"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
А вот со Скунсом все оказалось куда как хуже.
Наш слабачек-вонючка, во время общего панического бегства от рвущихся кругом снарядов, умудрился потерять свой рюкзак. А настигшая нас взрывная волна отоварила Скунса крупным осколком аккурат между лопаток. Летящий, как крупнокалиберная пуля, осколок прошил многослойную защиту броника, и вошел в тело Скунса.
Подозреваю, случившееся ранение и спровоцировало очередную активацию вокруг Скунса убежища из кисляка. А поскольку мы с Жабой находились с товарищем в единой ременной связке, несмотря на растянутость нашей бегущей тройки, в открывшееся убежище затянуло и нас.
Серьезно раненый подопечный был очень плох. Принявший на себя львиную часть удара броник
Чтоб спасти Скунса, нам срочно нужен был знахарь. В Молотилке знахарь был точно и, стопудово, даже не один. Но этот ближайший стаб находился от нас примерно в тридцати километрах, и добираться лесными тропами дотуда с носилками в руках нам с Жабой придется еще полдня минимум. Не уверил, что наш тяжелораненый товарищ сможет продержаться так долго.
А учитывая, что лес вокруг нас еще как обитаем и населен кровожадными тварями, за время перехода мы не единожды имели шансы нарваться на засаду затаившейся стаи, и обуза в виде носилок в руках могла стоить и нам с Жабой жизни.
По уму, следовало, без пошлых сантиментов, добить тяжелораненого и обреченного на долгую мучительную смерть товарища. Выход за пределы городского кластера гарантировал Скунсу возрождение на новом месте — вероятнее всего, каком-нибудь стабе Двадцать Первого Юго-Восточного региона, среди таких же, как он, игроков. Да, при этом я провалю задание, но оно ведь один фиг обречено уже на провал. А избавление от обузы, развяжет нам с Жабой руки, и вероятность благополучной доставки в стаб второго подопечного вырастет в разы.
Но это, ежели по уму. А за полдня знакомства я успел уже сердцем прикипеть к нашему вонючке, неоднократно выдергивавшему наши задницы из адского пекла, и бескорыстно делившемуся с нами невеликими просторами своего читерского убежища. Потому добить тяжелораненого друга у меня попросту не поднялась рука.
Прежде чем укладывать раненого на носилки, Скунса следовало хоть немного подлечить. И я, как умел, стал оказывать болезному первую помощь. Перво-наперво, достал из кармана рюкзака полулитровую бутылку с сахарным раствором (порцию которого заготовил на последней кухне в пятиэтажке, параллельно с изготовлением живца) добавил туда призванную из ячейки инвентаря нить гладкого янтаря и, вручив Жабе, снова поручил ему все как следует размешать. Пока Жаба остервенело тряс бутылку, я срезал резаком со спины Скунса пробитый броник, разрезал мокрую от крови куртку над раной, промыл живцом кровоточащую дырку в спине и, соединив разошедшиеся кроя плоти, сшил их десятком плотных стежков. А чтобы полностью остановить кровотечение, сверху еще налепил на свежие швы полоску прихваченного из ботовского авто скотча. Закончив возиться с залепленной дырой в спине, забрал у Жабы взбитый раствор янтаря и, приподняв голову пускающего кровавые пузыри Скунса, тонкой струйкой стал переливать целебное снадобье бедняге в приоткрытый рот.
От боли плохо соображающий Скунс, не реагируя на наши призывы глотать, норовил выплюнуть раствор янтаря. Потому, вливая снадобья на глоток, приходилось запрокидывать ему голову, и принудительно заставлять «пациента» глотать. Из-за таких гестаповских методов, тяжелораненый пару раз чуть не захлебнулся целительным раствором. Но мы с Жабой были на чеку, вовремя переворачивали Скунса, и помогали прочистить залитую раствором трахею.
Конечно по эффективности гладкий янтарь значительно уступал узелковому, но все равно «скормленный» Скунсу раствор в разы увеличил пока еще не развитую регенерацию игрока
пятого уровня. Бледные, как снег, щеки тяжелораненого чуть порозовели, и дышать ему определенно стало легче.Затуманенный болью взгляд Скунса прояснился, и он даже попытался с нами заговорить.
