"Фантастика 2024-40". Компиляция. Книги 1-19

— Хитрюга! — восхищенно выдохнул Яго. — Какая же ты интриганка! Мина, это ты должна здесь сидеть и расхлебывать все эти политические головоломки!

— Не прибедняйся. Что это на тебя нашло? Тоже мне мальчик-одуванчик.

— В сравнении с тобой я просто трехлетний карапуз!

— Что за приступ самоуничижения? Прекрати, ты меня пугаешь. Ко мне идет охранник, дальше не могу говорить.

— Я свяжусь с тобой через час. Не смей до этого принимать зелье.

— Хорошо. Целую.

— Удачи.

Солнце неумолимо приближалось к горизонту и в его полыхающих багрянцем лучах шпили родового замка Корина Шагрин были похоже на раскаленные в горниле кузницы мечи. Паром причалил к пристани и Дэймон поежился. Когда последний раз он привозил сюда своего брата по материнской линии, его семейство было не в восторге от гостя. Конечно, Эрик был мало похож на Джейсона, но предположить реакцию братьев и сестер было не сложно. Самого Дэймона это не смущало. Он привык к тому, что его мало кто понимает в их многочисленной семейке. Но при этом братья и сестры так искренне любили его, что отсутствие понимания не сильно сказывалось на их отношениях. Его всегда интересовал вопрос, если бы отец женился хоть на одной из матерей своих многочисленных отпрысков, были бы они между собой так дружны? Или наличие матери у одних и отсутствие у других неизбежно внесло бы конфронтацию в отношения. Впрочем, к счастью Реналь крайне редко женился, что не мешало ему обзавестись самым обширным семейством среди Персон. Дэймон был четвертым по старшинству братом из тех, что жили на сегодняшний день с отцом и не имели своих детей. Тех, кто успел жениться и вылететь из-под отцовского крылышка, Реналь переставал считать детьми. В чем-то это было оправдано, ибо на сегодняшний день в их доме было восемь братьев и шесть сестер. Если считать еще и тех, кто покидал отчий дом, цифра с легкостью могла перевалить за три десятка. Дэймон как-то спросил отца, почему он забирает всех детей к себе, а не оставляет матерям. Реналь задумался и ответил, что когда рядом с ним дети, его жизнь не кажется ему такой бессмысленной.

Резкий визг заставил Дэймона вырваться из омута мыслей и вздрогнуть. На него летело два очаровательных комочка, две его сестрички-близняшки Карин и Мэри. Девчушкам было шесть лет, и они были просто сногсшибательны! Скорость, с которой сестры взлетели к нему на руки, могла свалить с ног менее опытного человека. Но привыкший, к тому, что в их семье никто не стесняется выражать свои чувства на полную катушку, Дэймон бы готов к «нападению».

— Дэймон!!! — стоящий в его ушах визг, заставил молодого человека закрыть глаза, чтобы пережить ближайшие несколько минут. Когда он понял, что уже с ног до головы исслюнявлен поцелуями малышек, пахнет сладкими леденцами, в волосах его поселились бантики и заколочки, а ребра все в синяках, от весьма энергичных пинков маленьких ножек, он опустил их на землю и с гордостью представил.

— Эрик, познакомься, эти две очаровательные леди мои сестры Карин и Мари. Девочки, позвольте представить, это мой брат по материнской линии Эрик.

Девчушки во все свои огромные голубые глаза уставились на гостя. Любопытство раздирало их на части и перебороло все зачатки воспитания. Карин, как более отважная, заговорила первой.

— Из той самой семьи, которая просыпается в тебе, когда ты не в духе?

— Карин! — умиляясь непосредственности малышки, с укором простонал Дэймон.

— Какая же ты глупая, Карин! — с превосходством поглядывая на сестру, важно произнесла Мари. — Надо говорить, это член той семьи, которая просыпается в тебе, когда ты не в духе!

— А я что сказала?

— А ты сказала…

— Девочки, хватит. Что Эрик подумает о вас?

— Что мы самые хорошенькие и умненькие девочки на свете! — не задумываясь, хором ответили малышки.

— Точно! — поняв безнадежность попыток воспитывать этих двух самоуверенных красоток, сдался Дэймон. — Ну что же еще можно о вас подумать!

Эрик ошеломленно смотрел на происходящее. Всю жизнь он считал, что такое бывает только в книгах. Он не успел прийти в себя, когда что-то тяжелое просвистело мимо и свалило Дэймона на землю. Два переплетенных тела покатились по деревянному настилу парома и чуть не свалились через край. Мэри, с пониманием взглянула на Эрика и уморительно смешно заметила.

— Сэр, я надеюсь, вы простите им это непростительное поведение, вы же понимаете, мальчишки! — Эрик еле удержался, чтобы не прыснуть со смеху, но в этот момент наткнулся на пристальный взгляд Карин. Девчушка не отводила от него глаз и, не смотря на то, что ей было всего шесть лет, женское кокетство похоже родилось в ней раньше, чем она научилась говорить. Под ее игривым взглядом смутился бы и опытный сердцеед, не то что Эрик.

— Мэри, а он хорошенький, правда? — ничуть не смущаясь присутствия Эрика, поинтересовалась мнением сестры Карин.

— В общем-то, да, — задумчиво разглядывая гостя с головы до ног, ответила Мэри. — Но ты же знаешь, мне больше нравятся брюнеты.

