"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20

— Почему? — печально спросил голос. — Неужели ты побрезгуешь…

— Нет, я не брезгую вашим гостеприимством, но у меня много дел в других мирах, я не могу их бросить и поселиться у вас навсегда.

— Почему? — перебил меня голос. — Нет такого дела… Кажется, он начинает меня доставать.

— Послушай, почтенный, не знаю твоего имени, — сказал я, — я приехал сюда в гости к своей подруге. Ее зовут Эзерлей, несколько дней назад она пришла с планеты Ол…

— Да — да! — воскликнул голос. — Она уже ждет тебя внизу. Ты будешь жить с ней?

— Да. Мне не нужно отдельное жилье, я пока погощу у нее.

— Отлично! — обрадовался голос. — Сейчас проверю… да, Эзерлей тоже согласна жить с тобой. Вам уже выделена новая квартира, вещи Эзерлей сейчас перевезут… нет, она отказалась, она закажет себе новые вещи. Спускайся же вниз, машина Эзерлей доставит вас в ваше новое жилище, а твоя машина будет ждать тебя около дома.

Произнеся все эти слова, голос умолк. Я немного подождал, но продолжения не было.

— Я могу задать пару вопросов? — спросил я.

— Конечно, — отозвался голос. — Что тебя интересует?

— Почему ты говоришь о себе во множественном числе?

— Потому что я говорю от имени всех нопстеров Блубейка.

— А ты сам — кто такой?

— Я голос планеты.

— Я понимаю. Я не то имею в виду. Ты сам, не как голос, а как личность — кто ты? Человек (мои губы произнесли «нопстер»), компьютер или что-то еще?

— Я нопстер, который говорит от имени планетарного компьютера, — сознался голос.

Интересно, почему при словах «планетарный компьютер» в голову сразу приходят всякие тоталитарные ужасы? Будем надеяться, это просто влияние дурной фантастики. На худой конец, я всегда смогу уйти в Убежище… если успею.

Я повернул дверную ручку и вышел в коридор. Собственно, коридора не было, дверь выходила на винтовую лестницу, широкую, но довольно крутую. Лестница была задрапирована мягким бежевым ковром, стены тоже были покрыты чем-то мягким и ворсистым. Потолок, образованный нижней поверхностью следующего витка лестницы, был «усеян маленькими и тусклыми лампочками, в совокупности образующими мягкий и приятный желтоватый свет. Несмотря на тесноту, здесь было уютно.

Я стал спускаться по лестнице. Через каждую четверть витка в стене была дверь, подобная той, из которой я только что вышел. Довольно большой портал, хотя с тем, что я видел на Сэоне, не идет ни в какое сравнение.

Витков через пять-шесть лестница закончилась, и я вышел на улицу. На планете Блубейк стояло лето, погода была теплая, ясная и безветренная. Небо над головой было безоблачным, оно имело зеленоватый оттенок и казалось отражением лужайки под ногами. Солнце было оранжевым. Воздух пах не бензиновой гарью, как на Земле, а травами и морем.

На улице, рядом с входом в здание, был натянут навес, под которым расставлены столики и скамейки, на скамейках сидели люди (то есть нопстеры) и что-то ели. Все нопстеры были обнажены, и это меня успокоило. Выходя из комнаты, я забыл, что не оделся, и вспомнил об этом лишь теперь. Но, выходит, на этой планете к нудизму относятся спокойно.

Мое появление было встречено радостными возгласами посетителей. Один из нопстеров вскочил на ноги и крикнул, обращаясь ко мне:

— Андрей?

— Да, — сказал я. — А ты Эзерлей?

Остальные нопстеры дружно зааплодировали, совсем как люди. Я вошел под навес и сел за столик, за которым сидела Эзерлей.

— Привет, — сказала она. — Ты изменился, — она хихикнула.

— Ты тоже изменилась, — сказал я, и мы расхохотались.

Очень комично узнать в грозном супермене свою недавнюю подругу.

Тело Эзерлей было немного меньше моего и не столь мускулистым. Но все причиндалы нопстера были при ней — костяные пластины на груди и плечах, острые чешуйки на тыльной стороне пальцев рук, гребни на черепе. Этакая небесная воительница, женский вариант супермена. Грудей не было, должно быть, нопстеры не млекопитающие.

Перед Эзерлей стояла пластмассовая тарелка, в которой лежало нечто похожее на традиционную китайскую еду. Только в тарелке лежали не китайские палочки, а большая пластмассовая ложка. Рядом стояла пластмассовая кружка граммов на двести, наполненная каким-то напитком.

Эзерлей проследила направление моего взгляда и предложила:

— Давай я тебе закажу поесть. Заодно посмотришь, как это делается.

В дальнем углу кафе наблюдалась барная стойка, бармена не было, но на стойке размещался пульт управления. Мы с Эзерлей подошли к стойке, Эзерлей нажала несколько кнопок и прокомментировала:

— Все очень просто, тут есть инструкция, — она указала на табличку с незнакомыми письменами, — ты тоже можешь это прочесть, память тела подскажет перевод. Поначалу трудно разобраться, как какое блюдо называется, но к этому быстро привыкаешь.

Эзерлей нажала несколько кнопок, внутри стойки что-то зафырчало, открылся люк и наружу вылезла пластмассовая кружка, такая же, как у Эзерлей.

— Плескубо будет готовиться минут десять, — сказала Эзерлей. — Пойдем, пока посидим.

Мы вернулись к столику, я отпил из кружки, в ней оказался прохладный сладковатый напиток с совершенно незнакомым ароматом, скорее химическим, чем растительным, но все равно очень приятным. В нем было что-то ментоловое и что-то еще, для чего я не смог подобрать подходящего слова.

Окружающие нопстеры больше не обращали внимания на нас с Эзерлей. Должно быть, это традиция такая — радостно приветствовать выходящих из дверей портала.

— Хорошая планета, — сказал я и уточнил на всякий случай: — на первый взгляд.

Я пригляделся к аурам обедающих нопстеров и решил, что первое впечатление, произведенное их обликом, обманчиво. Нопстеры были спокойными миролюбивыми существами, их устрашающие мускулы не предназначались для того, чтобы ломать и кромсать друг друга в поединках, они не более агрессивны, чем люди, просто природа наградила их более щедро.

— Тебе у нас нравится? — спросила Эзерлей.

— Вроде неплохо. Эти нопстеры действительно такие мирные, какими кажутся?

— Да, они очень спокойные. Я вначале их боялась, думала, раз у них такие жуткие мускулы, то им тяжело тут живется, ан нет, климат теплый, еды хватает всем, голода вообще никогда не бывает, никто ни с кем не воюет, у нас такого даже в сказках не было.

— А у нас бывало, — заметил я. — В сказках бывало. У нас верят, что люди, которые при жизни хорошо себя вели и не нарушали законы, после смерти попадают в рай, где будут жить вечно и будут счастливы.