"Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Когда я покидал Петербург, то уже знал, что конкретного хода этому делу не будет. Полиция понимала, что тут явные разборки криминала. Одна банда уничтожила другую. Так это им на руку, на группу преступников меньше, да и обычные люди не пострадали.
Конечно, расследование должно было быть, но думается мне, всё это будет только на бумаге. Главарь банды был мелкой сошкой, и не был завязан в интересах более значимых фигур теневого города, которые в свою очередь явно могли работать со знатью, а значит, явного контроля от высоких чинов полиции не предвиделось.
Идя к столовой по дорожке вымощенной булыжником, я подставлял лицо, возможно, последним тёплым лучам солнца в этом году.
Когда до здания, где расположился огромный зал для обедов, оставалось чуть меньше пятидесяти
Преодолев разделяющее нас расстояние, я, как ни в чём не бывало, остановился рядом с аристократичной компанией.
Поздоровавшись сначала со своей невестой, которая в последние время даже стала куда сдержанней и любезней со мной, я поприветствовал и её знакомых, которые явно не горели желанием находиться в моём обществе.
— Я погляжу, — слегка скривил уголки губ высокий белокурый аристократ со значком военного направления на груди. — Вы. Уже совсем тут по обвыклись сударь.
Я удивлённо посмотрел на рослого лицеиста явно из более старшего класса.
— Да вы правы, — как ни в чём небывало произнёс я, не замечая явно негативный тон и подтекст. — Любому человеку нужно время дабы обвыкнуться на новом месте.
Однако парень, словно не услышал моего ответа, и продолжал всё в том же духе:
— Раньше даже к невесте не подходил, — криво ухмыльнулся мне парень, словно говоря не мне, а остальным присутствующим. — Я уже думал, что тебе передалась от твоего неизвестного отца частичка его чести, и ты откажешься от мысли неволей жениться на княжне. Однако как я вижу, мои мысли были обманчивы и поспешны Оражен.
Все присутствующие слегка опешили от таких прямых слов в мой адрес, а Анастасия, кинув сначала быстрый взгляд на своих друзей, потом на меня, повернула лицо к белокурому парню.
— Глеб Семёнович, — обратилась она к статному аристократу с военной выправкой. — Думаю, такие разговоры не уместны, и… — Пыталась она подобрать слова.
— Глеб Семёнович, — склонил я слегка голову набок, смотря на аристократа, перебив свою невесту. — Вижу, вас очень заботит эта данность. Да мы с Анастасией Владимировной помолвлены. Это факт. И факт в том, что когда был озвучен вопрос, о том есть ли кто против данной помолвки, я не услышал ни одного голоса против этого. Все молчали, хотя в зале было огромное количество родовитых аристократов всех рангов, от мала до велика. Анастасия не отказалась от того, чтобы я стал её женихом. Так почему я должен отказываться от своей невесты? Вы усомнились в наличии у меня чести. Так почему вы не сомневаетесь в чести чистокровных аристократов, которые сплошь и рядом заключают брачные союзы с экономической и политической выгодой. Разве в таких браках есть честь и любовь? Если, к примеру, завтра ваш батюшка скажет вам о вашей помолвке на девушке из знатного рода, которую вы в глаза не видели. Но ваши семьи так решили, и должно быть так. Разве вы откажетесь от этого союза? Думаю, что нет. Так о какой чести аристократа вы говорите Глеб Семёнович? Или это другое?
Белокурого парня от моих слов стало перекашивать на одну сторону, а Анастасия и её знакомые таращились на меня как на эдакую невидаль.
— Как ты смеешь попирать тех! Кем тебе безродному выскочке никогда не стать, — вспылил Глеб. — Ты только что оскорбил и унизил своими грязными речами всё аристократическое сословие империи. У всех нас есть честь семьи и рода, а ты смеешь заявлять, что её у нас нет!
Белокурый аристократ всё расходился в своих речах, а все остальные с интересом и опаской смотрели на него, то на меня, стоявшего спокойно напротив выходившего из себя царского лицеиста.
При этом проходившие мимо компании замедлялись и становились свидетелями нашей перепалки.
— Глеб Семёнович, — слегка ехидно улыбнулся я уголками губ. — Я никого не оскорблял и не попирал. Я лишь задал вам вопрос, и хотел услышать утвердительный ответ, а не несвязные однотипные напыщенные, а также подкреплённые титулом выкрики.