— Все-таки хорошо, что у нас с тобой вкусы разные, — с полным пониманием того, что говорит, заметила Карин. И продолжила строить Эрику глазки. Окончательно растерявшись, он не придумал, ничего лучше, как сделать вид, что не замечает маленькую кокетку, и перевел взгляд на Дэймона, который продолжал по-дружески бороться, и валяться в пыли с очередным представителем своей семьи. Поняв, что ее стараются не замечать, Карин решила вернуть к себе внимание.

— Это наш старший брат Пьер. Ему тридцать лет и он до сих пор не женат. Наша Лиз говорит, что он не женится никогда, потому что весь в нашего папа.

— А Лиз это ваша сестра, — понимая, что от беседы не отделаться, поинтересовался Эрик.

— Глупый, Лиз наша няня, — снисходительно объяснила Карин.

Больше всего в представителях этого семейства потрясало то, что они совершенно не стеснялись выражать свои чувства. Эрик знал, что у Реналя много детей и с ужасом ждал, что сейчас со склона скатится целая армия одинаково черноволосых и голубоглазых деток Корина Шагрин и поглотят Дэймона, как морская пучина. Когда «мальчишки» наконец наигрались, Дэймон и Пьер встали с пола, оба взлохмаченные и пыльные, но при этом абсолютно счастливые. Дэймон вспомнил о манерах и представил двух своих братьев друг другу. Эрик почувствовал, как пристальные голубые глаза Пьера пытаются просветить его насквозь. Старший брат несколько мгновений изучал гостя, после чего совершенно серьезно заявил.

— Убьешь здесь кого-нибудь, и я лично позабочусь о том, чтобы твоя жизнь превратилась в ночной кошмар. — Прозвучавшая фраза заставила замереть всех в напряжении. Вдруг лицо Пьера расплылось в абсолютно безбашенной улыбке, и он, смеясь, добавил:

— Шутка! — И обняв за плечи Дэймона и Эрика, добавил, — пошли, скоро стемнеет, да и ужинать пора. Вся семья, наверное, уже за столом.

С отъезда Мины и Дэймона удушающее чувство одиночества все больше и больше поглощало Яго. Отчаянье захлестывало его, словно пытаясь утопить в безнадежности. Сейчас, когда Мина заставила его сходить с ума от беспокойства, ему было жизненно необходимо отвлечься! Ему был нужен хоть один близкий человек! Молодой Корин Куори закрыл глаза, глубоко вдохнул и пошел к тому, кто вряд ли вернет ему душевное равновесие, но кто однозначно заставит его забыть обо всем, что так тревожит. Еще на подходе к комнате, где лежал Джейсон, он почувствовал, что что-то не так. Сердце бешено застучало, когда он подумал, что чокнутым детишкам Николь все же удалось убить их старшего братца. Яго распахнул дверь и обнаружил абсолютно пустую комнату. На столе его ждала записка «Спасибо, что приютили. Не смею больше обременять своим присутствием. До встречи. Джейсон». Осознав, что произошло, Яго похолодел. Первая мысль, которая промелькнула в голове, была о Джинни.

Он никогда еще так быстро не бегал. То, с какой скоростью молодой Корин Куори домчался до домика садовника, вызвало бы зависть даже у скаковой лошади. Увидев открытое чердачное окно и приставленную к нему лестницу, Яго замер. Ему было страшно представить, что за картину он сейчас увидит. Пытаясь успокоиться после своего сумасшедшего забега и охватившего ужаса, он медленно подошел к лестнице и, стараясь взять в себя в руки, начал подниматься по ней. Воображение рисовало ему картинки одна другой ужаснее. Минимум, что он ожидал увидеть, это море крови. Когда оттягивать момент истины было уже невозможно, и его голова оказалась на уровне окна, Яго почувствовал у своего горла холодящую сталь кинжала.

Мина только успела прийти в себя от непривычного ментального разговора с Яго, как ее пригласили внутрь. Она въехала в распахнувшиеся перед ней ворота и оказалась в огромной зале, выдолбленной прямо в скале. Подняв голову, она не смогла во мраке рассмотреть, где же потолок, так высок он был. От цокота копыт ее лошади по всей зале разбегалось эхо.

— Вам придется оставить коня при входе.

Мина безропотно кивнула, схватила наплечную сумку и отдала повод лошади охраннику. Вдали огромного почти пустого зала, в огне факелов виднелся трон. Трон, как и почти все остальное, был вырезан из цельного куска камня и сидевший на нем Магнар казался почти игрушечным на фоне своего символа власти. Чем ближе девушка подходила к повелителю Темо, тем больше ее опутывал страх. За несколько шагов до трона, от охватившего ее ужаса, она была готова развернуться и бежать, куда глаза глядят. Сейчас приехать к Магнару казалось самой идиотской идеей в жизни. Никто кроме Яго не знает, что она здесь. Магнар запросто может прикончить ее, закопать труп где-нибудь в саду, и сказать, что она никогда не приезжала к нему. Богатое воображение девушке уже нарисовало птичку, скорбно поющую над ее тайной могилкой. За этими размышлениями Мина подошла к Кейсару Темо, склонилась на одно колено и дрожащей рукой передала конверт. Не удостоивший ее даже приветствия Магнар взял конверт, повертел в руках, и вскрыл. Когда он достал исписанный Миной лист бумаги ее сердце замерло. Дыхание сперло и не удавалось даже сглотнуть. С каждым мгновением Джельсамина Валенте чувствовала, как силы катастрофически быстро покидают ее. Сейчас ее уже пугал не просто Магнар, а его реакция на прочитанное. Было чрезвычайно важно, чтобы Кейсар Магнар не выдал выражением лица, содержимое письма. А оно надо признать было довольно вызывающим.