"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Третий раз за недолгую нашу с ней инспекцию у меня не нашлось слов по поводу случившегося. Даже среди канцелярщины, прежде помогавшей выходить из положения. Случай другой. Что тут можно сказать...
Разве что те две последние строчки из «Ворот Забвения», которые ныне, по всему видать, покойная Леах не дала допеть парням из Четвертой Отдельной в самый первый вечер нашего с ней здесь присутствия.
Мекан воздаст по вере всем, и всем сравняет счет.
Кто будет вечно глух и нем в глуши его болот...
Эхо последних
— Вот так-то...
Получилось, правда, еще хуже — сдавленно, едва ли не со всхлипом. Как-то не чуял я в себе подобного сострадания к светлоэльфийской дурехе, а вот поди ж ты... Разве что не всплакнул над могилкой. Тут бы и остановиться, не искушая далее Судьбу, но меня уже понесло.
— Что ж ее, малахольную, в Мекан потянуло? Сидела бы дома, не мужа с детками, так слуг до ручки доводила, раз такая вся из себя крутая и независимая. Так нет же, понадобилось сутяжничать, по соседям шляться...
Странноватая поминальная речь, но о мертвых — либо правду, либо ничего. Как-то разом выложил все, что накипело за эту нелепую экспедицию, и все, что открылось сегодня у озерца средоточия Жизни. С полным своим непониманием, что же делать дальше и как в одиночку отвечать за то, что все мы тут с собой и друг с другом сделали.
Клен, к которому я все это время обращался, сочувственно затряс листвой, закивал кроной, будто соглашаясь с каждым словом. Пара разлапистых листьев даже легла мне на плечи, как успокаивающие ладони.
В тоскливом помрачении я принял это как должное и, продолжая, положил руку на корявую ветку, как на дружеское плечо.
Конечно, разговаривать с деревом — последняя стадия. Но я уже дошел до точки. Или начало проявляться легкое сумасшествие, приличествующее Инорожденному. В конце концов, почему бы Властителю ау Стийорр не обратиться к меканскому клену за сочувствием? Вполне в порядке вещей, в пределах средне -эльфийской нормы бытового безумия. Ничего особенного. Это если сам обращаешься к дереву.
А вот когда это дерево начинает отвечать...
Скрипом-шелестом, вздохами ветерка в листве, складывающимися в едва различимые слова, но отвечать. Причем удивительно в тему. Не просто ругань скрипучая про дурость высокородной, а самая что ни на есть суть ухвачена. Тут уже надо всерьез задуматься о нормах присутствия и утраты разума, присущих разным расам. Или о том, что все это — на самом деле. Дерево разговаривает. И точка.
Очень медленно я убрал руку с корявой ветки. Еще неизвестно, за что я тут ухватился. Сучки тоже разные бывают.
— Не надо страха... Тебе здесь ничего не грозит... — по-своему понял мое движение внезапный собеседник.
И на том спасибо. Хотя лучше, конечно, если бы и вменяемость моя под вопрос не ставилась. Посредством испытания этим вот разговорчиком...
— Быстрая Сестра негармонична... Несколько дюжин лет под корой помогут ей обрести равновесие... Неторопливая
смена сезонов способствует этому... — продолжил откровения клен.Вот это да! Получается, в случившемся с высокородной нет ничего необратимого! Скажи кто еще вчера, что подобная новость способна переменить мое настроение к лучшему, — не поверил бы.
— И сколько дюжин? Хотя бы примерно? — живо поинтересовался я.
— Скажем, пять... — не заставил ждать себя ответ. — Хорошее число и для нас, Стоящих, и для вас, Подвижных...
— Да, пожалуй... — нельзя не согласиться. Шесть десятков лет для наделенной более чем тысячелетним веком Инорожденной Дня — величина ничтожная. А мне этого срока вполне хватит, чтобы вполне насладиться жизнью и отправиться за Последнюю Завесу в мире и спокойствии, не ожидая мщения взбалмошной эльфи.
Или набрать такое количество бонусов, что месть эта, равно как и срок человеческой жизни, сделаются пренебрежимо малы в сравнении с обретенными возможностями...
К тому же чем Судьба не шутит, может, Леах и в самом деле за время природномагической процедуры гармонизируется вплоть до полной вменяемости и морального равновесия. Вследствие здорового образа жизни, правда, несколько малоподвижного. И впредь не доставит проблем ни мне, ни кому-то другому. Чего только не бывает...
Я и сам все стремительнее приходил в норму, совершенно не нуждаясь для того в аналогичных мероприятиях. Словно уловив эту мою мысль, клен — собеседник — неизвестно кто или что такое — кажется, улыбнулся.
— Извини, тебе мы пока не в состоянии предложить что-то в этом роде...
— Спасибо, я уж как-нибудь... — понимающе усмехнулся я в ответ.
Сейчас это стало бы исключительно не ко времени. Да и бесконечным запасом лет, в отличие от светлоэльфийской дивы, я не обладаю. Одно только звание мое, что Инорожденный в Мече, да кое-какие новые способности. В полный размер это звание еще оправдать надо, а тогда и думать уже, какие средства позволительны для приведения себя в порядок.
Сочтя изначальные церемонии знакомства исполненными, мой растительный собеседник позволил себе обратиться с просьбой:
— Пожалуйста, пройди обратно к озеру... Тебе там будет так же безопасно, а мне легче говорить... И видеть... Здесь слишком мало глаз...
Надо понимать, и те насекомьи. Никого сложнее вокруг нет. Значит, верно я угадал, что не клен ведет беседу, а нечто большее. Хотя тут еще как сказать...
— Да пожалуйста, — пожал я плечами. — Самому-то не трудно следом поспеть будет?
— Я уже там... — явственно рассмеялся он скрипучим смешком, подтверждая мои мысли. — И здесь... И везде на острове... Я — Все... Все для Стоящих Живых.... Как ваши Породители, Змей и Птица, — Все для Подвижных...
Так вот оно что! Вот кого потревожил освоительский зуд разума!
Этакий Великий Все. Третий компонент к паре первосуществ, мужскому и женскому началам, овеществленных в Перводраконе и Первофениксе.
Первозверь, Первоптица и Перводрево. А в том, что растеньице это с добрый остров размером, ничего особенного. Наоборот, при его невеликой подвижности огромный размер — выгода немалая. Не всякий заметит в силу различия масштабов, а кто найдет, куда бить, одним ударом всего не накроет.