"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Молодой человек открывает мне дверь, потому что я ни к чему не могу прикоснуться без приступа боли, и мы вместе идём в сторону моей комнаты. Всю дорогу мы шагаем молча, хотя я отчётливо чувствую раздражение спутника. Говорить Аарон начинает только после того, как прикрывает дверь моей комнаты и успевает подхватить меня, когда я, привалившись к стене, стала заваливаться набок.
– Я думал, ты в порядке!
На самом деле нет. Боль в ладонях пульсирует так сильно, что у меня нестерпимо болят виски и хочется плакать и выть от этих ощущений.
– Никогда
– Значит ли это, что мой статус достаточно низок, чтобы мне доверять? – Аарон пытается перейти на наши привычные вопросы с ироничным подтекстом, но сейчас это не походит на шутку из-за его слишком серьёзного лица.
– Ты не светловолосый и не принц, уже целых два пункта в твою пользу.
Парень вновь усаживает меня в кресло и находит на туалетном столике заранее приготовленную миску с чистой водой, чтобы промыть раны, куски ткани и мазь.
– У тебя какая-то особая ненависть к светлым волосам? – интересуется он.
– Что-то вроде того… шш… аккуратнее!
Я болезненно закусываю нижнюю губу, когда он распрямляет мне пальцы на правой руке и кожа вновь трескается. Ничего не говоря, он встаёт, проходит в маленькую дверь, что ведёт в мою умывальню, и возвращается с ещё одним тазиком с водой. Ставит его передо мной, так же молча хватает меня за запястья и суёт мои руки в ледяную воду. Ладони словно обжигает вновь.
Вначале я кричу, пытаясь вырваться из его хватки, потом шиплю проклятия, вою и даже прошу отпустить, но Аарон, не меняясь в лице, продолжает держать мои и свои руки под водой. Он вынимает их только тогда, когда моя боль становится тупой, а его собственные руки идут красно-белыми пятнами от холода.
– Нужно было сразу так сделать, – оправдывается он, аккуратно вытирая мои ладони полотенцем.
И опять он прав. Когда в первый раз я делала укрепление нитей, после этого Ирина выволокла меня из дома того человека и так же насильно запихала мои руки в ближайший сугроб. Тогда стояла середина зимы, и я смотрела, как тает снег вокруг моих ладоней, окрашиваясь в красный, и я скулила, прося её меня отпустить.
Я слабо киваю в ответ на его слова, и мои волосы падают вперёд.
– Ты делала такое раньше? – спрашивает Аарон, словно читая мои мысли, но, как мне кажется, он просто пытается меня отвлечь, чтобы продолжить обрабатывать ожоги.
– Да. Один раз. Это болезненный процесс, поэтому мы делаем такое очень редко. К тому же не каждая способна вытерпеть эту боль, а попытка укрепить нити есть лишь одна.
– Как это одна?
– Процесс нельзя прерывать до завершения. Если ошибёшься, остановишься или отпустишь нить раньше времени, то во второй раз это не сработает, сколько бы ты ни пытался.
Он раскрывает баночку с мазью, и в нос мне ударяет запах алоэ. Я дёргаюсь, когда парень начинает размазывать прохладную мазь по повреждённой коже на правой руке. Его левая ладонь, которой он поддерживает мою руку снизу, кажется такой тёплой, что невольно я расслабляюсь и продолжаю рассказывать:
– Мне было пятнадцать, а за окном стоял морозный январь. Недалеко от храма был город
Зарич. Небольшой такой, скорее даже деревня. Не знаю, существует ли он до сих пор.– Существует. Теперь это и вправду город, – сразу отвечает Аарон.
Я киваю, чувствуя, как внутри разливается тепло, что он внимательно слушает, хотя занят перевязкой.
– На всю деревню был только один лекарь Алексей. Ему было около сорока, но почти все его волосы к тому времени поседели. Мары не раз к нему обращались, а я знала его с тех самых пор, как стала одной из них. Он был добр ко мне, относился как к любому другому ребёнку, несмотря на алый плащ. А яблочный пирог его жены был лучшим из тех, что я пробовала.
Заметив, как губы Аарона растягиваются в улыбке, я смущаюсь своей откровенности и возвращаюсь к более простому рассказу без этих эмоциональных подробностей.
– Он был добрым человеком и лечил всех, кому мог помочь, даже если ему не могли заплатить. Но той зимой он сам подхватил тяжёлый грипп от одного из своих пациентов. С болезнью Алексей справился, но это подкосило его здоровье так, что он с трудом передвигался. Среди Мар только самая старшая, Кира, и моя наставница, Ирина, могли укрепить нити, но почему-то Ирина решила, что я тоже смогу. А нет способа проверить… кроме практики.
На последних словах я спотыкаюсь, вспоминая страх, что не удержу нити Алексея и он умрёт из-за меня. Только тот ужас, охвативший всё моё сознание, помог забыть о боли и держаться до самого конца.
– Ты справилась?
– Да.
– Он прожил долгую жизнь? – Аарон бережно заматывает мою вторую руку.
– Надеюсь, – он поднимает на меня взгляд, удивлённый моим неуверенным ответом, а я грустно улыбаюсь, пожимая плечами, – я умерла раньше.
– Готово, – парень укладывает мои забинтованные руки мне на колени. – С Николаем ты закончила, меч ещё какое-то время точно держать не сможешь, Морок уехал, и впереди у тебя свободная неделя, – задумчиво перечисляет он, а я с недоумением смотрю на собеседника, не понимая, к чему он ведёт.
– Значит, тебе ничего не остаётся, кроме как наслаждаться моей компанией всю неделю.
Смотря, как его губы медленно растягиваются в наглой улыбке, обнажая белоснежные зубы, я вспоминаю о словах сестры про улыбку, от которой тяжело оторвать взгляд.
15
Как оказалось, Аарон не пошутил о своём намерении быть всё время рядом и развлекать меня всю неделю. На следующий же день прямо с утра он ждал меня за дверью моей спальни, я столкнулась с ним нос к носу, когда выходила.
– Готова?
Служанки, которые вышли вслед за мной, испуганно подскочили от голоса молодого человека. Заметив их, парень улыбнулся и кивнул в знак приветствия.
– Разве ты не завтракаешь в это время с Даниилом и Еленой? – приподнимаю я бровь.
– Завтракаю, – согласно кивает он, – но сегодня Даниил занят, поэтому я решил, что тебе захочется составить мне компанию.
– Я уже немного поела, – аккуратно отвечаю я, зная, что Инна и Марина всё ещё рядом.
– Тогда можешь посмотреть, как ем я, – не уступает тот и, игнорируя мой возмущённый вид, взмахивает рукой в знак, чтобы я следовала за ним.