— Благ… заб… ту… — прошипел он.
— Держись, братан, мы с Рихтовщиком тебя вытащим, — тут же откликнулся и горячо заверил приятеля Жаба.
Повинуясь внезапному порыву, я призвал из ячейки черную жемчужину и, вложив в испачканные кровью губы раненого, приказал:
— Глотай. Это лекарство. Должно помочь.
Скунс послушно сглотнул.
— Запей, — я прижал к его губам горлышко полторахи с живцом, и раненый самостоятельно сделал еще пару глотков.
— И че? Как скоро подействует? — засыпал меня вопросами Жаба, пока отвалившийся на мягкий лапник Скунс шумно восстанавливал хриплое дыхание.
— Эффект черной жемчужины для каждого индивидуален, — пожал я плечами. — На высоких уровнях она часто бьет вхолостую. Но у новичков почти всегда открывает Дар.
— Дар? Что еще за…
— А-а! — вдруг заблажил самостоятельно перевернувшийся на бок Скунс.
— Братан, что с тобой? — метнулся к товарищу Жаба.
— Уберите!.. Там на спине!.. Что-то мешает!
Раздвинув края распоротой в месте ранения куртки, я не поверил своим глазам. Залепленная скотчем рана сейчас вспучилась здоровенным горбом, как будто что-то отчаянно рвалось оттуда наружу, но из-за швов и скотча никак не могло вырваться, причинная несчастному Скунсу дополнительную порцию мучений.
Стоило отодрать скотч, и сквозь швы из натянутой раны тут же засочилась кровь вперемешку с гноем.
— А-а!.. Быстрее!.. Пожалуйста! — надрывался на боку Скунс.
Призвав резак, я стал аккуратно разрезать недавно наложенные швы. По мере расширения раны поток кровавого гноя из нее увеличивался. Я едва добрался до середины, как из наполовину вскрытого разреза, вместе с гноем, вынырнул острый край вываливающегося наружу осколка.
Не успел я срезать следующий шов, а осколок, будто подпихнутый изнутри пальцем, резко рванул в открытую часть разреза и буквально вывалился наружу.
— Хрена се! Это как это? — рядом потрясенно прокомментировал увиденное чудо Жаба.
— Черт! Как же в конце стало больно! — простонал мигом успокоившийся Скунс.
— Братан, у тебя осколок только что сам из раны вышел, — просветил его Жаба. И получил в ответку неожиданное возмущение:
— Да как бы не сам!
— Чего?
— Того… Это я его наружу вытолкал.
— Как это?
Бинго! — мысленно поздравил я сам себя. И уже примерно представляя, что могло произойти, все же с удовольствием послушал объяснение Скунса.
— За проглоченную черную жемчужину Система открыла мне Дар Знахаря, с возможностью немедленной активации его первой ступени, за использование очков свободного распределения…
— Которые, наверняка, тебе начислялись, за спасение нас в своем убежище, — вставил я, не удержавшись.
— Ну да, — кивнул Скунс и продолжил объяснять приятелю: — Я активировал первую ступень «Знахаря». И с помощью ставшей доступной на двадцать секунд хилерской техники вытянул из легких осколок, и протащил его обратно к точке входа в тело, попутно восстанавливая все поврежденные ткани.
В подтверждение слов Скунса, частично вскрытая рана на его спине затянулась сама собой, и на наших глазах превратилась в здоровый розовый рубец.
— Круто! Я тоже так хочу, — завистливо протянул Жаба.
— Братан, да я чуть не сдох, — поморщился Скунс, самостоятельно поднимаясь на локтях и переходя в сидячее положение.
— Ну не сдох же!.. Зато теперь вон чудеса какие проделывать можешь!.. Скажи, а ты так же и из нас теперь можешь пули вынимать?
— Если рана свежая — да. Только не всем, а кому-то одному, и лишь раз в полчаса.