сверр поцеловал кончик моего носа.
— Хватит, Лив. У тебя самые красивые глаза и волосы на фьордах.
— Они красные, — напомнила я.
— Да? — изумился ильх. — Надо же. Не замечал.
Я толкнула его локтем в бок и вздохнула. Да, мои пряди, как и радужки, приобрели цвет темного багрянца, в масть моего хёгга.
— Ты самая красивая женщина обоих миров, —
Я закатила глаза. Видела я ту статую. Рубины вместо глаз, красный камень волос и довольно фривольное одеяние. Зато в руках у меня был пылающий меч, занесенный над головой. А на плече сидел багровый дракон. Скульптура была красивой, хотя и вызывала у меня ощущение неловкости.
— А если ничего не получится? Если мы ошиблись в расчетах? Если…
— Все получится. — Сверр глянул насмешливо, отсекая мои сомнения. И лениво лизнул висок. — Надеюсь, встреча конфедератов не затянется. Я соскучился. Я хочу вернуться в Нероальдафе, забраться в наши пещеры и продолжить с того места, где мы остановились.
Жар опалил мои щеки. Остановились мы на очень интересном месте… Изучение людских нравов в постели шло полным ходом! И, кажется, мы уже придумали то, чего люди и не знали… Ненасытность моего варвара порой зашкаливала.
В пещерах рядом с золотом появилась еще одна груда — тлеющих углей из недр Горлохума. Теперь это было мое место силы. А пещеры — наше место жарких ночей и не менее жарких дней.
— Лив, — горячо шепнул Сверр, теснее прижимая меня к себе.
— Не сейчас! — пискнула я.
— Свою жену я буду обнимать тогда и там, где хочу, — отрезал варвар и в доказательство впился мне в губы. Жадно, дико, без доли стеснения. И внутри меня отозвалось счастьем — жена… Разве могла я мечтать о большем?
Я до сих пор просыпаюсь от ужаса, вспоминая голосование, на котором решалась судьба Нероальдафе. Останется ли Сверр защитником своего фьорда, или совет выберет нового?
— Если ты откажешься от Оливии и женишься на той, кому был обещан, то мы снимем с тебя обвинение в нарушении клятвы, — сказал тогда Магнус. И я видела, как побелели губы Сверра. Нероальдафе или я?
В тот ужасный миг я тоже кусала губы и лишь молила перворожденных о милосердии, но не вмешивалась. На фьордах понятие чести незыблемо. И новые порядки не должны были нарушать законы, сложившиеся веками. Мужское слово — нерушимо. Мужское обещание — вечно. А сам мужчина — скала. Таковы фьорды. Таков Сверр.
И я понимала, чего ему стоит выбор.
— Оливия, — спокойно сказал он. — Я выбираю ее.
На несколько минут в огромном зале повисла тишина. Риары хмурились. А потом начали голосовать.
Из двадцати двух восемнадцать оставили Нероальдафе за Сверром.
Ему пришлось выплатить бывшей невесте огромный выкуп — большую часть золота из своих пещер — и принести публичные извинения. В дом невесты, обещанной Сверру, мы прибыли вместе, и я не смогла сдержать страх, когда увидела ее. Дочь риара Ровенгарда оказалась юной и настолько красивой, что я особенно остро ощутила
себя чудовищем — со шрамами и меняющимся цветом глаз и волос. Кольнуло паникой, что замечу сожаление в золотых глазах, что рассмотрю интерес к этой юной деве. Но Сверр смотрел хмуро, в его лице не было ни капли заинтересованности. А потом он сжал мою руку, посмотрел насмешливо, словно понял мои терзания.Отвергнутая невеста глядела на Сверра испуганно, стоя на террасе своего дома, а потом дрожащим голосом сказала, что не винит риара Нероальдафе, принимает откупные и освобождает от клятвы. И улыбнулась мне.
— Любви, ради которой пробуждается Горлохум, нельзя препятствовать, — добавила она.
А потом была дорога домой, и я рассказывала Сверру об Ирвине, которого видела в зале ста хёггов. А он мне о мальчике, которого а-тэм отправил на юг и у которого будет новая жизнь. Она будет у каждого из нас, потому что фьорды выстояли.
Через десять дней в родном зале Нероальдафе Сверр положил мне на голову брачный венец, объявив своей нареченной. И поцеловал. Так, как целует каждый раз — жадно и нежно.
… Как целовал и сейчас. А я снова забылась, пока не услышала ехидное покашливание Максимилиана.
— Не хочу вам мешать, понимаю, что мешать двум драконам вообще не стоит, чем бы они ни занимались, но… но группа переселенцев уже прибыла.
Я ахнула, Сверр рассмеялся. И мы оба повернулись к новому будущему.
Марина Суржевская
ДРАКОНЬЕ СЕРЕБРО
Глава 1
Ощущение, что я окончательно свихнулась, появилось ближе к Туману. Хотя ничего удивительного в этом и не было. Радостное оживление, еще царившее в самолете, начало сходить на нет при посадке. И совсем растворилось в страхе, когда наша группа из двадцати женщин спустилась на бетонную площадку аэродрома. На летном поле дул холодный северный ветер, и казалось, что туманная завеса движется. Перемещается. Приближается…
Хотя, конечно, все это лишь мое воображение. Ну и еще страх перед неизвестным будущим. Ведь за спиной оставалась понятная и привычная жизнь, в которой была квартирка с видом на сквер, чай с липой и медом, старенькая, но удобная мебель, круг друзей и приятелей, что захаживали посплетничать и поговорить, работа в крошечном, но любимом книжном магазинчике… Все понятно, все изучено, все родное. А впереди что? Неизвестность и… Туман.
— Вы тоже решились на это ради денег? — тихо спросила меня неухоженная, но ярко одетая женщина. — Или надеетесь обрести там великую любовь, как эти малолетние дурочки?
Она кивнула на стайку девчонок, на вид не старше восемнадцати. Хотя по закону отправиться на фьорды могли конфедераты, достигшие двадцати трех лет. Столько мне и исполнилось прошлой весной.
— Ну так как? — снова окликнула женщина и глянула снисходительно: — Хотя ты-то вряд ли за любовью… Деньги, значит?
— Не то и не другое, — отрезала я. Отвернулась, залезла в свой мешок, делая вид, что ищу что-то важное.
Объяснять я не хотела. Нет, не деньги вели меня сейчас в неизвестность. А любовь… не до нее мне!