"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Но я не «редко кто» — я человек, которому не наплевать на Аяку, официантку кафе.
— Кафе закрыто! — крикнул один из сидящих, мордатый бритоголовый крепыш. — Ищи себе хаванину в другом месте, хининчик.
Десять глоток одобрительно заржали. Они смотрели на меня оценивающе, как на мясную вырезку на прилавке.
— Да, это спецобслуживание и сейчас нас кое-кто спецобслужит, — икнул другой. — А ты вали дрочить в другое место.
Снова раздался смех.
Я моментально оценил обстановку. Так, одиннадцать рыл под хмельком. Рожи наглые, развязные. Татуировки на пальцах показывают, что не стесняются быть вне общества.
Аяка из-за стойки взглянула на меня испуганно. На её белом передничке отпечаталась чья-то пятерня, испачканная в соусе. Мда, Джуну Танаке, её парню и моему другу, такое отношение к подруге явно не понравится. А если я сейчас уйду, то вряд ли всё закончится благополучно.
— Мир вам, добрые люди. Я всё время тут кушаю. Позвольте же и сейчас мне пообедать. Госпожа Аяка, будьте любезны, принесите удон с курицей, — вежливо улыбнулся я в ответ.
— Не носи ему ничего, красотка. Сказано же, что закрыто на спецобслуживание. Может тебе уши прочистить? А что, мы можем — приставим твою башку к глушаку, да и продуем как следует, — сказал мордатый.
И снова дебильный смех одобрения. Интересно, а если этой гогочущей орде показать танцующий пальчик, они будут также смеяться? Судя по лицам, не отягощенным интеллектом, будут. Ещё и аплодировать начнут.
— А я всё-таки присяду и поем, — снова сыграл я наглухо отмороженного.
На этот раз смех стих. Мордатый отправил в пасть очередную порцию лапши, запил пивом из кружки. После этого он откусил желтыми зубами край кружки, сплюнул окровавленную стекляшку и грохнул искалеченную тару о стол. Грохнул с такой силой, что кружка разлетелась на тысячу осколков, а в руке мужчины осталась ручка с острыми краями.
Мужчины посторонились, пропуская громилу ко мне. Я же присел на бордовую кожу дивана, показывая полное смирение и согласие с несправедливой судьбой, которая послала ко мне этого дьявола в коже.
— Значит, ты не слышишь меня, хинин? — спросил мордатый, нависая надо мной кожаной скалой.
От него несло пивом, сигаретным дымом, потом и мочой. Похоже, что мылся этот байкер только тогда, когда над Японией шел дождь. Кожаная куртка хрустела, проминаясь в потертых сгибах.
— Я слышу вас, — с легким поклоном ответил я. — Но также слышу и свой желудок, а он говорит, что очень сильно хочет кушать. Вот, слышите, как бурчит? Громче моторов ваших мотоциклов.
— Вот этой стекляшкой я сейчас вырежу твои глаза, уёбок, — громила показал мне ручку от кружки.
На острых краях играли отблески ламп.
— Зачем это вам? Неужели вам нужны мои глаза? Я не понимаю… — я продолжал валять дурака, а сам оценивал положение противника.
Если ударить прямо сейчас по паху, то он сложится пополам. Следом удар ребром ладони по основанию черепа. Затем изо всех сил шарахнуть башкой о стол так, чтобы остатки серого вещества встряхнулись и, возможно, встали на место. От этого удара один противник будет нейтрализован, останутся десять. Против них придется применить технику боя «один против толпы» — стараться двигаться так, чтобы один человек постоянно мешал остальным. Потом вырубать этого одного и передвигаться к следующему…
Пахнущая табаком рука сграбастала меня за лацкан пиджака также, как недавно Сэтору хватал Исаи. Я не смог выдержать отвратное дыхание из пасти мордатого и чуть отклонился. Ручка приблизилась
к моему лицу.— Ты что, лошара, вообще не отдупляешь, что сейчас с тобой будет? — прорычал мордатый.
— Сейчас будет… — я не успел закончить фразу, после которой засадил бы коленом промеж ног мордатого хмыря.
— Я полицию вызвала! — раздался крик Аяки.
Ну вот зачем? Могла бы полицию и чуть позже вызвать… Даже не дала мне поразвлечься.
— Чего ты сделала, шлюха? — прорычал мордатый, не отрывая от меня взгляда налитых кровью глаз.
— Я вызвала полицию, скоро они будут здесь, — тонким голосом ответила Аяка.
— Повезло тебе, хинин, — отбросил меня мордатый и повернулся к девушке. — Зря ты это сделала, сучка. Мы вернемся и спалим твоё кафе до тла.
— Не надо этого делать, — с поклонами выбежал хозяин кафе, господин Каджи Вада. — Умоляю вас — не нужно этого делать. Я вообще… вообще уволю эту официантку. Господа из клана «Черные призраки», прошу вас, не нужно держать на нас зла. Мы вообще… мы вообще дарим вам угощение за счет заведения. Да что там за счет заведения — я высчитаю всё съеденное и выпитое вами из жалования этой официантки.
— Вада-сан, что вы такое говорите? — вскрикнула Аяка. — Я же хотела, как лучше!
— Молчи, ты уволена! — взвизгнул хозяин заведения.
На его визг мужчины расхохотались. Они, как и я, видели, что Аяка побледнела, а на глазах её показались слезы.
— Это несправедливо!
— Это будет тебе уроком, сучка. А тебе, хинин, считай повезло! В другое время отпиздил бы тебя, как грушу в спортзале! Собираемся, парни! По коням!!! — зычно гаркнул мордатый.
— Настоящие мужчины заплатили бы за себя и не перекладывали вину на беззащитную женщину, — заметил я, когда байкеры начали выходить из кафе.
— Да он вообще блаженный. Может завалить его, чтобы не мучился? — обратился один из байкеров к мордатому.
Тот смерил меня испытующим взглядом и покачал головой.
— Пусть попердывает себе потихоньку. О таких лошков и руки марать не хочется. Он хинин, его и так природа обидела…
После таких слов кожаные мальчики покинули заведение «Такашито». Угрюмый хозяин сумрачно скрылся за стойкой. Аяка подошла к моему столу и встала, смотря сквозь стеклянные двери на отъезжающих мотоциклистов.
— Я…
— Изаму! — присела рядом со мной Аяка. — Не надо, пусть едут.
— Но они же…
— И что? Подумаешь… Лучше с ними не связываться.
— И ты согласна за них заплатить?
— А будет лучше, если они тут всё разгромят, тебя и господина Ваду поколотят, а меня трахнут на столе? По очереди…
— Но что на это скажет Танака?
— А что он скажет? Я просто сообщу, что уволилась с этого места работы и нашла другое место.
Из-за стойки показался хозяин заведения. Он с недовольным лицом швырнул конверт на стол Аяке и произнес:
— Тут расчет. Можешь не пересчитывать.
— Господин Вада, но зачем вы так? — попытался я урезонить хозяина. — Ведь Аяка столько времени проработала здесь.
— И что? Из-за неё я потеряю своё место работы. Полиция приедет, покрутит носами и уедет ни с чем. Потом эти босодзоку на мотоциклах вернутся и сожгут моё кафе. А я не успел заплатить страховку. И останусь я на улице, с больной женой и тремя детьми. И кто подаст старому нищему? Нет, всё очень плохо. Нужно выставлять кафе на продажу, пока покупатели не узнали про угрозы босодзоку.