Если вы всё так близко к сердцу восприняли, значит, в моём вопросе есть зерно правды. И фраза, что позволено Юпитеру, не позволено быку, может быть
верна. Вы Глеб Семёнович только и говорите о том, что я не имею семьи и какой я ужасный лицемер, но ни слова не сказали для ответа на мой поставленный вопрос. Думаю, я услышал достаточно, а ваша реакция куда красноречивей слов. На этом можно закончить нашу беседу.Аристократ вытаращил на меня наливающиеся кровью от гнева глаза, и рывком стащил с руки перчатку, после чего швырнул ей мне в грудь.
Я меланхолично смотрел, как кожаная перчатка падала мне под ноги, а Глеб произнёс:
— Я вызываю тебя на дуэль! Ты сполна должен ответить за свои слова!
— Да как вам будет угодно, — спокойно, словно говоря о пустяке, произнёс я. — Только не тебя, а вас. Не уподобляйтесь тем, кого вы так тут принижали. Манеры лицо аристократа.
От моих слов все впали в молчаливый ступор, и только Глеб Семёнович хотел вновь разразиться напыщенной тирадой. Однако я его опередил.
— Время и правила оставляю на вас князь. Только не забудьте меня оповестить о своём решении. Рад был вас увидеть Анастасия Владимировна, — сделал я этикетный кивок в знак прощания своей невесте, после чего кивнул и её знакомым. — До свиданья.
После прощания, я как ни в чём не бывало, отправился в столовую, чувствуя на своей спине многочисленные взгляды.
Вечер, как и прошедший день, выдался тёплым, хотя уже чувствовалось веянье первых заморозков.
Я стоял, облокотившись на ствол дерева, и смотрел, как Лена тренирует базовые техники серого круга, которые у неё уже стали получатся без хаоса энергии в родовых центрах.
Смотря, как старается девушка, я даже на время позабыл о своих заботах, стараясь не отвлекаться на них, пока шла наша тренировка.
Хотя перед приходом на поляну Елены, я постарался сам потренироваться и, пытаясь встать на новую ступень в своих техниках, слегка перенапрягся в своих изысканиях, от чего простреленный недавно бок жутко болел изнутри, и причинял мне ощутимый дискомфорт и тревогу.
— Я всё! Я смогла не сорваться в использовании техники укрепления тела. Это невероятно! Гриш я тебя никогда не спрашивала ни о чём, как мы, и договаривались, — запнулась Елена, опуская слега взгляд. — Но мне все твердили, что я не смогу использовать родовые центры. Что нет способа усмирить хаос в моём теле. Однако ты смог это сделать, и вот я без вреда для здоровья могу теперь тренировать серый круг силы под твоим руководством. Гриш, прости, что я подняла эту тему. Однако ты доказал обратное, и это не вяжется с образом лицеиста который только учится постигать родовую силу. Но не в этом дело, мне это не важно. Я хотела спросить тебя. Это случайно не твой последний учебный год в лицее?
Я тяжело выдохнул, стараясь не морщиться от боли в боку, и произнёс:
— Ты переживаешь, что я в этом году оканчиваю лицей, и наши тренировки вскоре могут прекратиться. Ведь у выпускного класса практически вся вторая часть учебного полугодия, это практика за стенами царского лицея, — поджал я губы как когда-то один из моих преподавателей, когда я задавал ему каверзные вопросы. — Не переживай. Даже если бы это было так. Основная наша задача практически выполнена. Думаю уже к новому году, ты сможешь без опаски владеть своими родовыми каналами, и без моей помощи и присмотра. А также ты сможешь учиться в лицее, как и все остальные, ничем от них не отличаясь. Изучая программу наравне со всеми. Но это не значит, что ты можешь забрасывать медитациями контроля, которым я тебя научил. Только фундаментальная непоколебимая база залог твоего успеха. А дальше всё в твоих руках.
— То есть ты не будешь меня учить после новогодних гуляний? — резко помрачнела Елена. — И наши встречи и тренировки прекратятся?
— Я такого не говорил. Но разве твоё сокровенное желание было не в том, чтобы ты смогла использовать родовую силу. Ты много трудилась над этим, и вскоре получишь желаемое, и сможешь, наконец, показать своим одноклассникам и учителям то, что ты можешь управлять силой. Вот все удивятся, — улыбнулся я хмурой аристократке. — Думается мне, после этого у тебя ни будет дефицита в учителях, а может и свободного времени.