"Фантастика 2024-42". Компиляция. Книги 1-21

– Да, они забавны, – согласился Крис. – Только я думал, что буду драться с благородными рыцарями, а не с этими уродами.

– Не надо называть их так, – обиделся за своих слуг маркиз де Костиньяк. – А разве ты не знал, с кем будешь иметь дело?

– Нет.

– Ах, какая жалость! – засокрушался маркиз. – Но теперь ведь ничего не поделаешь. Я ведь тебя предупреждал, что ты должен подумать, прежде чем соглашаться.

Крис молчал. Что он мог сказать? То, что он повел себя, как ребенок и повел себя безрассудно. Он не хотел говорить об этом.

– Я буду драться, – сказал он маркизу.

Тот прямо весь засветился.

– Я знал, что ты не подведешь, рыцарь. В город уже начали съезжаться гости со всей страны. Это самые знатные и могущественные люди. Я думаю, что они получат удовольствие от турнира. Кстати, тебе наверно не терпится познакомиться с твоими товарищами, вместе с которыми тебе придется отстаивать свою жизнь. Да-да жизнь! Ведь каждый бой, это бой насмерть. Смертельная схватка. К сожалению их только двое. Совершенно стало невозможно найти желающих принять участие в турнире. Вот помню сорок лет назад, было девяносто участников против тридцати моих слуг. Все они погибли. Печально, согласен, но разве кто-то сможет устоять против моих телохранителей? – Маркиз покачал головой и даже сочувственно посмотрел на Криса. – Пусть войдет Меренго!

В зал вошел начальник гвардии маркиза. Чудовища увидели его и завизжали от восторга.

– Видишь, как они искренне радуются, что видят его. Они совершенно не злобные, мои крошки. Через несколько дней им предстоит сражаться с ним, и может быть погибнуть, а они радуются, как дети.

Меренго, прошел через весь пиршественный зал и сел рядом с Крисом.

– А где горожанин? – строго спросил Костиньяк. – Кого они выбрали?

– Они никого не выбрали, – ответил Меренго.

Маркиз грозно нахмурил брови.

– Среди них нашелся доброволец.

– Доброволец? – На лице маркиза возникло недоумение. – Среди этих скотов?

– Да.

– Кто он?

– Кузнец Брусила.

Как только Меренго произнес это имя, двое гвардейцев ввели в зал человека, закованного в цепи. Как только Крис увидел его, он сразу вскочил со своего места и обернулся к Ариану.

– Ты видишь?

Оруженосец, не отрывая взгляда от кузнеца, кивнул головой. Причиной их удивления было то, что кузнец Брусила был как две капли воды похож на того кузнеца, которого они встретили, когда обнаружили, что у лошади Криса потерялось подкова.

Маркиз заметил их удивление и в свою очередь удивился.

– Вы знаете этого простолюдина? – спросил он их.

– Нет! – в один голос ответили ребята.

Тогда Костиньяк обратился к Брусиле.

– Ты действительно добровольно согласился принять участие в турнире? – спросил он его.

Кузнец поглядел на маркиза взглядом, который очень тому не понравился, и утвердительно кивнул.

– Да это так!

– И почему ты это сделал? – Костиньяк чуть ли не сверлил кузнеца колючим взглядом.

– Я не хочу, чтобы напрасно погибли люди. Ведь ты приказал бросить своим монстрам людоедам двести человек, если не найдется желающих?

Крис удивленно посмотрел на маркиза. Тот поймал его взгляд и смутился.

– Я обещал показать сыну королевы турнир, поэтому и приказал сказать так, – сделав вид, что он виноват, сказал маркиз Крису. Затем гордо посмотрел на кузнеца и произнес:

– Ну и что?

– Я решил их спасти.

– Ценой собственной жизни? Не так ли? – Маркиз вскочил со своего места, подбежал к кузнецу и посмотрел ему в глаза.

– Пусть я умру, пусть погибну в смертельном бою, но знать, что, погибают невинные люди, я не смогу.

От таких слов в пиршественном зале воцарилась тишина. Даже чудовища перестали кричать и чавкать и недоуменно смотрели на человека в цепях. До них не доходило, что он хочет сказать. Они не могли понять, как это можно пожертвовать своей жизнью за других. А Костиньяк просто затрясся от бешенства.

– Меренго! – подбежал он к начальнику гвардии. – Как же это так. Я больше ста лет угнетаю этот город и этих людей, и никогда среди них не было никого, кто был бы способен на благородство и самопожертвование. Откуда он взялся?

– Я родился в Бенвильморте, – вмешался Брусила, – и всю свою жизнь я вижу, как мучатся жители этого города под твоим правлением, Костиньяк. И всю свою жизнь я мечтал, чтобы они взяли в руки оружие и свергли тебя. Но чудес не бывает. Люди боятся тебя и твоего колдовства, и этих уродов!

Чудовища, услышав эти слова, возмущенно зарычали.

– Да ты бунтовщик! – маркиз внимательно посмотрел на кузнеца, опять подошел к нему и похлопал его по плечу. – И как это мои шпионы прозевали тебя? Но меня не обманешь. Твое благородство тебя сгубило и выдало. Мой приказ заставил тебя прийти ко мне и положить твою жизнь к моим ногам.

Брусила с ненавистью посмотрел на Костиньяка и заскрипел зубами от ненависти к нему. Мышцы на его могучих руках вздулись, и цепи, одна за другой, со звоном разорвались и упали к его ногам.

Чудовища одобрительно закивали головами. Маркиз хмыкнул.

– Впечатляет, – сказал он. – Но зачем было портить хорошую вещь? Я ведь и так приказал бы тебя расковать, кузнец. Но раз ты сам это сделал, то садись с нами за стол. Теперь ты можешь разговаривать на равных с любым рыцарем и герцогом. Не так ли Меренго?

Начальник гвардии грустно кивнул головой. Кузнец подошел и сел через стул от него. Маркиз опять оскалился в улыбке.

– А почему ты не захотел сесть рядом с Меренго? Он что тебе не нравится?

– Да! – громко ответил кузнец и с той же ненавистью, что глядел на маркиза, посмотрел на Меренго. – Он верный пес тирана, значит, он тоже отвечает за муки и страдания людей.

– Ладно! – вдруг грубо перебил Брусилу маркиз. Он сразу потерял всю свою любезность, и стал похож на человека, которого мучит головная боль. – Мне надоело слушать об этом. Это уже не интересно и не свежо. Я надеюсь, что драться ты будешь так же хорошо, как мелешь языком. Садись и ешь!

Кузнец послушно взял в руки большой кусок мяса и вонзил в него крепкие белые зубы.

– А разве пристало тебе есть пищу в доме человека, которого ты ненавидишь? – язвительно спросил его маркиз.

– В любом другом случае я не съел бы ни крошки. Но теперь пусть твоя пища даст мне силы и поможет справиться с твоими уродами.

– Однако, если ты будешь продолжать мне дерзить и оскорблять моих рабов, я велю убить тебя на месте, прежде вырвав твой поганый язык, а вместо тебя будут драться двести горожан. Нет не двести, а триста, четыреста, пятьсот! – маркиз так разозлился, что стал стучать по столу кулаками.